— Что случилось, мой милый? — спросил Феджин,заглядывая в комнату.
— Помогите-ка девчонке, — нетерпеливо откликнулсяСайкс. — Нечего тут бормотать, и ухмыляться, и пялить на меня глаза.
Вскрикнув от удивления, Феджин поспешил на помощь к девушке,а мистер Джек Даукинс (иными словами — Ловкий Плут), вошедший в комнату вследза своим почтенным другом, мигом положил на пол узел, который тащил, и,выхватив бутылку из рук юного Чарльза Бейтса, шедшего за ним по пятам,мгновенно вытащил пробку зубами и влил часть содержимого бутылки в рот больной,предварительно отведав его сам, во избежание ошибки.
— Возьми-ка мехи, Чарльз, и дай ей глотнуть свежеговоздуха, — сказал мистер Даукинс, — а вы похлопайте ее по рукам,Феджин, пока Билл развязывает юбки.
Все эти меры, совместно принятые и примененные с большойэнергией — особенно те из них, которые были поручены юному Бейтсу, явносчитавшему свою долю участия в процедуре беспримерной забавой, — незамедлили привести к желаемым результатам. Девушка постепенно пришла в себя,шатаясь, добралась до стула у кровати и зарылась лицом в подушку, предоставиввстречать новых посетителей мистеру Сайксу, несколько удивленному ихнеожиданным появлением.
— Какой чертов ветер принес вас сюда? — спросил онФеджина.
— Вовсе не чертов ветер, мой милый. Чертов ветер никомуне приносит добра. А я захватил кое-что хорошее, что вам понравится… Плут, моймилый, развяжи узел и передай Биллу те пустяки, на которые мы сегодня утромистратили все деньги.
Исполняя распоряжение мистера Феджина, Ловкий Плут досталсверток не малых размеров, завязанный в старую скатерть, и начал передаватьодин за другим находившиеся в нем предметы Чарли Бейтсу, который раскладывал ихна столе, расхваливая на все лады их редкие и превосходные качества.
— Ах, какой паштет из кроликов, Билл! — воскликнулсей молодой джентльмен, доставая огромный паштет. — Такое нежное создание,с такими хрупкими лапками, Билл, что даже косточки тают во рту и незачем ихвыбирать. Полфунта зеленого чаю, семь шиллингов шесть пенсов, такого крепкого, что,если засыпать его в кипяток, с чайника слетит крышка; полтора фунта сахару,чуть мокроватого, над которым негры здорово потрудились, пока он не достигтакого совершенства. Две двухфунтовые булки; фунт хорошего свежего масла; кусокжирного глостерского сыра наилучшего сорта, какого вы никогда и не нюхали.
Произнеся этот панегирик, юный Бейтс извлек из своегопросторного кармана большую, тщательно закупоренную бутылку вина и в то жесамое время налил из прежней бутылки полную рюмку чистого спирта, которуюбольной без всяких колебаний опрокинул себе в рот.
— Э, — воскликнул Феджин, с довольным видомпотирая руки. — Вы не пропадете, Билл, теперь вы не пропадете.
— Не пропаду! — повторил мистер Сайкс. — Да ябы двадцать раз мог пропасть, прежде чем вы пришли ко мне на помощь. Как же этовы, лживая скотина, на три с лишним недели бросили человека на произвол судьбыкогда он в таком состоянии?
— Вы только послушайте его, ребята! — пожимаяплечами, сказал Феджин. — А мы-то принесли ему все эти чудесные вещи.
— Вещи в своем роде не плохи, — заметил мистерСайкс, слегка смягчившись после того, как окинул взглядом стол, — но чтовы можете сказать в свое оправдание? Почему вы бросили меня здесь, голодного,больного, без денег и вообще без всего и черт знает сколько времени обращали наменя не больше внимания, чем на эту вот собаку?.. Прогони ее, Чарли!
— Никогда еще я не видел такой потешной собаки! —воскликнул юный Бейтс, исполняя его просьбу. — Чует съестное не хуже, чемстарая леди, идущая на рынок. Эта собака могла бы сколотить себе состояние насцене и вдобавок оживить представление.
— А ну, молчи!.. — крикнул Сайкс, когда собака, непереставая рычать, уползла под кровать. — Так что же вы скажете в своеоправдание, тощий, старый кровопийца?
— Меня больше недели не было в Лондоне. Дела былиразные, — ответил еврей.
— А другие две недели? — спросил Сайкс. —Другие две недели, когда я валялся здесь, как больная крыса в норе?
— Я ничего не мог поделать, Билл. Нельзя пускаться налюдях в длинные объяснения… Я ничего не мог поделать, клянусь честью.
— Чем это вы клянетесь? — с величайшим презрениемпроворчал Сайкс. — Эй, вы, мальчишки, пусть кто-нибудь из вас отрежет мнекусок паштета, чтобы отбить этот вкус во рту, иначе я совсем задохнусь.
— Не раздражайтесь, мой милый, — смиренноуговаривал Феджин. — Я никогда не забывал вас, Билл, никогда.
— Да, я готов биться об заклад, что не забывали, —с горькой усмешкой отозвался Сайкс. — Все время, пока я лежал здесь в жаруи лихорадке, вы замышляли всякие планы и козни: Билл сделает то, Билл сделаетэто, и Билл сделает все за чертовски низкую плату, как только поправится — ондостаточно беден, чтобы работать на вас. Если бы не эта девушка, я отправилсябы на тот свет.
— Полно, Билл, — возразил Феджин, жадноухватившись за эти слова. — «Если бы не эта девушка»! Кто, как не бедныйстарый Феджин, помог вам обзавестись такой ловкой девушкой?
— Это он правду говорит, — сказала Нэнси, быстрошагнув вперед. — Оставь его, оставь в покое.
Вмешательство Нэнси изменило характер беседы, так какмальчики, подметив хитрое подмигивание осторожного старого еврея, началиугощать ее спиртным, — впрочем, пила она очень умеренно, а Феджин,обнаружив несвойственную ему веселость, постепенно привел мистера Сайкса влучшее расположение духа, притворившись, будто считает его угрозы милымишуточками, и вдобавок они от души посмеялись над теми двумя-тремя грубымиостротами, до которых снизошел Сайкс, предварительно приложившись несколько разк бутылке со спиртом.
— Все это прекрасно, — сказал мистер Сайкс, —но сегодня я должен получить от вас наличные.
— При мне нет ни единой монеты, — ответил еврей.
— Но дома их у вас груды, — возразил Сайкс. —И из них я должен кое-что получить.
— Груды! — вскричал Феджин, воздевая руки. —Да мне не хватило бы даже на…
— Не знаю, сколько их у вас накопилось, да и сами-то выне знаете, потому что долгонько пришлось бы их считать, — сказалСайкс. — Но деньги мне нужны сегодня — коротко и ясно!
— Хорошо, хорошо! — со вздохом сказалФеджин. — Я пришлю с Ловким Плутом.
— Этого вы не сделаете, — возразил мистерСайкс. — Ловкий Плут слишком ловок — он позабудет прийти, или собьется сдороги, или будет увиливать от ищеек и не придет, или еще что-нибудь придумаетв оправдание, если вы дадите ему такой наказ. Пусть Нэнси идет в вашу берлогу ипринесет деньги, чтобы все было в порядке, а пока ее не будет, я лягу всхрапну.
