– Хотелось бы проверить, миссис Андерсон, насколько вывнимательный наблюдатель…
– Мне думается, молодой человек, мое зрение меня еще неподводило!
– Не могли бы вы сказать, например, какую именно лапкуподстригала Рита Свейн, когда она подошла к свету?
Миссис Андерсон зажмурилась, вспоминая, потом с уверенностьюсказала:
– Правую.
– Вы уверены?
– Да. Я ее сейчас представила себе, как она стоит у окна,держит в левой руке канарейку, лапками вверх… Да, она подрезала коготки направой лапке.
– Уже после того, как ушел молодой человек?
– Да. Я успела сходить к миссис Вейман… Подождите, сюда ещекто-то идет. Интересно, чего он хочет? Святые угодники, ну и выдался же сегодняденек!
Мейсон встал около окна, а миссис Андерсон быстрыми нервнымишагами пошла к входной двери. Едва сержант Голкомб прикоснулся к кнопке звонка,как она уже отворила дверь, спрашивая:
– Чего желаете?
– Вы Стелла Андерсон?
– Да.
– Я сержант Голкомб из отдела убийств. Мне сообщили, что вывидели, как молодой человек в доме напротив отдал женщине револьвер, которыйона спрятала.
– Да, – ответила несколько растерявшаяся миссис Андерсон, –только я не понимаю, каким образом вы могли об этом узнать? Я никому об этом нерассказывала, кроме миссис Вейман и человека, который сейчас зашел ко мне.
– Какой человек? – быстро спросил сержант.
– Некий мистер Мейсон.
Мейсон слышал, как Голкомб сердито топнул ногой.Остановившись на пороге столовой, сержант раздраженно спросил:
– Значит, вы уже здесь?
Мейсон спокойно кивнул и сказал как бы между прочим:
– Как поживаете, сержант? Вам бы лучше выбросить сигарету.Хозяйка не выносит табачного дыма. Говорит, что он въедается в занавески.
Сержант Голкомб повертел зажатой между двумя пальцамисигаретой и сердито фыркнул:
– Обращать еще внимание на женские капризы! Каким образом выпронюхали про это убийство?
– Какое убийство? – очень натурально удивился Мейсон.
– Ну, разумеется, вам ничего о нем не известно, – насмешливоконстатировал Голкомб.
– Ничегошеньки!
– И вы, по всей вероятности, зашли сюда пригласить миссисАндерсон в кино?
Мейсон с возмущением ответил:
– Да будет вам известно, сержант, что я расследую здесьавтомобильную аварию.
Голкомб повернулся к Стелле Андерсон, которая не отводилавозмущенного взгляда от дымящейся сигареты сержанта. Поэтому она не пожелалапонять немой вопрос полицейского.
– Это правда? – отрывисто спросил сержант, не вынимаясигарету изо рта.
– Да, – громко фыркнула вдова.
– О'кей. – Голкомб повернулся к адвокату: – Вы, наверное,уже все узнали про свою аварию, больше вам здесь делать нечего. У менянеотложное дело к миссис Андерсон.
Мейсон улыбнулся Стелле Андерсон и сказал:
– Огромное вам спасибо, миссис Андерсон. Одно удовольствиеповстречаться с женщиной, которая так хорошо видит и так прекрасно запоминаетвсе мелочи. Большинство свидетелей становятся послушной игрушкой в рукахофицера, который стремится только к тому, чтобы свидетели присягнули, чтозаметили то, что подтверждает уже выдвинутую версию.
Голкомб с угрожающим видом кашлянул. Перри Мейсон еще разодобрительно улыбнулся Стелле Андерсон, выскользнул из дома и быстрыми шагамидвинулся к машине Пола Дрейка.
Детектив уже сидел за рулем.
– Узнал что-нибудь у Вейманов? – спросил адвокат, усаживаясьрядом.
– Меня вышибли оттуда за здорово живешь, – ухмыльнулсяДрейк.
– Полиция?
– Нет, раздраженный супруг. У него рассечена бровь иогромный синяк под глазом. Какой-то чудак его здорово отделал. У него ифизиономии-то не видно из-за бинтов, но по глазам видно, что он сам не прочькому-нибудь заехать в ухо. Не думаю, чтобы он много знал о случившемся.Безмозглая миссис Андерсон прибежала к ним с целым коробом новостей: она,дескать, видела, как какой-то парень передал револьвер мисс Свейн. МиссисВейман решила, что нужно срочно вызвать фараонов.
Мейсон смотрел перед собой с задумчивым выражением лица. Онугрюмо проговорил:
– Мне очень не нравится эта история, Пол. Чего ради вызыватьполицию, если единственное основание для этого – рассказ болтливой соседки окакой-то парочке, прятавшей револьвер? И стали бы полицейские приезжать иучинять обыск в доме, если бы у них были только эти сведения? Обычно человекзвонит до посинения в полицейское управление и вызывает патрульную машину дажепо более серьезному поводу, но ничего, кроме окрика дежурного офицера, не можетдобиться.
Дрейк показал в сторону дома Прескотта:
– Вот тебе и ответ. Миссис Вейман добилась не только сержантскогоокрика.
– Расскажи-ка мне поподробнее об этой особе.
– Ей под сорок, довольно стройная, вполне симпатичная.Говорит тихо, задумчиво. Лицо несчастное и волевое одновременно. Взглянув нанее, вы скажете, что эта женщина пережила, наверное, недавно какую-то трагедию,после которой стала терпеливой и покорной.
– Как вы считаете, что это была за трагедия?
Дрейк хохотнул.
– Посмотри на ее муженька, и тебе сразу же станет яснатрагедия, переживаемая этой женщиной.
– Что он собой представляет? Громадный детина?
– Нет. Среднего роста. Примерно ее возраста, но изможденный,как всякий настоящий пьяница. Возможно, в трезвом виде он вполне ничего, носейчас он просто ничего не соображает. Тебе, конечно, знаком этот тип, Перри.Четыре стаканчика – и они замечательные ребята. Пропустили пятый – начинаютцеловаться, приставать, лезть в драку. Чем дальше, тем хуже. Как мне кажется,сегодня он выпил стаканчиков пятнадцать.
– Что он тебе сказал?
– Он сначала выслушал, что я говорю, кое-как сполз слестницы и устроил сцену. Я мог бы стукнуть его разок и уйти, все равно ведьмиссис Вейман так переживала из-за его скотского состояния, что я у нее всеравно ничего бы не смог узнать.
– Полиция у них уже побывала?
– Не думаю.
– Что ты ей сказал?
– Сказал, что занимаюсь расследованием автомобильной аварии,а потом поинтересовался, что случилось по соседству.
