Я посмотрел на часы.
— Мне необходимо увидеться с Бертой Кул по очень важномувопросу. Она ждет меня. Ты, Сандра, поговори пока с Элси Бранд, дай ей свойадрес, телефон, мамино имя. И отправляйся домой. Кстати, ты хорошо знаешь, какдоехать до своего дома?
Она бросила на меня испепеляющий взгляд.
— Хорошо, тогда отправляйся домой, и, как только мычто-нибудь выясним, сразу же дадим вам знать.
— Но миссис Кул сказала, что вы не можете заняться этимделом, что вы разоритесь, если будете заниматься всякой ерундой, — заморгалаглазами Сандра, готовая вот-вот расплакаться.
Но внешность ее обманчива: внутри у нее сердце, сделанное изстали и цемента. И все же я ободряюще кивнул Элси.
— Пошел в клетку льва, а ты пока подготовь всю необходимуюинформацию.
Глава 2
Берта Кул временами напоминает мне огромный моток колючейпроволоки. Вот и теперь она смотрела на меня с нескрываемой враждебностьюсвоими маленькими пронзительными глазками.
— Волшебный принц из сказки! Дед Мороз! А я, конечно, каквсегда, старая злая ведьма!
— Я просто хотел уяснить, чего же хочет от нас эта девочка.
— Ей хочется, чтобы к ней отнеслись с симпатией,расположением, состраданием. И все это в тебе есть, Дональд Лэм, и это худшаячасть твоего существа. В тебе живут отвратительные качества, присущие всеммужчинам. Стоит только женщине любого возраста пригорюниться и выдавить из себяслезу, вы сразу разрешаете ей положить головку к вам на плечо и спрашиваете,чем можете помочь. Если бы ты не был таким законченным дураком, то многое быпонял в этой жизни. У этой незаконнорожденной есть мать, к тому же достаточнохитрая: посылает подростка в сыскное агентство только для того, чтобы вызвать ксебе жалость, а не потому, что очень плохо себя чувствует.
Я стоял и слушал, расплывшись в улыбке.
— Ты хотела со мной о чем-то поговорить?
— Я не уверена, что вообще хочу тебя видеть! — взорваласьБерта. — Ты и твои необыкновенные манеры!
Твое мягкосердечие! Видит Бог, Дональд, если бы не я, ты быразорил наше чертово сыскное агентство в первые же тридцать дней егосуществования.
— Это может подождать?
— Что может подождать?
— То, о чем ты хотела со мной поговорить.
— Черт, конечно нет!
— В таком случае…
— О нет, это не так уж важно, — с сарказмом перебила онаменя. — Всего пять сотен долларов в качестве предварительного гонорара,пятьдесят долларов за каждый прошедший день, триста долларов на расходы и пятьсотен дополнительно, если мы сможем решить поставленную перед нами проблему втечение недели.
На пальцах Берты зловеще сверкнули бриллианты, когда она важиотаже размахивала руками.
— Но нет, мы этого не желаем! Мы слишком горды и независимы,чтобы беспокоиться о деньгах! Забудем о расходах, которые ложатся в подобныхслучаях на администрацию офиса! К черту наличные, пока мы гоняемся за миражами!Фирма «Кул и Лэм» отныне работает только с детьми!
Постепенно Берта начала успокаиваться. Сказала будто втелефонную трубку:
— Что у вас?.. Две тысячи долларов? Извините, нас это неинтересует. Все служащие фирмы брошены на розыски пропавшей машины пятилетнегоребенка, который не помнит, где ее оставил…
Берта сделала вид, что бросает трубку на рычаг. А я открылдверь, чтобы вернуться к себе.
— Куда, черт возьми, ты уходишь? — завопила она.
— Хватит истерик, у меня полно дел!
— Спешишь послужить этой плоскогрудой внебрачной с голубымиглазами? К черту! Вернись и послушай, что тебе говорят!
— Пока ничего стоящего я не услышал.
Берта в ответ сжала свои бульдожьи челюсти, протянула руку ккаким-то бумагам на столе, и опять сверкнули бриллианты на ее унизанныхкольцами пальцах.
— Посмотри вот это. Малкольм Гринлеаз Бакли исчез неделюназад. Его жена Дафни Бакли в отчаянии.
Она хочет, чтобы мы его разыскали.
— Почему? — явно невпопад задал я вопрос.
— Почему? — опять заорала Берта. — Откуда, черт возьми, ямогу знать? Видимо, потому, что она любит этого сукиного сына.
— Что-нибудь со страховкой?
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Вознаграждение назначено в пятьсот долларов. Женщиныобычно не бывают слишком щедрыми через неделю после разъезда с мужем.
В глазах Берты сразу зажегся огонек интереса к моим словам.
— Нет, ты все-таки умный шельмец, Дональд! — с некоторойдолей восхищения произнесла она. — Иногда я задумываюсь над тем, как у тебя этополучается? И почему до сих пор женщины не вытащили золотые коронки у тебя изорта, не сорвали с тебя рубашку, а самого не выбросили на съедение рыбам?
— Значит, все-таки дело в страховке?
— Семьдесят пять тысяч долларов и двойная компенсация вслучае несчастного случая.
— Так с чего же в таком случае мы начнем?
— Ты начнешь с разговора с миссис Бакли, ее имя Дафни. Неправда ли, звучит, как название какого-то блюда?
— И ты позволяешь мне с ней поговорить?
— Не волнуйся, все финансовые детали с ней уже обговорены.Можешь спокойно дать ей возможность рассказать тебе все, положив ножку на ножкуи придумывая все, что ей придумается. Но ничего не поможет.
Гонорар определен, и, если ты хочешь знать о таком типеженщин, Дональд, она даже бровью не поведет в твою сторону. Она знает, что я недам ей ни на цент снизить мой гонорар.
— Где мне ее найти?
— В жилом квартале Рейнголд, квартира 721, она ждет.
Надеюсь, она тебе расскажет всю правду, если еще непередумала, пока ты тут ковырялся и изображал доброго дядюшку.
— А как насчет денег на расходы?
— Она оставила на расходы три сотни. И, смотри, ни центабольше, иначе придется тратить из нашего гонорара.
— Но этого будет недостаточно.
— Нет, уж постарайся уложиться.
— Хорошо, я выпишу чек на три сотни долларов, — ничего неоставалось мне, как согласиться.
— Ты можешь пока взять на расходы пятьдесят, потом зайдешь ивозьмешь еще, если понадобится.
