Глава 1
Миссис Артур Джентри вела хозяйство с тщанием ипедантичностью исполнительного чиновника. Ее разум являл собойэнциклопедическое хранилище по учету разнообразных домашних дел. Казалось, безовсякого умственного усилия она определяла, например, насколько преждевременнопротерлись дырки на носках Артурчика, что, конечно, свидетельствовало онегодном качестве нити, из которой они были сделаны. Когда муж собирался вкомандировку, миссис точно знала, какие его рубашки побывали в прачечной и,следовательно, могли быть уложены в дорожный саквояж. Остальные стирали вручнуюдома.
В свои сорок лет миссис Джентри была горда тем, что «ненервничала по пустякам». Ела в меру, не полнела, но и не изводила себя голодомдо нервных срывов. Ее бедра уже не были столь красивы, как двадцать лет назад,но она принимала это спокойно, с рассудительностью реалиста. Просто невозможновести хозяйство, заботиться о муже, троих детях, старой деве – золовке, сдаватьвнаем комнату, экономить на расходах по дому и при этом сохранять девичьюстройность. Тем более, по выражению самой миссис Джентри, она была «здорова какбык». Чего же еще желать?
От сестры мужа помощи было мало. Ребекка явно не походила наженщину одинокую. Равно как нельзя было о ней судить и как о «незамужнейродственнице». Да, она определенно в каких-то вещах старомодна, этазасидевшаяся в девках особа, – худощава, любительница чаепитий, кошек, сплетен,болтлива, придирчива, но при всем при том довольно миловидна…
Миссис Джентри не очень-то и рассчитывала на ее помощь.
Слишком золовка была хрупка, чтобы физически помогать вработе, слишком легкомысленна, по мнению миссис Джентри, чтобы выполнятьответственные поручения. К тому же у нее случались частые приступы недомогания,во время которых вроде бы с ней не происходило ничего особенного, кроменекоторого психического дискомфорта, испытываемого ею самой, готового вырватьсявот-вот наружу.
Ребекка, однако, исправно прибирала комнату, которую миссисДжентри постоянно сдавала внаем. Последнее время комнату занимал Делман Стил,архитектор.
У Ребекки было два увлечения, и она отдавалась им своодушевлением, свойственным человеку, эмоции которого иначе будут простоподавлены. Она с жаром хваталась решать все кроссворды подряд и былафотографом-любителем. Одно из подвальных помещений Ребекка буквально завалилавсевозможными приспособлениями для печатания снимков, увеличителями, ванночкамидля проявления, сделанными руками ее брата Артура Джентри, который имелсклонность помастерить и потрафить причудам сестрицы.
Случалось, миссис Джентри сильно негодовала на Ребекку, хотявсячески стремилась побороть свой праведный гнев, и ей неизменно удавалось невысказывать ничего лишнего.
Ребекка не ладила с детьми. Вместо снисходительности кдетской бестактности она постоянно одергивала их, постоянно учила, как себянадо вести, чтобы не выглядеть невоспитанными. Все это, вместе взятое, вносилов отношения между домашними элемент натянутости. Его постоянно усугублялиспособность Ребекки подражать голосам и удовольствие, которое она испытывала,глядя, как досадливо морщатся дети; ее бесцеремонные вторжения в их телефонныеразговоры… Словом, характеры старой девы и детей были поистине несовместимыми.
Да и Ребекка, в свою очередь, не делала попыток сгладитьсвое бесцеремонное поведение: великолепно делая фотографии, она так никогда ине удосужилась сделать хорошие снимки детей.
Правда, на девятнадцатилетие Артурчика, да и то по настояниюмиссис Джентри, она снизошла до того, чтобы сфотографировать племянника. Но иэта уступка превратилась в испытание как для Артурчика, так и для нее самой.Фотография это красноречиво подтвердила – ее можно было бы считать простонеудачной, если бы не одно обстоятельство: Ребекка, воплощая на практикенекоторые новомодные идеи своего хобби, произвела увеличение на листе,удерживаемом под углом. В результате получился весьма потешный снимок,напоминавший искаженные отражения в кривых зеркалах дешевых торговых пассажей.
Нет, вовсе Ребекка не отличалась замедленной реакцией, когдадело касалось ее собственных интересов. В доме не происходило ничего такого,чего бы она не знала. Любопытство ее было неистощимым, а то, как она вынюхиваласекреты по какому-нибудь неосторожно оброненному замечанию или случайноставшему ей известным факту, сделало бы честь заправскому сыщику. И миссисДжентри знала, что золовка согласилась прибирать в комнате мистера ДелманаСтила главным образом потому, что ей доставляло удовольствие рыться в еговещах. Но с этим миссис Джентри не могла ничего поделать, и, поскольку уборкавсегда производилась в то время, когда Стил был на службе, трудно былопредположить, что он сможет когда-либо обнаружить тайную деятельность Ребекки.
Горничная Хестер, приходящая на работу днем, сильная, крепкосложенная, неразговорчивая и бездетная женщина, жила по соседству. Муж ее,страдающий от приступов астмы, служил, однако, ночным сторожем в какой-толаборатории, проводящей испытания новых моделей самолетов в аэродинамическойтрубе.
В то утро миссис Джентри остановилась ненадолго, чтобыокинуть мысленным взором свои владения. Посуда после завтрака убрана. Муж сАртурчиком ушли в магазин. Дети в школе. Хестер проглаживает столовые салфеткина электрокатке. Ребекка же, вечно со своими кроссвордами, бьется теперь надочередным, ежедневно прилагаемым к газете. С карандашом в руке и сосредоточеннонахмурившись, она устремила в нее неподвижный взор своих темных, глубокопосаженных глаз. Черный кот Мефистофель, к которому золовка так привязана,лежит, свернувшись клубочком, на стуле, где лучик солнечного света из окна образовалтеплое, приветливое пятнышко.
В печи еще тлеют угли от утреннего огня. Уверенно распеваетбольшой чайник, надо еще перештопать кучу белья в корзине. И… Миссис Джентривдруг вспомнила про консервированные фрукты в погребе. Этим надо обязательнозаняться. Хестер без хлопот всегда старается взять банку с самого края, а умиссис Джентри были серьезные подозрения, что в темном углу погреба стоятзапасы аж с 1939 года.
На какое-то время она задумалась, прикидывая, нет ли в домефонарика. Дети всегда их куда-то прятали. В кладовой, правда, была свечка, но…Тут она вспомнила, что у Артурчика в спальне видела фонарик с держателем длякрепления за ремень. Надо бы им воспользоваться.
С фонарем в руке она спустилась по ступенькам в погреб. Поутрам большой газовый котел с автоматическим приводом включался для обогревадома. Миссис Джентри, как всегда, отключила его вскоре после того, какразошлись домочадцы, но в погребе все еще хранилось приятное тепло. Сзади натрубах висела паутина. Надо бы сказать Хестер, чтобы та спустилась и сняла ее.Консервированные продукты и стеклянная посуда аккуратными рядками стояли надлинных полках по всему погребу. Миссис Джентри бросила мимолетный взгляд наконсервированные банки, размещенные ближе к окну, рядом с запасами урожаянынешнего года. Прошла мимо прошлогодних запасов и уже в глубине, в темномуглу, посветила фонариком Артурчика, чтобы осмотреть часть, невидимую от двери.
