Предисловие
Проблема совершения преступления гораздо более серьезна, чемкажется на первый взгляд. Преступления не только уносят огромное количествочеловеческих жизней, отнимают и разрушают нашу собственность; количество их запоследние годы, к сожалению, неуклонно растет.
Эксперты-криминалисты, занимающиеся этой проблемой,понимают, что она очень сложна и ее надо рассматривать комплексно, всовокупности с другими, сопутствующими.
Иные представители нашего общества даже полагают, чтосуровое наказание за содеянное должно положить конец преступности. Когдачеловек совершает преступление, функция полиции — поймать виновника; суд жедолжен его осудить, заключить на определенный срок в тюрьму, где он отбываетположенное время в качестве наказания.
Эта мера необходима, дабы провинившийся перед законом иобществом был выведен на время из жизни и общения, — наказание должно служитьпредупреждением для других, склонных к совершению подобных злонамеренныхпоступков.
К сожалению, данная система существует лишь в теории, на практикемногое нередко не срабатывает.
Около девяноста восьми процентов осужденных, отбыв срок,оказываются на свободе и вливаются в общество. С собой они несут только то, чтообрели во время пребывания в тюрьме.
Наказание необходимо, но оно не может изменить,реформировать человека, оно в состоянии лишь озлобить, ожесточить его. Врезультате возникает серьезная актуальная проблема: как перевоспитать тех, ктопопал в места заключения?
Каждый из них — это просто номер в тюремных документах, нокаждый камерник — это еще и личность: он ею являлся и до тюрьмы, остается ею итам, где отбывает срок. Поэтому возникает немало сложных проблем по содержаниюпреступников: ведь существует множество типов заключенных, и каждый типсодержит в себе множество индивидов. Одни становятся озлобленными. Другиеспокойно и меланхолично отбывают свой срок. Некоторые способны подавлятьсексуальные желания во время длительного периода лишения свободы, когда общениес женщиной невозможно; другие с этим не могут справиться. Часть из нихстановится тайными, трусливыми и подлыми оппортунистами. Другие — простопобитыми жизнью людьми, которым больше подходит определение «отверженные, изгоиобщества».
Некоторые известные ученые, занимающиеся пенологией, наукойо тюрьмах, пытаются подсказать в той или иной форме, что же должно делать спреступниками. Но, похоже, приемлемыми, правильными решениями этих проблем невладеет никто.
Трудность заключается еще и в том, что«среднестатистический» горожанин, не знакомый с этими «подсказками» ученых,чаще всего мстителен и обладает непререкаемой логикой: с преступившим законобщество должно свести счеты.
Этот «мстительный» подход к наказанию за преступление, какправило, не срабатывает: зло лишь преумножается злом.
Последние десять лет я серьезно занимался проблемой тюрем изаключенных, все больше осознавая, как трудно найти выход из этих проблем. Каких решить, не знаю, но настоятельно стараюсь привлечь к ним внимание общества,выдающихся ученых в области пенологии.
Мой друг Роберт А. Хейнц прослужил в тюрьме около тридцатидвух лет. Начинал первым заместителем шерифа по условному освобождениюзаключенных, а позже, в течение двух лет, занимался тем же в Сан-Квентине. В1944 году стал надзирателем в калифорнийской тюрьме особо строгого режима в Фолсоме.Я знал Боба Хейнца многие годы. У этого человека были огромные кулаки, и онумел ими пользоваться. С крутыми парнями он сам становился таким же. Но подсуровой внешностью билось большое доброе сердце, и Боб прекрасно понимал, чтокаждый заключенный — тоже человек, всегда был готов протянуть руку помощи,сказать ободряющее слово, исполнить данное обещание.
Строгая тюремная дисциплина требует адекватного надзирателя,чтобы уметь поддерживать ее на этом уровне. Но Боб Хейнц исповедовал идею,выдающуюся для всех времен и тюремных порядков: в местах заключения, считал он,должна существовать справедливость. Основные принципы человеческого общениядолжны распространяться на всех, в том числе и на закоренелых преступников, закоторыми тянется длинный хвост нарушений законности и порядка, должныраспространяться на всех, если государство заинтересовано, чтобы большая частьлюдей за решеткой перевоспиталась. С другой стороны, и сам преступник долженпроникнуться идеей собственного перевоспитания, иначе этот принцип гуманностиокажется невыполнимым.
Для этого государство должно предоставить все имеющиеся унего средства, но этот процесс возможен, повторяю, только в том случае, еслизаключенный сам проникнется идеей перевоспитания.
Мне бы хотелось в этой книге дать миллионам моих читателейпредставление о сложнейших проблемах пенологии, рассказать об одном из самыхзамечательных практиков-исследователей в этой области.
Я посвящаю эту книгу моему другу Роберту А. Хейнцу,надзирателю тюрьмы штата Калифорния в Фолсоме (обычно называемой Фолсомскойтюрьмой штата).
Эрл Стенли Гарднер
Действующие лица
Дональд Лэм — «мозг» детективного агентства, но ни седина,ни природное очарование не помогли ему избежать ареста как соучастника в делеоб убийстве.
Берта Кул — мягкая и приятная в общении, как моток колючейпроволоки, больше всего на свете она любит изображать отвратительную старуюведьму в агентстве Лэма.
Сандра Иден — голубоглазая блондинка, таинственнаялюбовница, которая хотела бы навсегда остаться пятнадцатилетней, но ее истинныйвозраст — вот настоящая тайна.
Элеонор Иден — мать Сандры Иден и свояченица Эмоса Гейджа попервому мужу, она отчаянно нуждается в пище и медицинском уходе.
Джером Кемпбелл — попечитель поместья Гейдж, очень трудновыдерживать взгляд его холодных беспристрастных глаз и покровительственныеманеры.
Дафни Бакли — пышнотелая расчетливая брюнетка, никак неможет дождаться, пока окажется неверной женой или обеспеченной вдовушкой.
Эдит Джордан — пышнотелая легкомысленная блондинка, онапропала из виду, а затем появилась — с чужими отпечатками пальцев.
Том Аллен — любитель клубнички, бесхарактерный тип,вероятность того, что он забудет удар, нанесенный ему блондинкой, так же мала,как то, что лев не заметит кусок говядины в своей клетке.
Эмос Гейдж — склонный к кутежам и склерозу дядюшка Сандрыбыл осужден за тяжкое преступление задолго до своего тридцатипятилетия, из-зачего не получил ни пенни из положенного ему наследства — что и привело к оченьинтересным последствиям.
Малкольм Бакли — владелец гоночного автомобиля номерНФЕ—801, был неоднократно уличен в жульничестве самого неприглядного свойства.
