— Нет, я видела вас обоих у ее дома, но я не знаю, говориливы с ней или нет. Говорю вам раз и навсегда, мистер Лэм: у меня хватает своихзабот, чтобы еще интересоваться жизнью моих соседей.
— Вот это характер! — одобрительно воскликнул Корнинг. —Миссис Рейли, если вы хотите получить маленький совет от мужчины, который знаетжизнь, то я скажу вам следующее. Подписав свои показания под присягой, передавдокумент адвокату и не получив его копии, я был бы очень осторожен в любыхразговорах с любыми людьми. В конечном счете может оказаться, что вам придетсяопровергать саму себя.
— Я не буду себя опровергать. Я хочу получить копию тойбумаги, которую я подписала. И все! Однако полагаю, мистер Корнинг прав. Ясказала то, что должна была сказать.
— Солидные люди, когда не хотят отвечать на вопросы, обычноотделываются ничего не значащими фразами, — продолжал поучать ее Корнинг. — Онипросто говорят: «Комментариев не будет». Это выражение не может бытьнеправильно истолковано, искажено или извращено.
Миссис Рейли не отрывала глаз от его ухмыляющейсяфизиономии. Она воскликнула:
— Хорошая идея, но я только пыталась объяснить…
— Любые объяснения только искажают суть, — снова прервал ееКорнинг.
— Полагаю, что так. Я сказал:
— Я хочу попробовать немного освежить память миссис Рейли.Вы говорили мне о своих подозрениях по поводу того, что мистер Велс убил своюжену?
— Комментариев не будет, — заявила она.
— Ладно. Что вы говорили сержанту Селлерсу относительноссоры в доме Велсов?
— Комментариев не будет. Корнинг сиял от удовольствия.
— Вот это характер, миссис Рейли, — подбодрил он ее. — Я нехотел бы причинять неприятностей Дональду Лэму, но как бы и вам не попасть вбеду. Адвокат получил основание для возбуждения судебного процесса, не так ли?
— Насколько я понимаю, речь идет об иске в сто пятьдесяттысяч долларов.
— Да, да, да, — подхватил Корнинг. — При такихобстоятельствах, миссис Рейли, вам не стоило бы продолжать этих переговоров смистером Лэмом, да и вообще с кем бы то ни было. Лучше вы говорите всем, чтокомментариев не будет. И на этом кончено.
— Хорошо же вы осуществляете обещанную мне помощь, — сказаля Корнингу.
Корнинг гордо выпрямился:
— Я стараюсь скрупулезно честно выполнять свои обещания.Однако я вижу, что миссис Рейли неизвестны многие ее права в таких делах, и онаможет случайно навлечь на себя немалые неприятности.
— Навлечь на себя неприятности? — испуганно воскликнуламиссис Рейли.
— Ну конечно, все зависит от того, что вы будете говорить, —поддавал жару Корнинг. — Но, возможно, они уже включили вас в эту судебнуютяжбу.
— Но у них нет оснований поступать так! Я никогда никомуничего не говорила!
Я встал со стула и вежливо сказал:
— Надеюсь, мы еще увидимся с вами, миссис Рейли. В тот жемомент я услышал голос Корнинга:
— У вас есть адвокат, миссис Рейли?
— Адвокат? Зачем мне адвокат? Конечно, у меня нет адвоката.
— В вашем городе есть солидная юридическая фирма, в которуюя иногда обращаюсь, и я был бы рад поговорить с ними о том, чтобы онипроконсультировали вас в связи с этим делом, — предложил, ей Корнинг.
— На кой черт мне нужны адвокаты?! На кой черт мне нужныконсультации?!
— Но это было бы полезно для вас. Я совершенно уверен, чтоадвокат посоветует вам не разговаривать с посторонними и не подписывать без егоприсутствия никаких документов.
— Все равно мне не нужен никакой адвокат, я вообще не делаюникаких заявлений. Полагаю, я и так уже наговорила слишком много.
— Ну, хватит, — сказал я Корнингу. — Пошли… Возможно,когда-нибудь я смогу оказать вам услугу.
— Не стоит беспокоиться, — сказал он. — Вы могли оказать мнетолько одну услугу: сразу же, как только два дня назад узнали, что миссис Велсвернулась домой, сообщить об этом мне. Вы тогда не сделали этого. Подозреваю,что вы держали миссис Велс под наблюдением и выжидали, пока она не уедетотсюда, и только после этого сообщили мне, будто она находится в своем доме.
— Повторяю, я вчера был очень занят и, как толькоосвободился, сразу дал вам нужную информацию.
— Вы могли позвонить мне.
— Хотелось бы напомнить вам, что вы отстранили меня отработы по вашему делу, — сказал я Корнингу.
— Как же, помню, — сказал он. — Деловые отношения с вашимагентством были мною прекращены. Вы ничего не должны мне, и я вам ничего недолжен. Вместе с тем я чувствую ответственность перед миссис Рейли, посколькуона с первого раза отнеслась ко мне внимательно и дружелюбно. И если бы я былна вашем месте, миссис Рейли, я бы на все вопросы отвечал: «Комментариев небудет». Со своей стороны я утверждаю, что миссис Рейли никогда не говорила мнени о каком убийстве и ни о каких своих подозрениях насчет убийства. МиссисРейли тогда как воды в рот набрала…
— Благодарю вас, мистер Корнинг. Большое вам спасибо.
— Не стоит благодарности. Что же касается вас, мистер Лэм,то опыт общения с вами убеждает меня, что вы не склонны распространять оком-либо слухи и я никогда не слышал от вас даже намека на совершение кем-токакого-либо убийства.
— Спасибо, мистер Корнинг, — произнес я в интонации миссисРейли. — Чем больше я думаю об этом, тем больше прихожу к выводу, что для васнет ничего важнее, чем защита моих интересов…
Тут, наконец, мы направились к выходу, где сердечнопопрощались с миссис Рейли, заверив ее, что визит к ней доставил нам обоимбольшое удовольствие.
Когда мы оказались в машине Корнинга, он сказал мне: —Теперь я знаю, по какой причине вы, сукин сын, любезно известили меня о том,что миссис Велс вернулась домой, знаю, почему вы задержали у себя этуинформацию, в результате чего из моих рук выскользнуло интересующее меня дело.Ну вот мы и квиты. Вы ничего не должны мне, и я вам ничего не должен.
— Это не совсем точно, — сказал я.
— Что же тут неточного?
— Я вам кое-что все-таки должен! И я намерен выплатить свойдолг… Я сойду здесь на углу и вернусь в город на автобусе…
Он усмехнулся и сказал:
— Вы хотите еще раз вернуться к миссис Рейли и попытатьсявыцыганить у нее письменные показания. Черт с вами, Лэм! Но вы не сможете выйтииз моего автомобиля ни на углу, ни на автобусной остановке. Мы вернемся в городдругим путем, тем, который устроит меня…
