Я откинулся на спинку сиденья и молчал. Что еще можно былосказать или сделать? Так молча мы доехали до его отеля. Корнинг остановилмашину, открыл дверцу и сказал:
— Вы — детектив?! Эта мысль вызывает у меня смех!
— Как бы вам от смеха не умереть, — сказал я ему вместо словпрощания и вылез из его автомобиля.
Отыскав на стоянке свою машину, я поехал к шерифу. С егопомощником мы были в приятельских отношениях. По моей просьбе он позвонил вТехас и спросил, кому принадлежит автомобильный номер, который я видел намашине Корнинга. Выяснилось, что наш недавний клиент живет в Сан-Антонио. Мойприятель позвонил в этот город, и его техасский коллега, который лично зналКорнинга, рассказал, что тот занимается в основном разного рода торговымиспекуляциями и разбогател на нефти. У него была репутация безжалостного ихитрого дельца, готового уничтожить каждого, кто встанет на его пути.
Без раздумий я сразу поехал в Сан-Бернардино, в редакциюместной газеты. Редактор не смог дать мне уж очень много информации. По егословам, все началось с того, что он получил вырезку из газеты городаСан-Антонио, где говорилось о смерти Аарона Бедфорда, о его завещании,переданном для исполнения его женой, и о том, что наследство в пятнадцать тысячдолларов и участок земли в округе Сан-Бернардино предназначались его племянницеИвонне Клаймер. Не трудно было установить, что Ивонна Клаймер проживала вБербенке, носила теперь имя миссис Друрри Велс, но недавно переехала в городБэннинг. Редактор решил, что эта история вызовет интерес у читателей егогазеты, и он поручил своему корреспонденту в Бэннинге взять с собойфотокорреспондента и подготовить с ним гвоздевой материал.
Взяв у редактора сведения об этом корреспонденте, янемедленно поехал в Бэннинг. Прибыв на место, когда уже совсем стемнело, янашел этого парня и пригласил его выпить. Он хорошо помнил это редакционноезадание: отправиться в семейство Велсов и первым сообщить им приятную новость.Миссис Велс в это время навещала каких-то своих родственников, но должна былавскоре вернуться домой. Мистер Велс обещал срочно позвонить ей, поторопить свозвращением и немедленно сообщить корреспонденту о ее появлении дома.Действительно, он позвонил журналисту на следующее утро и…
— На следующее утро? — переспросил я.
— На следующее утро.
— Не вечером того же дня, когда вы говорили с Друрри Велсом?
— Она гостила где-то в Сакраменто и прилетела оттуда насамолете, — объяснил он.
— Понятно, — сказал я. — Значит, он позвонил вам утром, и выотправились к Велсам?
— Точно.
— И что было дальше?
— Как только я увидел эту малютку, я сразу понял: это будетгвоздь номера. Позвонил в Сан-Бернардино. Редактор сразу учуял, что запахложареным, и послал сюда репортера с фотографом. Искусство состоит в том, чтобысделать из дерьма конфетку. А тут был первоклассный экземпляр — прямо хотьснимай обнаженную натуру.
— Вам не обидно, что редактор послал к вам другогожурналиста?
— Нисколько. Это показало, что редактор высоко оценил моеумение ухватить сенсацию. Такая у меня специализация — найти и разработать темудля газеты. Я имею постоянную работу в редакции.
— Вам что-нибудь известно насчет участка земли, упомянутогов завещании?
— Не имею ни малейшего понятия. Невозможно извлечь сенсациюиз участка земли на краю пустыни, но можно вызвать читательский интерес,демонстрируя прелести миссис Велс.
— Дадите мне адрес дома, в котором жили Велсы?
— Адрес есть в газетной статье. Вы ведь имеете вырезку?
— Имею.
— Велсы недолго снимали этот дом, — все же сказал он. — Мнене удалось собрать об этих людях большого количества сведений. Но, между намиговоря, Лэм, я бы не удивился, если бы узнал, что эта семейная пара что-тонатворила.
— Почему вы так думаете?
— О, только на основании первого впечатления, котороежурналист получает, взглянув на интервьюируемого им человека. Определеннаяатмосфера, связанная с нехваткой домовитости, и эта малютка… черт возьми, ну незнаю, как сказать. Она действовала так, как будто играла в семейную жизнь. Ясам женатый человек и поэтому не пытался проникнуть в тонкости отношений междусупругами. Просто у меня сложилось определенное впечатление об этом браке. Ну,вы знаете, как складываются такие впечатления. Я был озабочен только тем, чтобычитатели узнали интересную историю насчет провинциальной домашней хозяйки,которая неожиданно получила в наследство от богатого техасского дядюшкипятнадцать тысяч долларов и кусок земли. Это должен был быть очерк оповседневной жизни обыкновенной женщины с натруженными руками и неоплаченнымисчетами. Когда я увидел миссис Велс, ее красивые ноги, я сразу понял, что изэтого получится гвоздь номера. Наши журналисты отлично выполнили задание.
— Вы расспрашивали их соседей или кого-нибудь еще?
— Нет, черт побери! Я раздобыл факты и выстроил из нихсюжет. Искусство состоит в том, как сделать это. И еще снабдить все подходящимифотографиями.
Я сказал:
— Мне необходимо найти миссис Велс.
— Зачем?
— Имеются документы, которые она должна подписать.
— Велсы живут где-то в Лос-Анджелесе, — сказал он. — А чтоэто за документы? Их можно использовать для газеты?
— Кое-кто хотел бы купить этот участок земли.
— Для чего?
Я пожал плечами.
— Знаете что, — сказал он, — когда покупка состоится илипроизойдет что-нибудь еще более интересное, сообщите мне. Мы стремимся получитьлюбую информацию о событиях в нашем городе.
— О’кей. если удастся узнать что-нибудь интересное, яобязательно сообщу вам, — пообещал я. — Спасибо за все.
— Кто-то, должно быть, ужасно хочет купить этот участок, —задумчиво сказал корреспондент.
— Не думаю, — ответил я. — Кто-то, может быть, ужасно хочетукрасть его, но не думаю, чтобы этот кто-то хотел заплатить за него большуюцену.
— Во всяком случае, вы попытаетесь найти миссис Велс?
— Буду искать.
— Из этого может получиться очерк.
— Но не сейчас. Может быть, позже.
— Если я воздержусь сейчас от публикации того, что узнал отвас, могу ли я рассчитывать, что получу кое-какую информацию о том, что станетвам известно впоследствии?
— Заметано, — сказал я. — Буду обеспечивать прессу. Даю вамнаводку.
— Отлично, — сказал он мне. — Благодарю за помощь.
