class="v">25 Всех правителей власти своей подчинив,
Хочет Маурья царственно повелевать.
Преисполнился дерзости, мысля о том,
Каутилья: «Ведь я его сделал царем».
Власть обрел над страною один, как желал,
И обет свой труднейший исполнил другой.
Оба цели достигли, и время пришло,
Чтобы дружбе взаимной конец положить.
(Все уходят).
КОНЕЦ ВТОРОГО ДЕЙСТВИЯ[76]
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
(Входит дворецкий).
Дворецкий (уныло).
1 Было время, я знал красоту вещей,
Осязала рука их и видел их глаз,
Без отказа служили тебе, о страсть,
Мои члены и чувства, рождая тебя.
Тем служением ты изнурила их,
Силы жизни покинули тело мое,
И смирившись у старости под пятой,
Изнываешь в бесплодных стремлениях ты.
(Идет вокруг сцены и говорит в пространство). Эй, эй, слуги Сугангского дворца! Государь Чандрагупта, благословенно его имя, приказывает вам: «Хочу я насладиться видом Кусумапуры, торжественно справляющей наступающий праздник полнолуния.[77] Пусть же дворец Суганга и его окрестности будут украшены надлежащим образом для нас». (Снова говорит в пространство). Что ты говоришь? «Господин, разве государь не знает, что праздник полнолуния отменяется?». Ах, вы, злосчастные, что означают эти россказни, которые могут стоить вам жизни? Сейчас же
2 На колонны, одетые в роскошь гирлянд,
Издающие сладких дымков аромат,
Возложите чамары[78] прекрасные те,
Что блестят, как лучи этой полной луны.
Здесь под бременем царского трона земля
Истомилась давно, освежите ее,
Благовонной сандаловой брызнув водой,
И цветами ее устелите скорей.
Что вы говорите? «Господин, будет исполнено повеление государя». Любезные, поторопитесь. Вот уже пришел государь Чандрагупта. Это он...
3 Ярмо тяжелое правления страной предшественник его пронес
По самым трудным тропам, не свернув, как старый, опытный в упряжке бык.
А он без подготовки с юных лет взвалил на плечи тяжкое ярмо.
Но сильный духом, бремя он несет, не оступаясь и не зная бед.
Голос за сценой. Сюда, государь, сюда.
(Входит царь в сопровождении привратницы).
Царь (про себя). Сколько неприятностей доставляет царствование правителю, мыслящему об исполнении своего царского долга! Потому что
4 Бросает царь заботу о других, когда о пользе думает своей;
Раз жертвует он пользою своей, то в званьи властелина смысла нет.
Когда чужая польза для него дороже, — он в зависимость попал;
А будучи зависим от других, кто в радости подобной вкус найдет?
И к тому же даже хорошим правителям трудно умилостивить царственную Лакшми. Ибо
5 И суровых она страшится, и от нежных бежит, позора боясь;
Ненавидит она невежду и не любит того, кто слишком учен;
Трепеща, избегает смелых, а над трусом всегда смеется она —
Как гетере высокомерной, так же трудно богине Шри угодить.
Кроме того, по совету господина, я должен притвориться, что поссорился с ним, и некоторое время действовать самостоятельно. Так приходится мне пойти на этот грех. Ведь в то время, когда ум наш постоянно обогащается советами господина, мы всегда остаемся истинно независимы. Ибо
6 Пока доброе дело творит ученик, свободен в действиях он своих;
Лишь когда в заблужденьи собьется с пути, учитель станет ему жезлом.
Послушанию преданный в добрых делах жезла не ведает над собой.
Если так, безусловно не нужно тогда нам независимости иной.
(Вслух). Благородный Вайхинари, показывай дорогу в Сугангу.
Дворецкий. Сюда, сюда, государь. (Идут вокруг сиены). Вот дворец Суганга. Пусть государь потихоньку взойдет.
Царь (делает вид, что всходит по ступеням, и осматривается по сторонам). О, как прекрасны окрестности, блистающие великолепием осени!
7 Подобны рекам десять стран небес;[79] белеют берегами гряды облаков,
И стаями усеяны они поющих звонко в поднебесьи лебедей.
Как реки убывают той порой, так небо медленно теряет летний зной;
Как лилии прекрасные в реке, в ночи созвездия мерцают в небесах.
И еще:
8 Разлившиеся бурно воды возвратила в берега,
Пригнула всходы риса тяжестью обильного плода,
От гордости отравы злой павлинов[80] излечила, — о!
Поистине, по всей земле порядок осень навела.
И так же,
9 Как оскорбленную обилием любовниц у супруга
Жену искусной речью утешает, с мужем примиряя,
Посланница любви, так осень, волны мутные очистив
Ревнивой Ганги, к господину вод[81] счастливую приводит.
(Делает вид, что озирает окрестность). О, что это? В Кусумапуре не начинают празднества полнолуния? Благородный Вайхинари), разве не было объявлено в Кусумапуре от нашего имени о празднике полнолуния?
Дворецкий. Конечно, было объявлено!
Царь. Так почему же горожане не следуют нашему слову?
Дворецкий (затыкает уши). Боже избави, боже избави! Никто на земле не ослушается повеления государя; как же могут ослушаться в городе?
Царь. Тогда почему же не начинают праздновать торжественный день полнолуния в Кусумапуре?
10 На неукрашенных улицах города нет ни веселых нарядных гетер;
Тяжелобедрых и плавно ступающих средь изощренных в беседе мужчин;
Нет там ни домохозяев почтеннейших, с женами вышедших в праздничный день
И беззаботно богатством кичащихся в соревновании между собой.
Дворецкий. Это именно так и есть.
Царь. Что так и есть?
Дворецкий. Государь, это самое.
Царь. Говори яснее.
Дворецкий. Праздник полнолуния запрещен.
Царь (с гневом). О! Кем?
Дворецкий. Государь, я не смею сказать более.
Царь. Но не благородный же Чанакья лишил зрителей высочайшей отрады очей?
Дворецкий. Кто другой, дорожа своей жизнью, мог пренебречь повелением государя?
Царь. Шоноттара, я хотел бы сесть.
Привратница. Государь, вот тронное сиденье.
Царь (делает вид, что садится). Благородный Вайхинари, я хочу видеть благородного Чанакью.
Дворецкий. Как прикажет государь. (Уходит).
(Появляется Чанакья, восседающий в своем доме, изображая гневное раздумье).
Чанакья. Смеет ли соревноваться со мной злодей Ракшаса?
11 Как оскорбленный Каутилья ускользнул из города змеей
И, уничтожив Нанду, Маурью безродного возвел на трон,
Так ныне
