Как высокомерно держался он со своею Силой и в своемКрасном! В тот день… более полувека назад. У Ведры.
Уничтожить Яму-Дхарму, победить Смерть… это бы доказалопревосходство Тараки над всеми…
А доказать это важнее, чем победить богов, которые все равнокогда-нибудь уйдут из мира, ибо они не ракшасы.
Стало быть, послание Бича Ниррити — на которое, как сказалСэм, Черный согласится, — поведано будет только грозе, а Тарака, глядя наее огонь, увидит, что она не лжет. Ибо гроза никогда не лжет… и всегда говоритНет!
Черный сержант провел его в лагерь. Он был великолепен всвоих доспехах с блестящими украшениями, и он не был пленником: просто подошелк дозорному и сказал, что у него послание к Ниррити, поэтому и решил сержантсразу его не убивать. Он отобрал у него оружие и повел в ставку, расположившуюсяв лесу неподалеку от Лананды; там он оставил его на попечение караульных, а сампошел доложить своему Господину.
Ниррити и Ольвегг сидели внутри черного шатра. Рядом с нимибыла расстелена карта Лананды.
Когда по его приказу внутрь ввели пленника, Нирритипосмотрел на него и отпустил сержанта.
— Кто ты такой? — спросил он.
— Ганеша из Града. Тот самый, кто помог тебе бежать сНебес.
Ниррити вроде бы обдумал это.
— Припоминаю старинного дружка, — сказалон. — Почему ты пришел ко мне?
— Потому что настал подходящий момент. Ты, наконец,предпринял крестовый поход.
— Да.
— Я хотел бы обсудить его с тобой частным образом.
— Тогда говори.
— А этот приятель?
— Говорить при Яне Ольвегге — все равно, что говоритьпри мне. Говори все, что у тебя на уме.
— Ольвегг?
— Да.
— Ну ладно. Я пришел сказать тебе, что слабы БогиГрада. Слишком слабы, я чувствую, чтобы победить тебя.
— Сдается мне, что ты прав.
— Но не настолько слабы, чтобы не причинить тебеогромный урон, когда сделают они свой ход. А если приложат они все свои силы вподходящий момент, так и вовсе может наступить равновесие.
— Я иду в бой, не забывая об этом.
— Лучше, чтобы твоя победа не стала слишком уждорогостоящей. Ты знаешь, я же симпатизирую христианам.
— Так что же у тебя на уме?
— Я вызвался развернуть здесь некую партизанскую войнупротив тебя, только чтобы сообщить, что Лананда — твоя. Они не будут еезащищать. Если и дальше ты будешь продолжать наступление в том же духе — тоесть не закрепляясь в завоеванных пунктах, — и двинешься на Хайпур, Брахмасдаст без боя и его. Ну а когда доберешься ты до Килбара, а силы твои несколькопоредеют и ослабнут от битв за три первых города и от рейдов моих людей напротяжении всего пути, вот тут-то Брахма и обрушит на тебя всю мощь Небес, и нетникаких гарантий, что не потерпишь ты поражение под стенами Килбара. Наготовевсе силы Небесного Града. Они ждут тебя у врат четвертого на этой реке города.
— Ясно. Полезно знать об этом. Стало быть, они боятсятого, что я несу им.
— Конечно. Донесешь ли ты это до Килбара?
— Да. И моею будет победа под его стенами. До того, какнапасть на город, я пошлю за самым мощным своим оружием. Я придерживал его дляосады самого Небесного Града, но теперь я обрушу мощь его на своих врагов,когда явятся они на защиту обреченного Килбара.
— Но и они воспользуются могучим оружием.
— Значит, когда встретимся мы с ними, исход битвы будетне у них и не у нас в руках. Все воистину в руце божией.
— Но можно и перевесить одну чашу весов, Ренфрю.
— Да? Что еще ты задумал?
— Многие полубоги не удовлетворены ныне ситуацией,сложившейся в Граде. Они хотели продолжить кампанию против акселеризма ипоследователей Татхагаты. Их разочаровало, что после Дезирата эта программа неполучила должного развития. А с восточного континента отозван Великий Индра,который вел там войну с ведьмами. Индра вполне в состоянии посочувствоватьполубогам — а его приспешники разгорячены предыдущими баталиями.
Ганеша оправил свой плащ.
— Продолжай, — сказал ему Ниррити.
— Когда они явятся к Килбару, — проговорилГанеша, — вполне может статься, что не станут они сражаться в его защиту.
— Ясно. А что выигрываешь на всем этом ты, Ганеша?
— Удовлетворение.
— И ничего более?
— Я надеюсь, ты когда-нибудь вспомнишь, что я нанесэтот визит.
— Быть посему. Я не забуду, и ты получишьвознаграждение от меня после… Стражник!
Откинув полог шатра, внутрь вступил приведший сюда Ганешусержант.
— Отведи этого человека туда, куда он захочет, и смотрине причини ему никакого вреда, — приказал Ниррити.
— И ты ему доверишься? — спросил Ольвегг, когдаони удалились.
— Да, — ответил Ниррити, — но свои сребреникион получит после.
Локапалы собрались на совет в комнате Сэма во Дворце Камы,украшающем собою славный Хайпур. Присутствовали также Так и Ратри.
— Тарака говорит, что Ниррити не принял нашихусловий, — начал Сэм.
— Ну и хорошо, — сказал Яма. — Я почтибоялся, что он согласится.
— А утром они атакуют Лананду. Тарака убежден, что онивозьмут город. Это будет посложнее, чем с Махаратхой, но он абсолютно уверен,что город падет. Я тоже.
— И я.
— И я.
— Тогда он отправится к следующему городу, к Хайпуру.Далее — Килбар, Хамса, Гаятри. И он знает, что где-то на этом маршруте на негонападут боги.
— Конечно.
— Итак, мы в самой серединке, и у нас есть некоторыйвыбор. Мы не смогли договориться с Ниррити. Не думаете ли вы, что нам удастсясделать это с Небесами?
— Нет! — воскликнул, ударив кулаком по столу,Яма. — На чьей стороне ты сам, Сэм?
— Акселеризма, — был ответ. — И если я смогупреуспеть путем переговоров, без никому не нужного кровопролития, то буду этомутолько рад.
— Уж лучше якшаться с Ниррити, чем с Небесами!
