Вокруг деда к тому времени собрался едва ли не весь спортивный лагерь. Подошли и Мухин с Курильчиком.
– Ах вот, кто меня рубанул!! – услышав о козе, закричал возмущённый Муха.
– У-у, бодалка вреднющая! – поддержал его Курила. – Попадись только!
Едва они это произнесли, как на опушку леса выкатился танк не танк, но нечто грозное с двумя до блеска начищенными зенитками, задранными к небу. У Мухина с Курильчиком заныли-зачесались ушибленные места.
– Диверсант! – страшным шёпотом сообщил Вася.
Фаина Демьяновна, словно наседка, упрятала за свою спину пятерых чуть не утопших третьеклашек. Остальные пригнули головы, словно ожидали пулемётной очереди.
– Так это же Дуся! – присмотревшись, объявил дед Иван.
– Точно Дуся! – обрадовалась старушка, признав свою козу.
– Дусенька! Дусенька! – закричала она. – Иди ко мне, хорошая. Иди!
– Ой, не могу! Ой, помру! – смеялся дед Иван и тыкал пальцем в бегущую навстречу бабе Наде козу. – Дуся в маскхалате!
Когда коза спустилась в лагерь и очутилась в объятьях старушки, ориентировщики, наконец, поняли, почему она походила на танк. Рога её были выкрашены серебристой краской, а на туловище надет и крепко-накрепко привязан кусок военной маскировочной сети.
– Видать, совсем она солдатиков забодала, – прокомментировал дед. – Вот они, значит, и сквитались.
– Напугали Дусеньку, напугали хорошую! – причитала, снимая с козы маскировочную сеть, баба. – Считай, три дня её дома нет. Я уж думала, медведь задрал. А она, бедная, с испугу по лесам бегала.
– Ага, с испугу, – услышав это, обиделся Мухин. – Ничего себе испуг – так бодаться. И ведь ни за что!
– Это потому, что вы в форме, – пояснил дед Иван. – Она страсть, как военных не любит.
– А с воронёнком что? – вспомнил тут Лера.
– С воронёнком? – посмотрел на него дед и опять заулыбался. – С воронёнком ещё горше, чем с козой. Проиграл Митя спор. Теперь это не воронёнок, а здоровенный ворон. Зовут Яшкой. Летает сам по себе, а как солдата увидит, так сразу: «Стой! Стрелять буду!»…
– Однажды в часть генерал приехал, – вспомнил дед.
Вспомнил, закатился тихим смехом, вытер набежавшую слезу и, хотел, было рассказать историю про ворона и генерала. Но тут на опушке затрещали кусты.
– Медведь!! – закричали из-за спины завуча третьеклашки.
Медведь потрещал малость кустами, и из зарослей жасмина высунулась здоровенная коричневая морда. Тряхнула головой, хлопнула громадными ушами, вытянула шею и вывела протяжное: – Му-у-у-у!
Все в лагере стали смеяться, а дед Иван, точно так же, как перед этим баба Надя, побежал к опушке.
– Стрелка! Стрелка! – закричал он радостно.
Стрелка выбралась из кустов, протрусила метров пять и вдруг наткнулась на невидимую преграду. Раздался выстрел из пистолета с глушителем, в воздухе нечто мелькнуло, и с деда слетела шапка. Дед упал, а корова, ничем более не сдерживаемая, подбежала к хозяину и склонила над ним рогатую голову. Друзья бросились к поверженному старику.
– Вы куда?! – закричал испуганно Муха. – Может, это диверсанты из засады стреляют?!
– Это резина хлопнула, на которую дед корову привязывает, – ответил на ходу Лера. – За кусты зацепилась, а потом сорвалась.
– Всё равно убить могла, – не сдавался Толик, с осторожностью направляясь вслед за друзьями.
К счастью, дед Иван оказался жив и даже ничуточку не ранен. Поднявшись на ноги, он отряхнул шапку-ушанку и, как ни в чём не бывало, водрузил её на свою лысину. – Нет, – заключил он, поглаживая корову по шее. – Такой прогресс до добра не доведёт. По старинке надо выпасать, на верёвке. Так оно верней будет.
…Когда победителям соревнования вручали медали и дипломы, все хлопали в ладоши и кричали «ура». И только корова Стрелка с печальными глазами и опухшим носом молчала, да ещё коза Дуся грозно наставляла рога в сторону команды в почти военной форме.
