хотели помочь правительству в борьбе с голодом или отдать эти ценности запрещала им их религиозная совесть, а единственно и исключительно потому, что у этих масс нет решительно никакого доверия к лозунгу, под которым проводилась эта мера. Верующие тревожились, что церковные ценности могут пойти на иные, чуждые их сердцам цели.
Это были совершенно справедливые опасения. Как показали дальнейшие события, к комиссии по изъятию церковных ценностей примазались уголовники, коррупционные элементы, о чём достаточно выразительно говорят такие судебные процессы, как процесс Павлицкого, контролёра Гохрана, изымавшего церковные ценности в Рогожско-Семёновском районе. Церковные ценности потекли на чёрный рынок. Наживали миллионы. В Москве. А что говорить о провинции?» (Вл. Степанов (Русак). Свидетельство обвинения. Церковь и государство в Советском Союзе. Ч. I. М., 1980).
28 марта 1922 года, в разгар этой борьбы, в «Известиях» был опубликован «Список врагов народа». Первый в нём - патриарх Тихон «со всем своим церковным собором», далее десятки епископов и священников.
В апреле 1922 года начался «судебный процесс» над патриархом Тихоном. Революционный трибунал вынес определение о привлечении его к уголовной ответственности. Вскоре ему было объявлено, что он находится под домашним арестом.
Однажды патриарх пришёл из Чека поздно ночью. Это было перед его последней службой на свободе. Келейникам, измученным ожиданием, он только и сказал:
- Уж очень строго допрашивали...
- Что же вам будет?
- Обещали голову срубить, - ответил патриарх с неизменным своим благодушием.
Литургию он служил, как всегда: ни малейшего напряжения в молитве.
В ночь на 19 мая патриарха перевезли с его Троицкого подворья (возле Самотёки) в Донской монастырь. Здесь под охраной, в полной изоляции от мира ему предстояло пробыть год. Затем - месяц в ГПУ, на Лубянке, при непрерывных «беседах».
Это были труднейшие времена для Церкви, а значит и для всей духовной жизни народа. Власть, которая стремилась разбить христианские устои, требовала уступок, и не в чём-то второстепенном, но в существе веры. Начался обновленческий раскол. Часть духовенства объявила цели новой власти вполне согласующимися с христианством, стала вносить далеко идущие новшества в богослужение, в важнейшие церковные установления - всё по пути омирщения Церкви; «борьба против Церкви из внешней стала и внутренней» (протоиерей Сергий Булгаков).
Когда нависла эта угроза, патриарх Тихон призвал хранить живую чистоту веры:
«...Совершая богослужение по чину, который ведёт начало от лет древних и соблюдается по всей Православной церкви, мы имеем единение с Церковью всех времён и живём жизнью всей Церкви... При таком отношении пребудет неизменным великое и спасительное единение основ и преданий церковных...
Божественная красота нашего истинно назидательного в своём содержании и благодатно-действенного церковного богослужения, как оно создано веками Апостольской верности, молитвенного горения, подвижнического труда и святоотеческой мудрости и запечатлено Церковью в чинопоследованиях, правилах и уставе, должна сохраняться в святой Православной русской церкви неприкосновенно, как величайшее и священнейшее её достояние...»
Когда патриарх был в заключении, различные течения обновленчества («Живая Церковь» и другие) собрались на свой «Поместный собор», который отменил патриаршество, лишил святейшего Тихона «сана и звания патриарха» и даже монашества.
На доставленном ему постановлении патриарх наложил резолюцию:
«Прочёл. Собор меня не вызвал, его компетенции не знаю и потому законным его решения признать не могу.
Патриарх Тихон (Василий Беллавин), 22 апреля / 4 мая 1923 года.»
«Хотя живоцерковничество, взлелеянное в тайниках Чеки и оттуда всё время поддерживаемое, не представляет и не представляло никакой духовной силы, есть явление разложения, - говорил в 1925 году протоиерей Сергий Булгаков, - однако опасность и вредоносность его, при данных обстоятельствах, для Церкви, при беззастенчивости и наглости его агентов и при полной связанности православия, была чрезвычайно велика. Она не может считаться и сейчас устранённой, ибо из острого состояния перешла в хроническое, и социалистические подделки церковности всё время будут фабриковаться в Советской России, однако главная волна уже разбилась, в прямом бою с Церковью живоцерковство оказалось посрамлено, и победил его святейший патриарх, в узилище, в оковах, но сильный своей верой, своей непримиримостью и безграничным доверием и любовью народной.
Трудно даже исчислить те бедствия, которые постигли бы Русскую церковь, если бы это движение в нём не встретило скалы несокрушимой, о которую и разбилось в своём разбеге.»
Первоиерарх нашей Церкви. замученный арестами, допросами, постоянным давлением власти, которая то и дело ставила его перед дьявольским выбором: либо принять одного из руководителей обновленчества, либо архиереи будут выпущены из тюрем, и тому подобными, провёл церковный корабль через «бурю, которая неминуемо должна была сломать руль и выбить его из рук рулевого» (протоиерей Сергий Булгаков), выбирая наилучший, спасительный путь тогда, когда, казалось, вовсе не остаётся никакого пути.
Чего ему это стоило... Бог весть!
- Святитель особенно предстательствует за паству свою, - говорил о подвиге святительства протоиерей Валериан Кречетов. - Вникая в нужды своей паствы, он сострадает всем - что есть добровольное мученичество...
Сострадание всей России, несение в своей душе скорбей всего народа в столь прискорбное время - как это измерить?
В эти дни Патриарх молился за всех гонимых, страждущих, растлённых, растлевающих, верных и заблудших чад своих:
«Мил0сердный Господи, Боже сил!
Из глубины душевныя смиренно вопиём Ти: силою Креста Твоего смири дерзость ненавидящих и хулящих имя Твоё Святое, оскверняющих и разрушающих святыню храмов Твоих и люте гонящих верных чад святыя Церкве Твоея.
Всем страждущим и изнемогающим за исповедание веры во Имя Твоё посли Ангелов Твоих святых, да укрепляются верныя люди Твоя в несении благаго ига Твоего ангельским покровом и предстательством Пресвятыя Богородицы и всех святых Твоих.
Многомилостивый Господи! Болезненным сердцем, со слезами молимся Тебе, призри на вопль, стенание и умиленныя молитвы всех верных людей, от нападения врагов Твоих, Господи, страждущих, святыни храмов Твоих и благодати святых таинств Твоих лишённых.
Умилостивися, Господи, над младенцы; светом Святаго Крещения не озаренныя и печатию дара Духа Святаго не запечатлённыя.
Пощади, Господи, отроки, юноши и девы, соблазняемыя ненавистниками Имени Твоего на всякое неверие, нечестие, богохульство, распутное житие, зависть и злобу к ближнему своему.
Умилосердись, Господи, на старцы и болящия, лишённыя в предсмертный час благодатнаго утешения в елеопомазании и причастии святых таин Твоих и нечающия христианскаго погребения.
Огради, Господи, монашествующих лик, из святых обителей изгнанных и поношения терпящих.
Наипаче же утверди, Господи, крепостию Духа Твоего священники Твоя, дабы небоязненно, даже до смерти во единении стояли на страже стада Твоего. Всех же, Тебе ради приявших мученическую кончину, сподоби со святыми Твоими в вечной славе Твоей царствовати.
На Кресте моливыйся за распинателей Твоих и приемый
