не на что купить, а часом соли… А я… Ты вот долг мне вернул, а перед этим я еще и премию получила. Хоть садись и плачь…
В а к у л а (смеется). Действительно горе…
С о л о х а. А как же не горе, сынок?.. Телевизор у меня есть, та машина, что сама стирает, — имеется… Надумала было мотоцикл с коляской купить, а кого возить буду в той коляске? Одна же одинешенька… А он хохочет…
В а к у л а. Кто «он», мама?
С о л о х а. Сейчас скажу, не перебивай. Смеется он… Назло ему взяла и полетела куда глаза глядят… Сказала на летной станции: продайте такой билет, чтоб самый дорогой был. И прилетела я, как в сказке говорится, на море-океан…
В а к у л а. Неужели во Владивосток?
С о л о х а. Именно. Побыла там день, другой… Насмотрелась на море-океан вволю. А на третий — сразу потянуло в Диканьку. Села в скоростной самолет… Чего ты так смотришь?
В а к у л а. Удивляюсь… Огромные же деньги истратили…
С о л о х а. Ох, сынок, разве в деньгах счастье?
В а к у л а. Опять заохали. Почему, мама?
С о л о х а. Потому, болтаю бог знает что, а про дело никак не начну.
В а к у л а. Так начинайте.
С о л о х а. Сейчас, не подгоняй… Так вот, прилетела я, а он смеется и говорит: не дури, Соломия…
В а к у л а. Да кто же этот он?
С о л о х а. Ох, ты его хорошо знаешь, голова колхоза из Вытребенек.
В а к у л а. Карпо Иванович? Ну, дальше?
С о л о х а. А дальше… Не смотри на меня, отвернись.
В а к у л а. Ну, отвернулся…
С о л о х а. Сватается ко мне Карпо Иванович… Вот я и прилетела к тебе посоветоваться.
В а к у л а. Чего ж тут советоваться? Вам же и полсотни еще нет, красивая… Да и он…
С о л о х а. В том-то и дело, что он. Выговор вчера схватил!
В а к у л а. План какой сорвал, что ли?
С о л о х а. По всем планам он на первом месте. Пять автомашин достал, и дешево. А на картине для Дворца культуры погорел — большие деньги вколотил…
Еще раньше в коридоре был слышен звонок. Входит О к с а н а.
О к с а н а. Извините, мама. (Вакуле.) Там Поприщин пришел. За картинами.
В а к у л а. Пусть войдет. Это ненадолго, мама.
Входит П о п р и щ и н. Он взлохмаченный, галстук съехал набок.
П о п р и щ и н. Добрый вечер… Прошу прощения, доброе утро… (Увидел Солоху.) Приветствую вас, многоуважаемая! К сыну в гости? Какая вы счастливая! А я… (И вдруг заплакал.)
В а к у л а. Что с вами, Аксентий Иванович?
П о п р и щ и н. Известие получил, такое известие… (Сквозь слезы.) Единственная доченька, счастье мое, и так несчастна…
О к с а н а. Успокойтесь, дорогой…
П о п р и щ и н. Прошу прощения, извините… За картинами приехал. Прошу прощения…
В а к у л а. Все готовы, там, в коридоре стоят. Одна вот.
С о л о х а (увидев картину, вдруг вскрикнула). Такая самая! Точно такая!
П о п р и щ и н (тоже вскрикнул). Ах, доченька, пташка моя… Зачем нам эти картины, зачем? Прошу прощения, глубокоуважаемые… (Убегает.)
В а к у л а. Оксана, беги за ним…
Оксана уходит.
А вы почему так закричали, мама?
С о л о х а. Да… ведь… За такую именно картину и пострадал Карпо Иванович. Купил в Киеве и вывесил в Доме культуры…
В а к у л а. Такую самую?
С о л о х а. Именно. Полторы тысячи заплатил за нее.
В а к у л а. Полторы тысячи?!!
С о л о х а. А ты чего ужаснулся?
В а к у л а. Я ведь пишу за пятьсот… (Вдруг догадался.) А как фамилия? Того, что продал Карпу Ивановичу картину? Не Чичиконян ли?
С о л о х а. А я откуда знаю?.. Может, и так…
В а к у л а. Может, вы видели его? Такой приветливый, хорошо одет… Подождите, да вы знаете его: зять этого Поприщина.
С о л о х а (забеспокоилась). Ну, знаю… Ну и что?
В а к у л а. Если это действительно он, нужно немедленно к прокурору!
С о л о х а. К прокурору! Ой, дай мне того, как его… валидолу!..
КАРТИНА ДЕСЯТАЯ
Обстановка та же. На мольберте рама с чистым полотном.
В а к у л а сидит за столиком, на котором красуется бутылка с коньяком, рюмки, ваза с фруктами. Обхватив голову руками, поет пьяным голосом.
В а к у л а.
Ой, куди б я та з досадоньки пішов,
Де б я, де б я своє горе заніс?..
Что-то вроде не в рифму…
Ой, куди б я та з досадоньки поплив,
Де б я, де б я своє горе утопив?
Входит радостно-возбужденная О к с а н а.
О к с а н а. Песни поешь, миленький?
В а к у л а (угрюмо). Железо кую, любименькая.
О к с а н а (с ласковым упреком). И пьешь… Второй день пьешь…
В а к у л а. Завтра пойдет третий.
О к с а н а. Сегодня пожалуйста, но завтра… Я тебя умоляю, миленький!
В а к у л а. А что завтра?
О к с а н а. Я только что была там… Ой, налей и мне маленькую!.. (Подняла рюмку.) За завтра! Будь здоров!
В а к у л а (сразу отставил свою рюмку). Догадываюсь — дошла очередь на «Жигуленка»?
О к с а н а. Завтра получаем!
В а к у л а. Будь оно трижды проклято, твое завтра! На вот, читай! (Подает книжку.)
О к с а н а (посмотрела на книжку). Гоголь! При чем тут Гоголь?
В а к у л а. Читай эти подчеркнутые строки.
О к с а н а (читает). «У тебя есть талант, грех будет, если ты его загубишь. Остерегайся… писать модные картинки за деньги…»
В а к у л а. Слышишь? Это Гоголь предупреждает, и не кого-нибудь, а именно меня.
О к с а н а. Ну, пусть «Днепровская русалка»… А «Девушка у могилы героев» — тоже модная?
В а к у л а. А почему на нее так набросились?
О к с а н а. Нравится людям. (Обнимает его.) Ты же у меня талант!
В а к у л а. К черту! Не я талант, а Чичиконян! Двадцать пять копий купил у меня. Заработал на каждой по тысяче рублей!
О к с а н а. Но, может, мама напутала. Влюбилась на старости лет и… Успокойся, миленький.
Звонок из коридора.
В а к у л а. Ты опять заперлась? Когда я дома, дверь пусть будет открытой!
Оксана уходит и быстро возвращается.
О к с а н а. Телеграмма от мамы.
В а к у л а. Читай.
О к с а н а. «Прилечу завтра… Фамилия продавца автомашин и картин Чичикряну».
В а к у л а. Что? Может, телеграф напутал?
О к с а н а. Внизу есть приписка. (Читает.) «Проверено — Чичикряну»…
В а к у л а. Чичикряну, Чичиконян… (Выскочил из-за стола и, едва не упав, бросается к телефону, набирает номер.)
Слышен голос: «Бульбенко слушает!»
Очень хорошо, Тимош Тарасович… Это я, Вакула!
Г о л о с Т и м о ш а. Не кричи, слышу. Что, может, мать вернулась?
В а к у л а. Телеграмму прислала. Как, бишь, фамилия того, что в Литве?
Г о л о с Т и м о ш а. Чичикяус. Паулис Чичикяус.
В а к у л а. А тот, что в Вытребеньках, — Чичикряну.
Г о л о с Т и м о ш а. Ясно. Круг замкнулся. Ты можешь немедленно прийти в прокуратуру?
В а к у л а. Иду, Тимош Тарасович! Иду! (Разбежался к двери и снова чуть не упал.)
О к с а н а (поддерживая его). Ты пьяный, миленький! Попадешь под автобус или троллейбус.
В а к у л а. Лишь бы не под «Жигуленка». Где мой пиджак? Найди быстро!
О к с а н а. Не пущу! Пойдешь завтра.
В а к у л а. Завтра! Опять завтра?
О к с а н а. Что ты на меня кричишь?
В а к у л а. И буду кричать. О каком завтра мы мечтали в Диканьке? Когда были студентами? Отвечай!
О к с а н а. А что же… Я своего достигла. У меня прекрасная профессия и замечательный,
