– О, в таком случае я проведу вас без доклада. Можно липопросить вас оставить собаку снаружи? – И в этом вопросе не было ничегоот надменности слуги знатного господина при встрече с бедными дворянами –скорее всего, слуга надеялся уменьшить свои заботы. Если пустишь зверя внутрь,он, по простоте звериной, может и нашкодить.
– Боюсь, он не послушается, – сказалСварог. – Молод еще, ни сладу, ни удержу…
– В таком случае прошу вас пройти, ваша светлость. Олошадях не беспокойтесь, за ними присмотрят. Надеюсь, и собака, и зверушка увас на плече будут вести себя в доме пристойно? Не хотелось бы применять к ним…меры убеждения.
– Они хорошо воспитаны, – сказал Сварог. Онбоялся, что оскорбившийся Карах и тут ввяжется в спор, демонстрируя умениевладеть членораздельной речью и разумность, но домовой благоразумно помалкивал.
Внутри обнаружилось то же несоответствие, что в парке:изящная мебель, подобранные в тон драпировки, золото и хрусталь – и тут жестатуи монстров, только поменьше тех, что в аллеях. Акбар настороженносопровождал Сварога шаг в шаг, напрягшись, чуть ощетинившись. Они шли забесшумно ступавшим дворецким, не встретив ни единой живой души, пушистые коврыгасили все звуки, и они сами себе казались призраками.
Дворецкий подвел их к высокой двустворчатой двери. По обе еестороны стояли какие-то странные воины – не шевелились, словно бы и не дышали,и лица у них были совершенно серые, как мышиная шерсть, а глаза закрыты. Сварогдогадался, кто это, и ему стало не по себе. Восстановить спокойствие удалось,только заставив себя думать о стражах как о машинах. Созданных для убийства, нообыкновенных машинах. В оставленном им мире, на Земле, тоже были такие машины.И даже посерьезней. Одни прыгающие мины чего стоили…
Дворецкий коснулся створок, и они бесшумно распахнулись.Встав у левой, спиной к ней, он торжественно возгласил:
– Ее высочество великая герцогиня Харланская!
Открылся огромный зал, совершенно не гармонировавший санфиладой великолепных покоев, по которым они только что прошли.Противоположная двери стена закрыта гигантской черной портьерой, на ее фонеособенно ярко сверкают золотой трон и золотая статуя козла с отвратительноймордой – он поднял левую переднюю ногу, словно сделавший стойку сеттер, головаугрожающе наклонена вперед. Боковые стены – алые. Потолок и пол – черные,покрытые мириадами золотых каббалистических знаков. Окон только два, узких,высоких, с крохотными фиолетовыми и зелеными стеклами в массивных, затейливыхсвинцовых переплетах, но в зале тем ни менее светло, как снаружи. И светхолодный, неживой.
Дворецкий закрыл за их спинами двери, а они шли вперед,ставя ногу на полную ступню, словно их было не двое, а шагающая в штыковуюатаку рота, пока уардах в десяти от трона их не остановил повелительный голос:
– Стойте!
И они остановились. Сварогу так и не выпадало доселе случаяпоинтересоваться возрастом герцогини, почему-то она представлялась костлявойседой мегерой. Но Мораг оказалась довольно красивой женщиной лет тридцати,разве что в темных глазах и уголках рта таилось нечто то ли истеричное, то лизлобное. Судя по открытому палевому платью и темным косам, уложенным взатейливую прическу и перевитым алмазными бусами, ничто человеческое ей нечуждо. О том же свидетельствовал и стоявший у трона молодой красавец с холенымнадменным лицом, одетый с пошлой роскошью преуспевающего фаворита. Сварога он занималменьше всего. Гораздо меньше, чем двое в темно-алых мантиях: у каждого вволосах над левым ухом поблескивал кроваво-красный самоцвет – как у Гарпага.Правда, эти были гораздо моложе Гарпага. И не было в их взглядах силы Гарпага.Если сравнивать со зверями, эти скорее походили на двух шакалов, дожидающихся,когда враг оступится и попадет в ловушку, чтобы безбоязненно добить.
– Итак, вы из Пограничья, – сказала Мораг. Голосоказался приятным, звучным. – Вы принесли какие-то известия от Гарпага? Отнашего дорогого Гарпага? Как благородно с вашей стороны было пренебречьсобственными делами ради нашей скромной персоны…
В ее голосе звучала неприкрытая ирония. Один из магов провелв воздухе ладонями. Меж вошедшими и троном возникла едва заметная глазу пелена,невесомый занавес, словно бы вышитый загадочными знаками – трепетными,искристыми, как пылинки, попавшие в солнечный лучик.
Ломать комедию дальше смысла не имело. Сварог выхватил шаур,выстрелил дважды и с огромным облегчением увидел, что завеса исчезла, а магисломанными куклами опускаются на испещренный каббалистическими знаками пол. Онслышал, как сзади визгнул выхваченный Леверлином меч, как с рыком вскочилусевшийся было Акбар, но не оглянулся – смотрел, как удивление на лице Морагсменяется страхом, а страх – злобой. Красавчик тоже оказался не из трусов –выхватил меч и шагнул вперед, заслоняя герцогиню. Сварог сказал:
– Будете умницей – останетесь жить. Будете умницей?
Красавчик кинулся на него с мечом. Сварог, ухмыльнувшись,небрежным взмахом снес клинок по самую рукоять, оставив фаворита ошеломленнотаращиться на эфес с косым обрубком лезвия. Вновь обернулся к Мораг:
– Прикажите вашему мальчику стоять тихо. Зашибу ведь.
– Отойди! – резко бросила Мораг красавцу, и тотповиновался, зло ворча, отошел на прежнее место. – Что вам нужно? Кто вытакие?
Она невероятно быстро овладела собой, чертова баба. И Сварогдогадывался о причинах – поблизости, в старых казармах, полным-полно этихпричин…
– Я – лорд Сварог, граф Гэйр…
– Врете, – спокойно перебила она. – ЛордСварог, граф Гэйр, должна вас огорчить, а себя лишний раз порадовать, давнополучил сполна… И глаза герцогини блеснули столь плотоядно, словно она самаприложила к этому руку.
– Ну хорошо, – сказал Сварог. – Какаяразница, кто я такой? Гораздо интереснее узнать, что мне нужно, правда?
– И что же вам нужно? – В голосе герцогини сновазвучала неприкрытая ирония.
– Хочу сообщить, что вы низложены. – Сварогпостарался сказать это как можно более будничным тоном. Чтобы не выглядетьнапыщенным болваном из дремучего рыцарского романа. И все-таки получилосьнапыщенно. Даже Леверлин позволил себе улыбнуться.
– Кто же это меня низложил? – обольстительноулыбнулась Мораг. – Впервые слышу… – кажется, она возомнила себякошкой, играющей с мышкой. Ох, видимо, и любила эта стерва бывать кошкой. Ох инравилось ей играть…
– Я, – сказал Сварог. – Простите, нопришлось… – Вот теперь ему удалось сказать с желаемой интонацией. Просто идоходчиво. Как в анекдоте: «Пришел лесник и всех разогнал».
– Любезный незнакомец, вы мне нравитесь. Обожаюнаглецов. В постели они обычно великолепны, но с вами, боюсь, придетсярасстаться слишком быстро, чтобы мы успели… А как же, скажите на милость,пропустил вас мой каменный дознаватель?
Конечно, она полагалась на свое мертвое войско. И все равноне должно бы ей оставаться столь спокойной. Пока ворвется стража, ее десять разуспеют убить. И все же она совершенно спокойна. Что-то тут не так…
