Книга Серый ферзь. Летающие острова - Александр Бушков

Ряды пуговиц из желтых опалов подобающе сверкали наянтарного цвета мундире Яшмовых Мушкетеров. Золотое лейтенантское шитье в видевиноградных листьев, а особенно прикрепленный слева на груди, блистающий,размером с торт и похожий на торт – со взбитыми сливками, марципанами и прочимицукатами – орден Полярной Звезды придавали внешности Сварога вид бесшабашный ипридурковатый. До зуда хотелось под каким-то предлогом отлучиться и переодетьсяво что-нибудь гораздо менее помпезное. А еще больше хотелось банально смыться изапереться в библиотеке. И пусть все заявившиеся на торжественный прием гостиразвлекают себя сами, а если не нравится – нехай катятся к чертовой матери.

Этот прием он устроил потому, что так положено. Потому, чтотрадиции, правила этикета, нормы вежливости и все такое прочее. Потому, чтосуществовала вероятность решения почтить сей праздник (устроенный осыпанныммилостями вассалом, лордом Сварогом, графом Гэйром, бароном Готаром)собственным монаршьим присутствием Королевы Четырех Миров и тэ дэ, и тэ пэ, девушки-девочкиЯны-Алентевиты… Тьфу, пропасть, язык ведь сломаешь и мозги набок свернешь отздешних стилистических вывертов!..

Впрочем, хотя такие случаи – почтение высочайшимприсутствием – крайне редки, хотя компьютер графа Гэйра выдал вероятностьмизерную вероятность в 5,678205 процента, но было бы непозволительнымфрондерством и обыкновенным свинством манкировать положенные этикетомобязанности.

Именно поэтому Сварог бдительно следил, чтобы с его лица несползала вежливая улыбка, чтобы личные гвардейцы стояли навытяжку, чтобы музыкаиграла самая зажигательная, чтобы, чтобы, чтобы… Короче, чтобы все былидовольны. Единственное, что не делал Сварог в отличие от большинства гостей,так это не порхал под потолком и входил в зал не через окна, а через двери. Потомукак опасался, что будет нелепо дрыгать ногами. Умение летать естественно, какни в чем не бывало, ему пока освоить не удалось, хотя от него самого мало чтотребовалось – антигравитацию обеспечивала команда магов, незаметнорассредоточенная по залу (общеизвестно, что самостоятельно лары летать неумеют), и Сварогу только и надо было, что довериться мастерству спецов… ОднакоСварог не доверял.

Правды для, летающие лары действительно смотрелись красиво.Например, очень красиво смотрелась кружащаяся в чем-то вроде вальса вокруглюстры пара. Она: холеная, гордо держащая подбородок, надменная брюнетка спикантной родинкой на левом плече. Открытое черное обтягивающее до талии платьедалее превращается в колокол черной, кажется, тающей в воздухе пены, из которойна миг показываются зачарованные танцем, расшитые жемчугом туфельки ищиколотки, будоражащие воображение, заставляющие поднять взгляд выше. Тольковыше все загадочно и скрыто тайной из подобных черной пене кружев. Он: статный,с прямой как струна спиной, с лукавыми карими глазами, с курчавойбородкой-эспаньолкой, наряженный в некое подобие фрака – только не черного, авишнево-красного, да вдобавок расшитого паутиной из микроскопических рубинов.

Но все очарование тут же теряется, если вспомнить, что она –герцогиня Гамара, весьма крепко подозреваемая в загадочной смерти собственногосупруга. А он – граф Сошелок – промотавший, прокутивший и проигравший в «четырещенка» добрую половину родных имений. Сварог отвел глаза от привлекшей вниманиетанцующей пары и не успел отыскать требовательным взглядом лакея, как тот ужеоказался рядом. На серебряном подносе высокие и низкие подносы выстроены вфигуру ша-итор. Что-то вроде Инь и Ян по-земному. Устраивай Сварог такназываемый блиц-прием, поднос оказался бы золотым. Однако удерживать золотоеблюдо в приподнятой руке три часа подряд даже самому вышколенному лакею не подсилу, посему какое-то уложение трехсотлетней давности (Сварог не посчиталнужным запоминать название и точную дату) закрепило право небожителей-ларовублажать гостей на шаг-приемах посредством серебряной посуды, и де-юре это неследует считать оскорблением. Разумеется, гостям куда проще было бы незаморачиваться и обслуживать самих себя с помощью магии, но, во-первых, ввысшем свете сие считалось моветоном, а во-вторых, создание чего бы то ни былоиз воздуха является эзотерической реакцией[1] и приводит крезкому похолоданию воздуха. Разве что на приемах у Яны-Алентевиты допустимопользоваться волшебством – хотя число приглашенных в императорском дворцеобычно переваливает за полторы тысячи…

Принятие указа о возможности заменить золотую посуду насеребряную было поистине революционным шагом, даже несколько симпатичнымСварогу, послужившему в доблестных рядах Советской Армии и посему прекрасноразбирающемуся, сколько кривотолков подобный демократизм может вызвать уортодоксов, в то время как какое-нибудь гораздо более значимое мероприятиеостанется совершенно незамеченным.

Круче того: в последнее время при дворе возобладала другаятенденция. Право дрессировать своих лакеев подавать бокалы на золоте медленно,но от этого не менее верно, стало превращаться в привилегию, даруемую особоотличившимся в этикетных тонкостях. А чтоб у лакеев от усталости руки неотваливались, некий буквоед из соответствующей канцелярии порекомендовалвыпускать в зал с гостями лакеев на строго ограниченное время, а потом менятьна других, отдохнувших и свежих. За проявленное рвение буквоеда, кажется,наградили приличной медалью – ведь подобные тонкости занимали умы большинстваларов.

И в таком кругу должен был вращаться Сварог… Тут поневолеотправишься вниз, на грешный материк, рубить чужие головы и подставлять своюшкуру.