— Придет и другой день, о Будда, — промолвилон. — Я могу его подождать. Беги же теперь так быстро и далеко, как тытолько сможешь. Мир недостаточно просторен, чтобы ты укрылся в нем от моегогнева. Я буду идти следом за тобой, и я научу тебя просветлению — чистым адскимпламенем.
— Тем временем, — сказал Сэм, — я посоветовалбы тебе либо упросить моих послушников помочь тебе, либо овладеть непростымискусством грязевого дыхания.
Под испепеляющим взглядом Ямы он осторожно пробирался черезполе.
Выйдя на тропинку, он обернулся.
— И если хочешь, — сказал он, — можешьсообщить на Небеса, что я отлучился, что меня вызвали из города по делам.
Яма не отвечал.
— Я думаю, что мне пора позаботиться о каком-либооружии, — заключил Сэм, — о весьма специфическом оружии. Так что,когда будешь искать меня, возьми с собой и свою приятельницу. Если ей придетсяпо вкусу то, что она увидит, она, может быть, убедит тебя перейти на другуюсторону.
И он пошел по тропинке, и он уходил в ночи, насвистывая, подлуною белой и под луной золотой.
Глава 4
Повествуется и о том, как Князь Света спустился в ДемоновКолодезь, чтобы заключить сделку с главарем ракшасов. Честно вел он все дела,но ракшасы остаются ракшасами То есть злобными существами, обладающими огромнойсилой, ограниченным сроком жизни и способностью временно принимать практическилюбую форму. Уничтожить ракшасов почти невозможно. Более всего тяготит ихотсутствие настоящего тела; главная их добродетель — честность в азартных играхи игорных долгах. Сам факт, что явился Князь Света к Адову Колодезю, служит,быть может, свидетельством того, что в заботах о состоянии мира был он на граниотчаяния…
Когда боги и демоны, и те, и другие отпрыски Праджапати,вступили в борьбу между собой, завладели боги принципом жизни, Удгитхой,подумав, что е ее помощью одолеют они демонов.
Они стали почитать Удгитху как нос, но демоны поразили егозлом. Поэтому им обоняют и то, и другое — и благоухание, и зловоние, ведь онпоражен злом.
Они стали почитать Удгитху как язык, но демоны по разили егозлом. Поэтому им говорят и то, и другое и истину, и ложь, ведь он поражен злом.
Они стали почитать Удгитху как глаз, но демоны по разили егозлом. Поэтому им видят и то, и другое и симпатичное, и уродливое, ведь онпоражен злом.
Они стали почитать Удгитху как ухо, но демоны поразили егозлом. Поэтому им слышат и то, и другое и благозвучное, и непотребное, ведь онопоражено злом-
Тогда стали они почитать Удтитху как разум, но демоныпоразили его злом. Поэтому мыслят и о подобающем, истинном и хорошем, и онеподобающем, ложном и испорченном, ведь он поражен злом.
Чхаидогъя упанишада (1, 2, 1-6)
Лежит Адов Колодезь на вершине мира, и спускается он к самымего корням. Столь же он, вероятно, стар, как и сам этот мир; а если и нет, топо внешнему виду об этом ни за что не скажешь.
Начинается он со входа. Установлена там Первыми огромнаядверь из полированного металла, тяжелая, как грех, высотою в три человеческихроста, шириною вдвое меньше. Толщиной она в локоть, над массивным меднымкольцом, в которое кое-кому, может, удастся просунуть голову, вделана в нееметаллическая же пластинка каверзнейшего замка; как нажимать на нее, чтобы оноткрылся, там не написано, а написано примерно следующее: «Уходи. Тебе тут неместо. Если попробуешь войти — не выйдет, а ты будешь проклят. Если жеухитришься пройти — не обессудь, тебя предупреждали, и не надоедай нам предсмертнымимольбами». И подписано: «Боги».
Место это расположено у самой вершины очень высокой горы,называемой Чанна, в самом центре очень высокой горной системы, называемойРатнагари. В краю этом на земле всегда лежит снег, а радуги высыпают, как налетна языке больного, на длинных сосульках, пустивших ростки на промерзшихверхушках утесов. Воздух остер, как меч. Небо ярче кошачьего глаза.
Редко-редко ступала чья-то нога по тропинке, вьющейся кАдову Колодезю. Приходили сюда по большей части просто поглазеть, посмотреть,вправду ли существует великая дверь; когда очевидцы возвращались домой ирассказывали, что видели ее воочию, смеялись над ними обычно все вокруг.
Лишь предательские царапины на пластине замкасвидетельствуют, что кое-кто и в самом деле пытался войти внутрь. Орудия,необходимые, чтобы вскрыть огромную дверь, доставить сюда и даже простоуместить у двери невозможно. Последнюю сотню метров тропка, карабкающаяся посклону к Адову Колодезю, сужается дюймов до десяти; а на прилепившейся под дверьюплощадке — остатке когда-то обширного козырька, — потеснившись, смогут,может быть, уместиться человек шесть.
Сказывают, что Панналал Мудрый, закалив свой ум медитацией иразнообразными подвигами аскетизма, разгадал секрет замка и вступил в АдовКолодезь, провел во чреве горы день и ночь. Звали его с тех пор ПанналалБезумный.
Скрывающий в себе пресловутую дверь пик, известный подназванием Чанна, лежит в пяти днях пути от крохотного городишка. А вся этаместность — часть далекого северного королевства Мальва. Ближайший к Чаннегорный городишко названия не имеет, поскольку населен свирепым и независимымнародом, который не испытывает ну никакого желания, чтобы городок их появилсяна картах сборщиков податей местного раджи. О коем достаточно будет упомянуть,что роста и возраста он среднего, практичен, слегка располнел, ни набожен, ничрезмерно знаменит — и сказочно богат. Богат он потому, что подданных своихоблагает высокими налогами. Когда подданные его начинают возмущаться и постране распространяется молва о готовящемся восстании, он объявляет войнуодному из соседних королевств и удваивает налоги. Если война складываетсянеудачно, он казнит нескольких генералов и отправляет своего министра-по-мируобсуждать условия мирного договора. Если же вдруг все складывается особенноудачно, он взыскивает с противника дань за то оскорбление, которое якобывызвало всю заваруху. Обычно, однако, дело кончается перемирием, и подданыеего, озлобленные и на войну, и на соперника, и на отсутствие победы,примиряются с высоким уровнем налогов. Имя раджи — Видегха, и у него множестводетей. Он любит граклов — священных майн, — не за их глянцевитое черноеоперение с изысканными желтыми пятнами вокруг глаз, а за то, что их можнообучить распевать непристойные песенки; любит змей, которым он при случаескармливает оных граклов, когда они фальшивят; любит игру в кости. Он неочень-то любит детей и Льва Толстого.
