человек резко поднялся и почти крикнул:
— Почему не приходишь на заставу?
Баллы заметил, что рост его не соответствует большой голове и широкому лицу. Может, еще и поэтому он казался маленьким.
— Разве вы звали меня, а я не пришел? — ответил Баллы вопросом на вопрос.
Тот гневно уставился на Баллы.
— Об исчезновении отца ты нам сообщил, но что он нашелся — не доложил. Почему не пришел и не сказал об этом? — снова накинулся он на Баллы. Следопыт даже растерялся перед этими неуместными словами.
— Не знаю, — тихо, еле сдерживая обиду, ответил он.
Начальник передразнил его: «Не знаю, не знаю», вдруг снова сердито произнес что-то непонятное: — Ты не знаешь, а мы знаем. Очень хорошо знаем!
— Вы что же вызвали меня, чтобы упрекать в том, что отец погиб в схватке с бандитами? У меня нет времени ругаться с вами, — сказал гневно Баллы и бросился к двери.
— Стой, стой! — закричал начальник и, выскочив за ним в коридор, чуть не столкнулся с новым комендантом майором Ивановым и сопровождавшим его старшиной. Сразу же узнал их и резко остановился. Комендант был сердит. Рядом с ним стоявший старшина сильно переживал за своего друга-следопыта. Баллы пробежал мимо них, ничего не видя от возмущения. Только потом остановился и из темноты позвал;
— Товарищ Иванов!
— Иди! — приказал майор старшине Иванову.
Когда тот подошел к Баллы, он попросил его!
— Проведи меня к месту, где нарушена граница.
Иванов сообщил Баллы, что приехал комендант участка — майор Иванов и повел его в коридор, чтобы получить разрешение выехать к месту нарушения границы. Но в коридоре уже никого не было. Из кабинета доносился негромкий, но сердитый голос майора:
— О том, что ты халатно порою относишься к своим обязанностям на заставе, о твоем сегодняшнем безобразном поведении я напишу рапорт начальнику отряда, предложу освободить тебя. — И резко повернувшись, попросил своего коновода:
— Позовите Баллы и старшину Иванова!
И вскоре, пожимая в своей крупной ладони руку следопыта, стал расспрашивать его о жизни, здоровье. Заметил, что «мнение Коркина о Баллы, это его частное мнение». Сказал, что комендатура и застава высоко ценят заслуги следопыта в деле охраны границы. И теперь Баллы должен им помочь.
Баллы растрогала его чуткость. Он стоял навытяжку и от волнения молчал.
— Есть обнаружить следы нарушителей! — ответил старшина и за Баллы, и за себя. — Разрешите идти!
— Идите! Выполняйте!
— Есть! — отдал старшина честь и следом за Баллы вышел из кабинета.
Оба они сели на коней и взяли галопом по бесконечно петляющей горной дороге. Луна еще не взошла. Ярко сверкали звезды. Холодный ветерок, дующий с запада, режет лицо, лижет студеным языком ноги и руки Баллы. Наконец старшина остановил коня.
— Вот здесь были замечены следы.
— А где вы их потеряли? — спросил следопыт.
Маневрируя между большими и малыми холмами, старшина погнал коня на север. Иванов хорошо ориентировался по звездам. Да и в темную, беззвездную ночь он, по обыкновению, не плутал. Знал здесь все высоты и тропы, деревья и кустарники. Вот он снова остановился:
— Тут мы потеряли их следы.
Сошли с коней. В удобном безветренном месте легли на траве друг подле друга. Ветерок ласково тянул свою негромкую монотонную песенку. Если в эту песенку вплетутся посторонние шорохи, они непременно их услышат. Но вокруг — ничего подозрительного.
«А не уснул ли Баллы? Притомился парень, возможно, и вздремнул», — Иванов повернул к нему голову.
— Что? — шепотом отозвался следопыт.
— Да, ничего, — очень тихо ответил старшина. — Вспомнилось, как однажды на заставу приехал майор Иванов и встретил меня такими словами:
— Отец Баллы Мерген-ага умер. Надеюсь, ты ходил и передал ему соболезнование.
— На мое «не ходил» он огорченно покачал головой и ничего не сказал. На следующий же день, как ты помнишь, я примчался к тебе домой, горько сокрушался, — шептал Иванов, еле выговаривая туркменские слова.
Потом тоже шепотом заговорил Баллы:
— Значит, это тебя послал майор ко мне?
— Нет. Он лишь напомнил мне. И этого было достаточно, чтобы я к тебе побежал.
К рассвету ветер утих. Баллы и старшина подошли к тому месту, где вчера днем был потерян след нарушителей. Баллы долго всматривался в, казалось, невидимые вмятины на земле. Сначала точно определил, куда направлялись нарушители, затем обратил внимание на величину одной выделявшейся ступни. Стал изучать, как шел нарушитель, какая у него обувь. Гвоздями прибита или пришита подошва, нет ли на ней каких-либо особенностей — полосок, бугорков… Затем постарался определить, сколько было нарушителей. Словно сам для себя уточнил: «Прошло четверо».
— Товарищ Иванов! Садись на лошадь и следуй за мной. Оружие держи наготове, чтобы не попасть нам в такой переплет, как у скалы над пересохшим ручьем, — тихо сказал Баллы, передавая свою шубу старшине. Заспешил вперед, не выпуская из виду каких-то лишь ему понятных примет на земле и в высохшей траве. Старшина едва успевал за ним на лошади, а за нею семенила еще и та, на которой приехал следопыт. Так караваном они шли по следу нарушителей. И дороге Баллы снял и передал Иванову еще и халат с тельпеком. Теперь он казался озорным мальчишкой, торопившемся на какие-то игры.
* * *
Из кабинета Коркина майор Иванов звонил на другие заставы. Спрашивал о положении дел, отдавал приказания. Хозяин кабинета, сидевший с понурым видом, вдруг резко поднялся и вытянулся в струнку:
— Товарищ майор, разрешите обратиться!
Иванов глянул на него исподлобья:
— Ну, что там у вас, обращайтесь.
— Я готов понести любое наказание, но потом. А сейчас разрешите руководить операцией.
Майор постукивал карандашом по столу в раздумьи, и не сразу ответил.
— Что ж, руководи, посмотрим…
И уже более спокойнее добавил:
— Кажется, следовало бы знать, что Баллы вам не подчинен и что вы не имеете права ни ругать, ни приказывать ему. Если он вам понадобится, можете только попросить его. Я тоже не имею права приказывать ему. Он следопыт не только заставы или комендатуры, а всего нашего округа. Понятно?
— Понятно.
— Ну, а теперь идите к пограничникам.
— Коркин козырнул и вышел.
Когда солнце только начало всходить, двое всадников догнали старшину. Коркин спрыгнул с коня, отдал повод приехавшему с ним пограничнику и пошел за следопытом. Баллы сделал вид, что не заметил, кто за ним торопится. Часам к девяти старшина подъехал к Баллы и спрыгнул с коня.
— Капитан Коркин привез нам кое-что поесть. Остановись, дружище.
Они принялись уплетать хлеб с консервами. Иванов ткнул Баллы в бок и скосил глаза в сторону: «Посмотри». Теперь они видели, как Коркин вертится юлой
