– Прикоснешься – без руки останешься? – спросилСварог.
– Или без головы, если головой, – кивнулЛеверлин. – Странно, что приходится объяснять такие вещи лару. Тыпосмотри, сколько ходатаев, долго придется торчать…
Очередь человек из пятидесяти – в основном с гильдейскимибляхами, но попадались и представители Семи Сословий, и дворяне – тянулась кнебольшому, но богатому на архитектурные излишества домику, пурпурному сзолотым, стоявшему вне решетки, у ворот, исполненных из переплетения того жеалого цвета. Вдоль очереди прохаживались четверо полицейских в коричневом, ипорядок стоял образцовый – едва выходил очередной проситель, следующийскрывался за пурпурной дверью с золотым гербом наместника. Кто-то почти сразуже оказывался снаружи, кто-то задерживался надолго, кто-то покидал канцеляриюрадостным, кто-то унылым, а один вылетел, словно его вытолкнули пинком, упал,вскочил, отряхнулся и под тихие смешки захромал прочь. На Сварога повеялородным, полузабытым. Этой очереди было еще далеко до той, в которой они с женойторчали, когда приехали в отпуск в Москву, а в ГУМе выбросили польские сапоги.Или до той, когда он записывался на «Жигули».
Он сунулся было к полицейским, представившись бароном ипредъявляя золотые аргументы; но они, о диво, не оказали обычного своеговолшебного действия – полицейский молча выдвинул меч на треть и бросил назад вножны. С таким доводом спорить не захотелось. Пришлось встать в очередь ипроскучать часа три. Сварогу, как бывшему советскому человеку, это занятие былонасквозь знакомо, и он особо не нервничал, но Леверлин, поджидавший его всторонке, извелся вконец.
Обращал ли внимание кто-нибудь, насколько люди в очередяхпохожи? Был здесь и немедля узнаваемый по прошлым очередям полный гражданин,собравший в аккуратную папку рекомендательные бумаги и озирающий прочих сбольшой долей надменности, словно уже выиграл свое никому не ведомое дело.Словно здесь, среди просителей, доживает последние минуты, но стоит ему войтивнутрь, предъявить документы, и взыграют фанфары, в потолке откроется люк и кногам полного гражданина спустится лестница, ведущая на небеса.
Переминался здесь с ноги на ногу и что-то бормочущий поднос, слегка чокнутый всклокоченный человечек с фанатично горящими глазами. Судяпо свернутому в рулон вороху бумаг, это мог быть и считающий себя потомкомкакого-нибудь былинного героя претендент на наследство, обобранный адвокатами иприбегший к последней возможности доказать правоту. И безумный изобличительмирового заговора, готовый кричать с пеной у рта, что если его не услышат, тозавтра будет поздно. Еще это мог быть неутомимый, уверенный в собственнойгениальности изобретатель вечного двигателя или, на худой конец, «боя огненногона колесах».
Мяла уголки платка и тихонько охала под нос горбатаястаруха, вероятно, проевшая плешь не одному чиновнику вздорными жалобами.Может, на соседей, якобы устраивающих шабаши. Может, на рыночную стражу,делающую так, чтобы у нее молоко прокисало.
Вот ведь черт, он на другой планете, за сотни тысячелетий отсвоего времени – а очередь точно такая же. Воистину, кое-что вечно под солнцем…
Сварог горько ухмыльнулся, когда подумал, что он здесь такойже, как и все остальные. И ведь его претензии, на первый взгляд, самыефантастические. И уж чем насмехаться над дожидающимися решения своей судьбы,гораздо разумнее держать ухо востро и коситься по сторонам – нет ли чегоподозрительного.
Например, вон тот тип с дамой под ручку. Или Сварогукажется, или он второй раз проходит по этой улице. И, кажется, в прошлый раз онвел под ручку другую даму. На типе капарат – круглая твердая шапка,свидетельствующая, что тип относится к членам сословия Мер и Весов. А по тому, чтошапка украшена ярким матерчатым верхом, да еще и золотым и серебряным шитьем,можно сделать вывод, что в своем сословии тип занимает не последнее место. Аможет, зря Сварог на него взъелся. Скорее всего, это местный выгодный жених.Разборчивый, потому как богатый.
А вот девушки здесь не самый высший сорт. Иначе Леверлин нестоль уж сильно страдал бы от безделья…
Когда подошла очередь Сварога, уже смеркалось. Тенипереминающихся с ноги на ногу людей удлинились и начали таять.
За дверью оказалась не столь уж большая, но с невероятнойроскошью отделанная комната без окон – узорчатый мрамор, яшма, малахит,драгоценные камни, золото, серебро, ковры, затейливая люстра с электрическимилампочками, висящая под потолком без всякой видимой опоры. Большой портрет Янына стене, исполненный прямо-таки в лучших традициях соцреализма: она на троне,фигура едва видна из-за самоцветов, сплошь покрывших пышнейшее платье. Что доплатья, Сварог в жизни не видел на юной императрице столь идиотскогосооружения, никогда не видел ее столь величавой и надменной, а столь огромнуюкорону она удержала бы на голове лишь с помощью магии. И все равно Сварогобрадовался ей, как живой. Показалось даже, будто он уже дома.
Раззолоченный чиновник сидел за золотым столом, усыпаннымдрагоценными камнями во всевозможных узорах и сочетаниях. Оба блистали, и стол,и чиновник, свет люстры окутывал их мириадами крохотных радуг. Любой земнойжитель себя не помнил бы от благоговения, но Сварог, осмотревшийся довольнооткровенно, решил, что странное золотое украшение на горле чиновника – скореевсего ларингофон. А золотая серьга в левой мочке, закрывавшая всю ушнуюраковину, – приемник. Кроме того, золотая мишура не мешала лицезреть мешкипод глазами и весьма нездоровый цвет кожи. А ведь нервная, судя по всему, у васработенка, господин наместник. А ведь возраст у вас уже не молодой, господиннаместник. Отдохнуть да почки подлечить не помешало бы…
Из чистого любопытства Сварог сначала пошел окольным путем:показал баронские документы и объяснил, каким образом вступил во владение ими.Чиновник, ничуть не удивившись, сунул их куда-то в стол, вскоре вынул, глянулна что-то невидимое Сварогу (должно быть, экран, укрытый от посетителязатейливыми украшения по кромке стола), вернул:
– Бумаги Вольного Топора у вас поддельные. Ронерскойработы. – Выдержал театральную паузу. – Но грамоты барона Готаранастоящие. Поздравляю вас, барон, – изобразил он улыбку. – Ваши правапризнаны Высокой Короной. Что бы там ни было в прошлом, баронскую корону вы получиливполне законным образом, а всевозможные старые счеты, могущиевозникнуть, – это отныне ваша собственная забота…
«Интересные порядочки… и интересная система учета, –подумал Сварог. – За пару секунд он ухитрился как-то проверить иподлинность бумаг, и подлинность рассказа, любопытно…»
Чиновник глянул вопросительно-нетерпеливо – очевидно,осчастливленному новоявленному барону следовало убираться восвояси, вознесядолжную благодарность Высокой Короне. Однако Сварог, развалившись враззолоченном кресле алого бархата, сказал небрежно:
– А теперь – настоящее дело. Я – лорд Сварог, графГэйр. Быстренько свяжите меня с кем-нибудь из восьмого департамента.
Чиновник от изумления растерял всю величавость:
