– Где вы с ним познакомились?
– Он тоже был служащим у Фремона.
– Каковы были ваши обязанности?
– Ну… – медленно протянул Холстэд, глядя на присяжных поверхочков, – я был своего рода бухгалтером и одновременно управляющим конторой,занимался налогами, в общем, делал все, что необходимо.
– А чем занимался Родни Бенкс?
– Он помогал реализовывать коллекции, был продавцом… Вообщеон на все руки мастер, мог все. Фремон занимался необычным бизнесом, и егосотрудники не подходили под обычную мерку простых служащих. Так же, как и самего бизнес было трудно охарактеризовать одним словом.
– Понятно, – кивнул Норрис. – Скажите, какая часть этогобизнеса осуществлялась на наличные деньги?
Холстэд начал нервно облизывать губы.
– Гораздо большая, чем я ранее предполагал, – ответил он какбы через силу.
– Ответ весьма неопределенный, – недовольно промолвилНоррис, поворачиваясь к присяжным и стараясь, чтобы они прочувствовали скрытыйсмысл его слов. – Тогда я спрошу вас иначе. Убитый держал большие суммыналичности в своем офисе?
– Да, порой очень крупные суммы.
– Вы о них знали?
– Об одних – знал, о других узнал лишь недавно.
– Его бухгалтерские книги велись правильно? В них былиотражены поступления этих сумм денег?
– Нет, сэр. И эти суммы всегда были разными. Как правило,они поступали наличными и не регистрировались. Чаще всего никто, кроме самогоФремона, не знал, что они находятся в офисе.
– И где он их держал?
– Для этого у него было два места. Одно – это обычный сейф,а другое – секретный сейф – квадрат под ковром, под одним из цементных блоков,который можно было поднять.
– Я покажу вам фотографию пола в офисе Фремона. Вы смогли быпо ней определить, какая именно из секций пола та, о которой вы упомянули?
Холстэд внимательно посмотрел снимок и показал:
– Вот эта.
– А теперь я покажу вам фотографию снятого с местацементного квадрата, и вы скажете, тот это или не тот квадрат, который выописали.
Холстэд снова взглянул изучающе на фотографию:
– Да, это он.
– И что находилось под этим квадратом?
– Металлический ящик, вмонтированный в цемент и потомунеподвижный.
– И что содержалось в этом ящике, когда вы в последний раз внего заглядывали?
– Ничего. Он был пуст.
– Я имею в виду предпоследний раз… когда вы его видели?
– Там было восемнадцать тысяч шестьсот девяносто долларов.
– Вы их считали?
– Да, я их пересчитал.
– Зачем?
– Я составлял налоговые декларации и не собирался приниматьучастие в составлении фальшивых ведомостей. Как только я обнаружил в подполетакую сумму наличными, я решил спросить мистера Фремона о них и услышать, чтоон мне ответит, как объяснит их появление, а потом хотел узнать у него,зафиксирована ли эта сумма в его бухгалтерских книгах.
– И вы это сделали?
– Нет, сэр.
– Почему же?
– Мистер Фремон был убит прежде, чем у меня появиласьвозможность его об этом спросить.
– Теперь назовите число, когда вы видели и пересчитывали этиденьги. Когда нашли эту сумму – восемнадцать тысяч долларов.
– Это было в пятницу, незадолго до полудня.
– Вы внесли эту сумму в какие-то документы?.. Сверх общейсуммы, хранящейся в офисе?
– Да, я хотел попытаться проверить оборот капитала понекоторым счетам, исходя из стоимости банкнотов. Большинство из них былидостоинством в десять и двадцать долларов, очень немного пятидолларовых, исовсем редко попадались купюры пятидесятидолларовые. Было несколькостодолларовых, поэтому я и записал их номера: их оказалось всего четыре.
– У вас с собой запись этих номеров?
– Да, с собой.
– Пожалуйста, покажите свои записи и назовите присяжнымномера этих четырех стодолларовых купюр.
– Это: № L04824084A; № L01324510A; № G06309382A; №К00460975А.
– Когда вы записали эти номера? – спросил Норрис.
– Тогда же, когда считал деньги.
– И какой это был день недели?
– Пятница, второе число.
– И в какое, вы сказали, это было время?
– Незадолго до двенадцати дня. Я бы сказал, околоодиннадцати тридцати, точнее уже не смогу вспомнить. Я не записал время, мнеэто было ни к чему, но скорее всего, около одиннадцати тридцати пяти. МистерФремон, мне кажется, ушел около половины двенадцатого, и в этот момент япосмотрел на часы.
– Вы знаете, куда он отправился?
– Он только сказал, что… не вернется больше. Я не знаю,куда.
– Перекрестный допрос, – произнес Норрис.
– У меня больше нет вопросов к свидетелю, но я бы хотелпосмотреть на записи свидетеля, которыми он пользовался для освежения памяти, –попросил Мейсон.
– У меня нет возражений, – ответил Норрис.
Адвокат прошел вперед, и Холстэд протянул ему маленькуюзаписную книжку, в которой каллиграфическим почерком профессионала были сделанызаписи поступающих сумм. Номера стодолларовых купюр, о которых он упомянул,были написаны так четко, что ни о каких ошибках и речи идти не могло. Мейсонхмуро просмотрел записи и вернул книжку свидетелю.
– Вопросов не имею, – спокойно сказал он.
– Тогда, если суд не возражает, мы бы хотели еще разпоговорить с офицером полиции Мултоном, – сказал Норрис.
– Очень хорошо, пригласите мистера Мултона занять местосвидетеля, – попросил судья Майлз.
Мултон проследовал к свидетельскому месту.
– Вы уже были приведены к присяге, поэтому нет нуждыповторять процедуру. Садитесь, – сказал Майлз.
Норрис подошел к свидетелю, вынул из кармана стодолларовуюкупюру и спросил:
– Мистер Мултон, я даю вам купюру и прошу обратить вниманиена ее номер – К00460975А. Видели ли вы ее когда-нибудь прежде? Пожалуйста,сравните со своими записями и ответьте на мой вопрос.
Мултон вытащил из кармана записную книжку, поднес купюруближе к открытой страничке, разложив все это на коленях, внимательно посмотрели наконец сказал:
