обратилась Корделия. — Мы прибыли, чтобы узнать, каково наше наказание.
Несколько томительных секунд ректор молчал, будто вовсе не заметил нашего появления. Он напоминал статую, и мне остро стало тревожно за него. Но затем Дин моргнул и обратил на нас мрачный взгляд. Он медленно поднялся, и мы невольно поёжились, как будто он источал реальную угрозу.
— Профессор Мартелл, — обратился он.
Корделия приосанилась, встречаясь с ним взглядом. Мы с Глорией искоса глянули друг на друга, впервые чувствуя гордость за то, что эта гордая и хладнокровная женщина — наш декан.
— Адепты сами определили вашу судьбу. Ввиду того, что они не предъявляют вам претензий и утверждают, что вы всё же выполнили долг преподавателя и спасли им жизнь, вы сохраните за собой эту должность.
Мы не издали ни звука, чувствуя, что он не закончил. Корделия заметно напряглась. Впрочем, мы все явно угадали, к чему ведёт ректор.
— Но не должность декана.
Её ресницы чуть дрогнули.
— Вы отстраняете меня?
— Очевидно. Место декана факультета ведовства займёт профессор Блайт. И раз уж вы так жаждали наказания… — глаза Виридиана недобро блеснули. — Вы возьмёте на себя обязанности методиста. Составление расписаний для адептов и преподавателей заставит вас задуматься о цене времени и осознать, что его не стоит тратить на козни студентам.
Корделия кивнула, не изменившись в лице, но я так и чувствовала исходящее от неё облегчение. Я спрятала улыбку. Даже жаль, что она больше не декан, теперь, когда наши отношения явно улучшились. Впрочем, профессор артефакторики будет неплохим деканом, к тому же она не из тех, кто предосудительно относится к студентам. Прости, Корделия, но декан ты так себе, на самом деле…
— Вы можете быть свободны.
Корделия ушла, но пока цокот её каблуков полностью не стих в коридоре, Дин не продолжал объявлять приговоры. Мы с Глорией стояли, вытянувшись по струнке, лишь иногда нервно переглядываясь. Ректор, казалось, был в глубокой тоске.
— Господин ректор… — не выдержала Глория.
Зря она так. Виридиан вскинул на неё взгляд, полный ледяной ярости, и мы синхронно вздрогнули и невольно подались ближе друг к другу.
— Вы замечательный, верный друг, — начал Дин таким тоном, будто называл её безродной собакой, не меньше. — Вы готовы идти на преступления и рисковать собственной жизнью ради того, чтобы помочь подруге. Это… — он замолчал, словно не верил, что собирается сейчас сказать, но всё же со вздохом довершил: — Похвально для настоящей ведьмы.
Глория удивлённо приподняла брови, да и я приоткрыла рот. Он что, хвалить нас собрался?
Ага, как же.
— Но не для добросовестной адептки! — его слова словно прибивали нас к полу. — Посему я решил, что лучше всего с вашим наказанием справятся те, кто допустил досадную промашку в вашем воспитании.
С лица разноглазки схлынули все краски. Она заломила руки и взмолилась:
— Господин ректору, прошу, только не пишите матери! Я готова переписывать правила от руки, чистить стойла за ездовыми улитками, полоть грядки ядовитого чертополоха, что угодно!
Кто бы могу подумать, что непрошибаемую Глорию так легко выбить из колеи. Она тряслась как осиновый лист.
— Вы носительница благородной фамилии, — строго сказал дракон. — Так примите же наказание достойно, каким бы оно ни было.
Глория опустила голову, словно её разом покинули все силы. Ректор окинул её равнодушным взглядом. Я поёжилась. Он знал наверняка, что для неё страшнее всего.
— Ступайте.
Она даже не попрощалась со мной, а молча уныло поплыла к двери. Я проводила её встревоженным взглядом. Глория упоминала, что её мать всю жизнь накладывала на неё множество запретов, но я не ожидала, что всё настолько плохо.
Сочувствие к подруге даже заставило меня позабыть, что меня самое страшное поджидало впереди. Я рассеянно обернулась на ректора и ойкнула, когда увидела его горящий зелёным демоническим пламенем взгляд. Неловко переступив с ноги на ногу, я затем вспомнила Корделию и гордо вскинула голову, смело встречаясь со страшным взглядом.
— Я просил тебя об одном, — сказал Дин глухо, — не лезть в настоящие опасности. И что ты сделала?
— Дин…
Вообще-то план заключался в том, чтобы стоять на своём. Сказать, что я не ждала опасности, что думала, там его комната с… чем? Дневниками, в которых он описывал, как пропала моя мать? Архивом с расследованием пропажи экспедиции? Если подумать, то идти туда было верхом абсурда. Я опустила взгляд, признавая поражение.
— Я готова понести наказание за свой проступок, господин ректор, — тихо, но чётко сказала я.
— Да, ты заслужила наказание, — продолжил он властно и строго, как совсем чужой мне ректор, а не как Дин, что страстно уговаривал меня на свидание всего сутки назад. — Такое, которое заставило бы тебя впредь задумываться, прежде чем бежать куда-то сломя голову. И я…
Его голос надломился. Я подняла голову, удивлённо глядя на ректора. Он закашлялся, но всё же пришёл в себя.
— Не способен его придумать. Мира, — вскочив, он обошёл стол и оказался рядом. Обхватив ладонями моё лицо, она заставил меня смотреть ему в глаза. — Ты упряма как баран. Я не представляю, что должен сделать, чтобы ты осознала тяжесть своего проступка.
Его глаза исследовали моё лицо, как будто он надеялся в нём найти подсказку. Святая Ехидна, я сломала ректора! Он не может придумать наказание!
— У меня есть идея, — сказала я заговорщицки. Он иронично изогнул бровь. — Всё проще простого, господин ректор. Если вы хотите, чтобы я больше не лезла в пекло, сделайте страшное: лишите меня причины моего неуёмного любопытства.
Дин непонимающе прищурился. На дне его глаз я видела подозрение, оставалось лишь подтолкнуть.
— Моя мать, — подсказала я. — Она внутри ведьминого круга. Ты ведь поедешь туда и…
Клянусь, я услышала глухое рычание внутри его грудной клетки, а затем он резко отстранился.
— Отец, будь он неладен! — воскликнул дракон. — Это он тебе сообщил? Старый лис!
Я победно улыбнулась.
— Не только сообщил, но и сказал ехать с тобой.
Виридиан совладал с эмоциями, и я снова столкнулась с его ледяным взглядом.
— Мира. Этому не бывать.
Я закатила глаза. Никто не говорил, что будет легко! Я и сама подозревала, что Дин будет артачиться. Но я не собиралась отступать. Не сегодня. Не теперь, когда разгадка так близко.
— Хватит решать за меня, — сказала я твёрдо. — Даже император на моей стороне. Дин, ты не можешь вечно вешать на меня следящие заклятия и контролировать каждый мой шаг!
— Ну почему не могу…?
— Дин!
— Мира! — он сделал шаг ближе ко мне. — Я не хочу подвергать тебя опасности, ну как ты не понимаешь?
— Ты подвергаешь! — воскликнула я запальчиво. — Тем, что
