Сам он умел лишь потакать своим капризам. А она многие годы сдерживала свои. Наверное, он может поучиться у нее самоограничению.
Ксандер наблюдал, как солнечный луч зажигает в ее волосах золотые блестки.
– Лиана, – позвал он.
– Что? – сонно пробормотала она. Затем, повернувшись, изумленно посмотрела на него. – Я забыла, что ты здесь. Вернее, что я здесь. У тебя.
– Я тоже удивился, проснувшись не в одиночестве. Но мне понравилось.
– Но ты спал со многими женщинами.
– Я занимался сексом со многими женщинами, – поправил он. – Но не спал с ними. После секса я просил их уехать.
– Ах да.
– Они не возражали. Обычно они жили в том же отеле, что и я.
– Я забыла, что у тебя не было дома.
– Если бы и был, я не стал бы приводить их туда.
– Ну ты и тип!
– Знаю, я тот еще тип. И поэтому хочу тебя кое о чем попросить.
– О чем же?
– Помоги мне стать лучше.
– Что?
– Я должен… измениться. К лучшему. Чтобы оправдать то, что мне, а не Ставросу предстоит унаследовать корону.
– Тебе не в чем оправдываться, – отозвалась Лиана. – По крайней мере, передо мной. Вчера я поговорила с Евой и Джессикой. Они обе не хотят для себя такой судьбы. Ева не желает, чтобы ее дети росли во дворце, как принцы крови, а для Джессики невыносима мысль о том, что Ставрос будет королем, а их дети не смогут ему наследовать. Так что ты оправдан.
– Нет, Лиана, дело не в этом. Важно сделать так, как лучше для всех. Ставрос всегда действует так. Если я уеду, он примет корону.
– Ты же обещал, что не сбежишь, – произнесла она.
– Если ты пытаешься защитить свою страну и свой народ, это нельзя назвать побегом.
– Что же тебе требуется, чтобы стать лучше?
– Ну, уйти в монастырь было бы слишком…
– Да уж, – улыбнулась Лиана. – По крайней мере, если ты не передумал жениться на мне.
Если он уедет, у него не будет причин жениться на ней. А значит, ему придется остаться. Что бы ни случилось. Она слишком важна для него.
Она меняла его одним своим присутствием. Что у него было, кроме Лианы? Слепящий блеск неоновых вывесок, алкогольный туман… Вернуться туда значило сойти в ад по собственной воле.
Ксандер крепко обнял ее:
– Нет, не передумал. У тебя есть мое кольцо и мое слово.
– Раньше у меня тоже было и то и другое.
– Тогда это был прежний я. Но я изменился. И планирую меняться и дальше.
– Значит, ты остаешься?
– Это для тебя важно?
Лиана нахмурилась:
– Я надеюсь, что ты сможешь найти свое место в мире. И поэтому не хочу, чтобы ты вернулся к прежней жизни, сбежав от родных.
– А как же правда?
– Я не знаю. Может, для нее здесь нет места.
– Но это святотатство.
– Возможно. Жизнь сдала нам крапленые карты. Что нам остается? Пасовать или ловчить.
– Моя терминология. Как же ты хорошо меня знаешь!
– Ты говорил о церкви? Лично я бы предпочла казино. – И она откинула волосы с лица.
Теперь рядом с Ксандером Лиана уже не так часто вспоминала о своих шрамах. Он был рад этому. Да и сам он воспринимал их совершенно иначе. Сейчас они казались еще одной чертой Лианы, не более значимой, чем ее гипнотизирующие глаза или волевой подбородок. Шрамы были частью ее личности, ее прошлого. Они напоминали ему, сколько ей пришлось выстрадать, в то же время напоминая о ее внутренней силе.
– Ты меня разглядываешь. – Глаза Лианы сузились.
– Потому что мне нравится на тебя смотреть. – Ксандер заставил себя опустить взгляд. – Мне будет приятно, если ты сбросишь простыню. Я бы мог написать поэму про твою грудь. Хотя и не люблю стихи.
К его удивлению, Лиана откинула простыню, и он еще раз с наслаждением взглянул на ее полные груди.
– Черт возьми, – улыбнулся он. – Как приятно быть мужчиной!
– Неужели это лучшее, что в тебе есть?
– Я бы сравнил твои соски с солнечным днем.
– Ну хватит, остановись.
– Я не могу. Никогда не смогу остановиться.
– Ксандер, я просто не знаю, что с тобой делать, – вздохнула Лиана.
«Останься со мной». Это была первая мысль, пришедшая ему на ум. Его самое заветное желание.
– Измени меня, – пробормотал он.
Лиана отвела взгляд:
– Не уверена, хочу ли я, чтобы ты изменился.
Ксандер тут же притянул ее к себе и поцеловал. А затем еще и еще – до тех пор, пока все вокруг не перестало существовать. А когда они закончили, Ксандер не был одинок. С ним была Лиана. Он никогда не чувствовал жизнь полнее.
– Ксандер, ты лучший из мужчин, – прошептала Лиана. – Рядом с тобой я чувствую себя… красавицей.
Ему в глаза словно ударил сноп света. Но это было не раскаяние. Это была надежда. Он больше не хотел прятаться. Он был готов явить всему свету свое лучшее «я».
Но он не сможет освободиться, пока не вырвется из темноты на свет.
Что ж, теперь, когда Лиана рядом, это уже не казалось ему невозможным.
– Я должен сказать ему.
Лиана со страхом взглянула на Ксандера.
Она знала, о чем идет речь. Каким-то образом она угадывала его мысли еще до того, как они облекались в слова.
– Но почему?
– Потому что он – мой отец. По крайней мере, он так считает. К тому же он король и имеет право выбрать наследника с открытыми глазами.
– Ксандер, не делай этого! У него не будет выбора…
– Выбор всегда есть. Все это время я боялся, что правда выплывет наружу и случится непоправимое. Но теперь я должен рассказать ему все. Только так я могу заслужить прощение и вернуть себе свою жизнь. Стать свободным.
– Но, Ксандер… – Лиану обуял ужас. Она будто повисла над пропастью, отчаянно цепляясь за выступ скалы. – Если ты признаешься, он может отослать тебя из страны. Он может… ты можешь никогда не стать королем. Даже принцем ты уже не будешь. Ты останешься незаконнорожденным отпрыском королевской семьи.
– Я и так незаконнорожденный, – тихо сказал он. – Я не могу прикрываться ложью. Думаю, без этого я не смогу измениться. Стать человеком, который действительно чего-то стоит.
– Но тогда ты получишь от жизни меньше, чем заслуживаешь. И все – из-за неожиданного приступа совести. – Лиана сама поразилась своим словам и своей горячности.
– Я не собираюсь спорить с тобой.
