делала в своей жизни.
Все его тело придвигалось ближе, миллиметры с каждым движением ног, и расстояние почти исчезло. Под его массивными ладонями и длинными пальцами моя кожа была теплой и сухой. Когда мужские руки двигались вверх и вниз, это тепло распространялось повсюду.
Я хотела, чтобы Люк заключил меня в свои объятия, что не имело никакого смысла. Но его уверенные инструкции, то, как он всего несколькими словами пресек мою дикую панику, и его запах вокруг меня вызвали желание прижаться к нему, как насытившийся молоком котенок, и уснуть, прижавшись к теплу его кожи.
— Я не думал, — признался он, придвигаясь еще ближе. Если бы я наклонила лоб на дюйм или два, он уперся бы Люку в грудь. Я бы почувствовала биение его сердца. — Что очень на меня не похоже, могу это гарантировать.
Я дернула плечами, лишь слегка пошевелилась, и его пальцы оказались на моей спине.
— Люк, — прошептала я, неуверенная в том, чего хотела, о чем просила, что вообще чувствовала.
Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом, и он, должно быть, прочитал размытие моих мыслей, пока они метались туда-сюда между замешательством и тоской, разочарованием и желанием.
И даже в темноте я видела, как все это отражается на его лице, как его глаза остановились на моих губах. Которые слегка приоткрылись, как будто Люк провел по ним кончиком пальца.
Люк резко опустил руки и отступил назад. Моим плечам было холодно, несмотря на тепло, все еще витавшее в воздухе вокруг нас. Как будто смутившись, Люк потер затылок.
— Знаю, сейчас это не поможет, но даже если бы я был зол на тебя, даже если бы так думал, я бы никогда не сказал что-то подобное о тебе репортеру. О том, кто является частью команды.
Часть команды.
Я быстро заморгала, чтобы избавиться от неприятного жжения слез в уголках глаз, потому что это немного согрело то место, где он держал меня. Приняв решение остаться, я, безусловно, стала частью чего-то гораздо большего, чем я сама. И просто понимала эмоциональные последствия того, что это означало. Что бы это могло значить.
— Это поможет, — тихо признала я.
— В следующий раз я буду осторожнее. — Его губы изогнулись в кривой улыбке. — Или совсем заткнусь.
Я кивнула, оценив попытку пошутить, даже если не была готова улыбнуться в ответ.
— Знаю, ты осознаешь масштаб этой истории, но я понимаю, сколько людей были бы рады увидеть, как я потерплю неудачу, Люк.
Он посерьезнел.
— Я к ним не отношусь.
— Нет?
Крепко сжав челюсти, он посмотрел на озеро, прежде чем заговорить снова.
— Нет. Потому что, если ты потерпишь неудачу, это будет означать, что мы тоже сделали что-то не так. А мы не такая команда. Мы поддерживаем своих.
Благодарность осела успокаивающим одеялом на плечи, согревая до глубины души.
Я рискнула слегка улыбнуться, просто чтобы посмотреть, как это отразится на моем лице.
— Даже если это означает, что тебе придется сниматься в Sports Illustrated?
Он пожал плечами. Крошечное движение огромных мускулистых плеч заставило мою улыбку стать шире.
— Владеть Волками, возможно, самое трудное для тебя, но для меня, трудным является интервью. Я буду ненавидеть каждую минуту процесса.
— Ненависть — сильное слово, — сказала я ему, думая и взвешивая честность того, что он только что сказал.
Его губы расслабились, но он не улыбнулся.
— Это правильное слово. К сожалению, у меня плохая репутация, когда дело доходит до общения со СМИ.
— Правда?
— Да. Потому что я этого не делаю. — Когда я ничего не сказала, он вздохнул. — Общайся со СМИ. Я просто не хочу.
— Как так вышло? — рискнула спросить я.
Вероятность того, что Люк ответит мне, была такой же незначительной, как если бы я влезла в нулевой размер. Но этот мужчина, такой большой и сильный, милый со своей дочерью и холодный, когда думал, что кто-то посягает на его жизнь, был одним из самых очаровательных людей, которых я когда-либо встречала.
Через несколько мгновений Люк бросил на меня настороженный взгляд.
— Я и раньше обжигался, давай просто скажем так. Ответил бы я или нет, это ничего бы не изменило; только ухудшило бы ситуацию.
Я наклонила голову.
— Ты не хотел защищаться?
— Ты достигаешь определенного уровня в этой отрасли, — осторожно ответил он, — когда понимаешь, что отвечать людям, которые говорят о тебе гадости, — это простой способ впустую потратить свое время. Я бы предпочел использовать его, чтобы стать лучшим игроком. Лучшим отцом. Все остальное — просто шум.
Мое сердце перевернулось, очарование росло в беспорядочных пульсациях, которые пробегали по моей коже.
Конечно, я скрыла это с лица, когда заговорила снова, вся такая холодная и непринужденная.
— Несмотря на все это, ты все еще хочешь дать интервью?
Его глаза скользнули по моему лицу. Всего лишь быстрый взгляд, но он коснулся каждой части дважды. Дольше всего задерживался на губах, и я изо всех сил старалась нормально дышать.
— Надеюсь, это меня не убьет, — тихо сказал он.
Отступив назад, но все еще глядя на Люка, я поджала губы и приняла хрупкое чувство игривости между нами. Как будто поймала кончиками пальцев бабочку, и она отчаянно пыталась улететь.
— Что ж, тогда просто предоставь это мне. Я сделаю это терпимым.
Не дожидаясь его реакции, я развернулась к изгороди, и услышала его приглушенный ответ.
— Посмотрим на это.
12
Люк
В жизни человека бывают моменты, когда ему нужно проглотить гордость, как комок угля. Один из таких моментов настал, когда шестилетняя дочь каким-то образом заманила его на вечеринку у бассейна с его боссом / соседкой/ звездой сна, который приснился ему прошлой ночью, но который он активно пытался забыть, потому что в нем она была в бикини.
День начался достаточно безобидно. Погода была прекрасная, солнечная и жаркая. Моя мама неважно себя чувствовала, поэтому я тренировался дома, провел телефонную встречу со своим координатором по атакам и пообещал Фейт, что мы сможем поплавать.
Строго следуя домашнему правилу, согласно которому Фейт не разрешалось заходить в бассейн, если рядом не было взрослых, она терпеливо ждала на стуле во внутреннем дворике, пока я бегал внутрь, чтобы переодеться в шорты для серфинга и захватить солнцезащитный крем.
И вот тогда все сорвалось с катушек.
Потому что моя дочь — злой гений — увидела, как Элли загорает у себя на заднем дворе, перелезла через живую изгородь и, должно быть, упросила ее посидеть у нашего бассейна, а затем забралась внутрь, тем самым обойдя мое
