всю жизнь мечтала поехать в Париж. Но денег не было. Да и времени тоже. Сначала в одиночку растила сына, потом помогала брату после тюрьмы, в прошлом году похоронила мать, исчерпав все свои сбережения. Из редакции, где она работала корректором, её сократили. В силу возраста нигде уже не брали, а пенсионный рубеж отодвинули на пять лет. Пришлось устроиться в бутик уборщицей. Убирала Лидия Васильевна поздними вечерами, чтобы не столкнуться со знакомыми – всё ж с двумя высшими образованиями работать уборщицей было как-то неловко.
А в Париж хотелось по-прежнему, даже ещё сильнее. Это желание обострялось вечерами, когда все дела были переделаны, а до уборки оставался час-другой времени. Она садилась за книгу, но почти не читала, то и дело отвлекаясь на посторонние мысли. Те уносили её далеко от дома, под сень ржавых каштанов, на берега Сены, обретали запахи лаванды и кофе, вкус круассанов, звуки аккордеона… Лидия Васильевна захлопывала том и долго сидела с прикрытыми глазами, пока не возвращалась обратно: смолкал аккордеон, таяли запахи и видения. Только лёгкий флер оставался.
По весне Лидия Васильевна решила, что тянуть больше нельзя и приступила к делу. Закрыла в банке скромный депозит, купила авиабилеты и забронировала с помощью племянницы комнату с общей кухней на бульваре де Бельвиль. Место удобное: рядом метро, супермаркет, автостанция. Хозяйка квартиры Катрин работала гидом и целыми днями была занята туристами – так что особого стеснения совместное проживание не доставит ни хозяйке, ни гостье.
Вскоре виза была готова, новый чемоданчик на колёсах ждал в прихожей. Оформив отпуск без содержания, Лидия постриглась, купила новую сумку и вот уже взволнованная сидела в зале ожидания Домодедово.
Стерильный, похожий на гигантский аквариум аэропорт жил отдельной, незнакомой Лидии Васильевне жизнью, которая была для неё уже по сути путешествием. Мимо проплывали роскошные девы в шлейфе неземных ароматов, носильщики толкали за ними тележки, гружёные лаковыми чемоданами. Строгие мужчины с благородной проседью, знакомые Лидии Васильевне лишь по рекламе сигар, говорили по телефону, отдавая распоряжения невидимым помощникам. Киношный шейх в острой бородке с гаремом и детьми прошествовал в отворённую специально для него дверь. Шумная толпа под водительством конвоира с флажком штурмовала зону досмотра.
Табло моргнуло – объявили посадку. Пассажиры оживились, а на Лидию Васильевну вдруг навалился страх. Он ледяной рукой сжал горло, облил жаром спину. Неприятное предчувствие застряло под левой ключицей. В гофрированном тоннеле страх достиг апогея – Лидия замедлила шаг, раздумывая, не повернуть ли обратно? Но толпа напирала сзади, и она подчинилась её беззаботной весёлости.
Лайнер дрогнул металлическим телом и лениво пополз к взлётной полосе. Гул двигателей превратился в протяжный вой. Тяжёлая махина рванула с места, разогналась и отделилась от бетонной тверди, оставив под крылом заштопанную цветными заплатками землю. Лидия Васильевна перекрестилась и, зажмурившись, стала считать. Раз, два, три… Лайнер накренился, заложив вираж. Четыре, пять… где-то захныкал ребёнок, зашуршала газета. Восемь, двадцать, тридцать три… Наконец, самолёт выровнялся, загудел ровно и монотонно. Мигнули лампочки, защёлкали ремни и потекла обычная полётная жизнь – запахло кофе, покатили тележки с едой, выстроилась очередь в туалет. Бодрый старичок приседал в проходе, разминая затекшие ноги. Дама в розовом делала селфи на фоне иллюминатора. Густо храпел пассажир с повязкой на глазах.
В середине полёта самолёт тряхнуло, потом ещё. Лайнер от кабины до хвоста пробила крупная дрожь. За бортом резко потемнело. С грохотом упал чемодан, за ним скрипичный футляр. Лидия увидела в иллюминаторе пляшущее крыло, завёрнутое неестественно и страшно, как вывихнутая рука. Стюардессы с приклеенными улыбками успокаивали вцепившихся в кресла людей. Кому-то стало плохо, побежали за аптечкой. Сидевший у прохода мсье побледнел и вытащил чётки. Самолёт бросало из стороны в сторону, сквозь фиолетовые тучи просвечивали зарницы. Когда после очередной встряски сверху вывалились кислородные маски, испугались даже самые храбрые. «Всё, не долечу!» – подумала Лидия Васильевна и приготовилась умирать. Стоило всю жизнь так рваться в город своей мечты, если смерть подстерегает везде нежданно-негаданно. Видно, не суждено ей увидеть Париж. Судьбу не обманешь!..
Тьма поредела так же внезапно, как и пришла. Косые лучи солнца осветили салон. Самолёт дёрнулся и завис, будто ничего и не было. И только болтавшиеся над головами кислородные маски напоминали о недавнем кошмаре. Командир экипажа извинился за непредвиденные метеоусловия и разрешил отстегнуть ремни. Вскоре всё вернулось в привычное русло – люди стали шутить, листать журналы. Возобновили раздачу блюд и напитков. Но Лидии Васильевне кусок в горло не шёл. Всё происшедшее казалось дурным знамением, несообразным её светлым мечтам о Париже.
Самолёт сел. На ватных ногах Лидия Васильевна спустилась по трапу, прошла лабиринты аэропорта, получила звонкий штамп в паспорт и была уже близка к цели, но дурное знамение начинало сбываться. Она стояла перед терминалом и не могла купить билет, хотя добросовестно изучила инструкцию. Стоило засунуть купюру в прорезь, как автомат брезгливо выплёвывал её обратно. Лидия Васильевна перепробовала все три имеющиеся у неё банкноты – результат тот же. Она вспомнила сомнительных типов, у которых согласилась купить евро, польстившись на выгодный курс. Неужели её облапошили и подсунули фальшивые купюры?! Что теперь делать? К кому обратиться? Неподалёку маячил полицейский, но Лидия живо представила, как её арестуют за фальшивые евро. Она и объяснить-то ничего толком не сумеет. Под ложечкой неприятно засосало.
– Какие-то проблемы? – обратился к ней незнакомый мужчина в плаще.
Лидию Васильевну нисколько не удивило, что с ней заговорили по-русски. Удивило другое: как вот так запросто можно вступать в разговор с незнакомыми людьми? Сама она никогда не могла переступить невидимый барьер, отделявший её личное, уютное и обустроенное пространство от всего остального мира. Но сейчас это не имело значения.
– Не могу билет купить! – пожаловалась Лидия Васильевна. – Кажется, у меня фальшивые евро. Покупала с рук. Автомат не принимает.
– Дайте-ка посмотреть.
Лидия Васильевна недоверчиво взглянула на незнакомца.
– Да не бойтесь, давайте! Можете подержать пока, – он сунул ей в руки потёртый портфель с биркой ручной клади. Помял купюру, посмотрел на просвет.
– Не похоже, что фальшивая, – мужчина попробовал всучить её машине, но та снова не приняла. – Знаете, такое иногда бывает, когда новые банкноты. Ладно, давайте с карточки оплатим, – предложил он.
– У меня нет карточки, – потупилась Лидия Васильевна.
– Нет карточки?! – мсье был крайне удивлён. – Тогда я просто куплю вам билет, – он выудил из кармана бумажник.
– Что вы, нет-нет! – запротестовала Лидия. – Я не возьму.
– Что же, так и будете здесь стоять? – усмехнулся мужчина.
Лидия Васильевна решительно сняла с руки скромное серебряное колечко.
