– Возможно, ничего существенного.
– Из-за пустяков Абнер Диммик не явился бы ко мне в контору.
– Пригласить их сюда?
– И немедленно. И со всеми подобающими для них почестями.
– Не думаете ли вы, что они представляют банк, шеф?
– «Секонд Фиделити»?
– Да.
– Разумное предположение. Оставайся и выслушай все, что онискажут. Лучше всего было бы застенографировать нашу беседу.
Делла кивнула, выскользнула из кабинета и почти сразу жевернулась в сопровождении почтенного седовласого джентльмена. В руке у негобыла давно вышедшая из моды трость с тяжелым набалдашником. Несколько позадишел молодой человек лет двадцати шести – двадцати восьми. Бесшабашные огоньки вего глазах находились в явном контрасте с почтительными манерами и скромнымвыражением лица.
Старик твердыми шагами подошел к столу.
– Как поживаете? – спросил он отрывисто. – Вы – мистерМейсон? Я представитель фирмы «Диммик, Грей и Пибоди». Надеюсь, вы слышали онас. Мы тоже слышали о вас.
Переложив трость в левую руку, он протянул правую Мейсону,продолжая говорить:
– Только прошу поосторожнее. Я старик, у меня ревматизм. Этомистер Кафф, Родней Кафф, мой помощник по конторе. До сих пор я не смогвыяснить, будет ли из него толк или нет. Я полагаю, что он не создан для работынашего плана.
Мейсон пожал руку мистеру Диммику, жестом пригласил егозанять удобное кресло и улыбнулся молодому человеку.
Диммик, тяжело опираясь на трость, тихонько опустился насиденье. Кафф предпочел обыкновенный стул, вытянул вперед скрещенные ноги и сявным восторгом принялся разглядывать Деллу Стрит.
У Абнера Диммика был высокий лоб, обрамленный серебрянымикудряшками, кустистые брови, которые то опускались, то взлетали вверх,подчеркивая значение изреченных фраз. Под глазами виднелись стариковские мешки,а плотно сжатый рот напоминал стальную ловушку. Снежно-белые усы, удивительноподходившие к бровям, делали его похожим на рождественского Санта-Клауса.
– Фирма «Диммик, Грей и Пибоди» оказалась замешана вуголовное дело. Вы представляете, что это значит? Если бы мне кто-нибудь посмелраньше об этом сказать, я бы высмеял этого человека!
– И вы подумали, не смогу ли я вам чем-нибудь помочь?
Мистер Диммик кивнул.
Родней Кафф неодобрительно кашлянул.
Старик метнул в него сердитый взгляд и сказал:
– Постарайтесь справиться с приступом неприличного кашля,молодой человек. Я знаю, что делаю.
Кафф промолчал и закурил сигарету.
Делла Стрит с большим интересом переводила глаза с Мейсонана его посетителей.
– Мы занимаемся делами банка «Секонд Фиделити», – продолжалмистер Диммик, – они являются душеприказчиками по заверенному завещанию,единственным наследником по которому является молодой человек по имени ДжеймсДресколл. Вы понимаете, что это значит?
Мейсон удобно устроился в кресле, тоже закурил и усталозаметил:
– Начинаю понимать.
– По условиям завещания мы обязаны давать Дресколлу всеюридические советы, если он будет в таковых нуждаться. Без разрешения своихдушеприказчиков он не имеет права обратиться к другому адвокату. Так вот, этотмистер Дресколл ухитрился попасть в дело об убийстве.
– Почему вы обратились ко мне?
– Нам требуется ваша помощь.
И снова Родней Кафф слегка кашлянул.
– Вы хотите, чтобы я взял на себя защиту мистера Дресколла?
– Не совсем так. Нам бы хотелось, чтобы вы сотрудничали снами. Представлять его будем мы. Вы, насколько нам известно, представляетеРозалинду Прескотт. Поскольку их интересы совпадают…
– Извините, что прерываю вас, но я не согласен, что ихинтересы совпадают!
– Именно то, о чем я вас предупреждал, мистер Диммик, –вмешался Кафф, – совершенно очевидно, что…
– Помолчите, Родней! – негромко сказал Диммик, не отводяглаз от лица Мейсона. – Почему вы говорите, что они не идентичны?
– Потому что я так считаю.
– Неужели вы хотите сказать, что Розалинда Прескотт виновнав преступлении, к которому Джеймс Дресколл не имеет никакого отношения? Этоневозможно!
– Нет. Я думаю иначе.
– Лично меня это дело выводит из равновесия. И крайнесмущает. Мне и во сне не снилось, что мое имя будет упоминаться в связи суголовным преступлением. Но банк настаивает, чтобы я сам возглавлял защиту.Конечно, можно нанять адвоката, специалиста по подобным вопросам, который быдействовал со мной заодно. Однако по условиям завещания я за все несуперсональную ответственность. Теперь вы понимаете, как мне неприятна вся этаистория?
Мейсон кивнул.
– Так вот. Мы бы хотели объединиться с вами, – выделяяместоимения, сказал Диммик. – Мне уже звонили из банка, что вы приезжали туда изадавали вопросы.
Мейсон кивнул.
– Было бы совсем неплохо обменяться информацией, – продолжалДиммик, – и выработать совместный план действий.
– Благодарю вас, но меня такая перспектива не привлекает. Яхочу быть совершенно свободен, иметь полную свободу действий и представлятьсвоих клиентов так, как сочту необходимым.
– Неужели вы не понимаете, – не выдержал Родней Кафф, – чтоему хочется свалить вину на мистера Дресколла, если только представится такаявозможность.
Диммик продолжал смотреть в лицо Перри Мейсона.
– Понимаете, мистер Мейсон, я не силен в подобных вопросах.Как правило, ко мне приходят с просьбами. На этот раз я сам обратился к вам спросьбой. Мне известно, как вы искусно проводите своих подзащитных между всемирифами зала заседаний. Я прекрасно понимаю, что вы были бы неоценимым союзникоми опасным противником. Если вы ясно видите…
– Прошу прощения, мистер Диммик, но я ничем не могу себясвязывать. До и во время суда надо мной ничто не должно довлеть. Я не могупредавать интересы своих клиентов, подписывая соглашения с другими лицами.
– Иными словами, мистер Мейсон, – спросил Кафф, – выпопытаетесь обвинить в убийстве Дресколла?
– Если я буду считать его виновным.
– По вашему мнению, он виновен?
– Пока не знаю.
– Но если он виновен, то виновна и ваша клиентка?
– Не обязательно.
