Атрей пошёл на звук, пробрался в какие-то узкие ворота и попал в тесный мрачный дворик. Миновал ещё одну арку и наконец очутился на сыром и грязном заднем дворе. Там, прикованный цепью к стене, лежал громадный, полудохлый от голода вервольф — волк-оборотень. Под его всклокоченной шкурой можно было пересчитать ребра, позвонки хребта торчали, как зубья пилы, и язык свисал из пасти.
Завидев Атрея, вервольф поднял могучую голову. В его глазах загорелись зелёные огоньки. Он потянул носом, будто пытаясь что-то припомнить. Его взволновал давно забытый запах. Но, так и не вспомнив, он снова опустил голову на землю и тихо прорычал:
— Уходи прочь! Дай мне спокойно издохнуть.
— Я услышал твой зов и пришёл, — так же тихо ответил Атрей.
— Я никого не звал. Это был мой предсмертный стон.
— Кто ты? — Атрей подошёл на шаг ближе.
— Я Гморк, вервольф.
— Почему ты прикован здесь?
— Они забыли меня, удирая.
— Кто — они?
— Те, кто посадил меня на цепь.
— Куда же они ушли?
Гморк не ответил. Он глядел на Атрея из-под прикрытых век, подстерегая каждое его движение. Вместо ответа он спросил:
— Ты нездешний, пришелец. Что ты здесь ищешь?
— Я не знаю, — Атрей опустил голову. — Как называется этот город?
— Это столица самого знаменитого края Фантазии, город Призраков. — Гморк не спускал с мальчика взгляда, удивляясь, что тот совсем не испытывает страха перед ним. — А ты кто такой?
— Теперь уже никто, — ответил Атрей, подумав.
— Что это значит?
— Это значит, у меня было дело, а теперь его нет. Поэтому я никто.
Вервольф слегка оскалился, что могло означать улыбку. Он знал толк в самых мрачнейших существах и исчадиях ночи и понимал, что имеет перед собой в некотором роде равного партнера.
— Что ж, — хрипло сказал он. — Кто услышал мой вой? Никто. Кто пришел ко мне? Никто. Кто говорит со мной в мой последний час?
Никто. Всё верно, так и должно быть.
Атрей кивнул. Потом спросил:
— Может ли Никто освободить тебя от твоей цепи?
В глазах вервольфа разгорелся зелёный огонь. Он стал учащённо дышать и скалиться.
— Ты что, действительно сделал бы это? — выдавил он из себя. — Ты мог бы освободить голодного вервольфа? Разве ты не знаешь, что это такое? Кто может быть уверен в своей безопасности рядом со мной? Никто.
— Правильно, я и есть Никто. Чего же мне бояться?
Он хотел подойти поближе к Гморку, но тот снова издал предостерегающий рык.
— Разве ты не хочешь, чтобы я освободил тебя?
Вервольф вдруг измождённо сник, разом угомонившись.
— Освободить меня ты не сможешь. Но если приблизишься ко мне, я разорву тебя на части, сынок. Чтобы хоть на несколько часов отсрочить смерть. Лучше оставь меня.
— Может, я найду тебе в городе какой-нибудь еды? — вслух размышлял Атрей.
Гморк снова открыл глаза, но зелёные огни в них погасли.
— Убирайся к чёрту, маленький идиот! Ты хочешь продлить мою жизнь до того часа, когда здесь воцарится Ничто?
— Я думал… если бы я принёс тебе еды и ты немного насытился, тогда я смог бы к тебе подойти и снять с тебя эту цепь…
Гморк скрипнул зубами.
— Если бы это была обыкновенная цепь, неужели ты думаешь, что я не перегрыз бы её! — Он рванул цепь зубами и снова отпустил. — Это заколдованная цепь. Власть над нею имеет только та, что приковала меня, но она никогда больше не вернётся.
— Кто же это?
Гморк принялся скулить, как побитая собака, и долго не мог успокоиться.
— Это сделала Гайя, княгиня Мрака.
— И куда же она ушла?
— Она бросилась в Ничто — как и все остальные.
Атрей вспомнил пляшущих безумцев, которых видел за городом в тумане.
— Почему? — пробормотал он. — Почему они делали это?
— У них не осталось надежды. А это лишает сил. Ничто притягательно. Вы не можете противостоять ему, — Гморк злобно рассмеялся.
— Ты так говоришь, будто сам ты не один из нас.
Гморк снова окинул его своим долгим взглядом.
— Я не принадлежу к вам.
— Откуда же ты?
— Разве тебе не известно, что такое вервольф?
Атрей не знал.
— Ты видел только Фантазию, но существуют и другие миры. Например, человеческий. И есть создания, у которых нет ни родины, ни своего мира. Зато они могут перемещаться из одного мира в другой. К таким созданиям я и принадлежу. В человеческом мире я являюсь в образе человека, но я не человек. В Фантазии я принимаю фантастический облик, но я не один из вас.
Атрей медленно сел на землю и смотрел на умирающего вервольфа большими тёмными глазами.
— Значит, ты бывал в человеческом мире?
— Я часто странствовал между их миром и вашим.
— Гморк, — разволновался Атрей. — Не мог бы ты показать мне дорогу в человеческий мир?
В глазах Гморка снова вспыхнули зелёные огни, будто он рассмеялся.
— Для вашего брата путь туда очень прост. Есть только одна загвоздочка: назад ты не сможешь вернуться. Ты останешься там навсегда. Что, согласился бы?
— Что я должен для этого сделать? — решительно спросил Атрей.
— То же, что сделали здесь все остальные до тебя, сынок. Ты должен броситься в Ничто. Но можешь не спешить, рано или поздно тебе придется сделать это, когда последние куски Фантазии исчезнут.
Атрей встал. Гморк заметил, что мальчик дрожит всем телом.
— Да ты не бойся, это совсем не больно!
— Я не боюсь. Я просто не ожидал, что именно здесь получу благодаря тебе новую надежду.
Глаза Гморка горели, как два адских угля.
— Для надежды у тебя нет никакого основания, сынок, что бы ты ни задумал. Очутившись в человеческом мире, ты уже не будешь тем, кем являешься здесь. Это как раз та самая тайна, которую никто в Фантазии не знает.
— А кем я там буду? Открой мне эту тайну!
Гморк долго молчал, потом глубоко вздохнул и заговорил:
— Кем ты считаешь меня, сынок? Своим другом? Берегись! Я ведь только коротаю с тобой время. Да ты теперь и не сможешь уйти. Я крепко держу тебя вместе с твоей надеждой. Пока мы тут говорим, Ничто кольцом смыкается вокруг города Призраков, и скоро отсюда не будет выхода. Тогда ты пропал. Но сейчас ещё не поздно бежать.
Грозное выражение на морде Гморка стало пугающим. Немного поколебавшись, Атрей прошептал:
