Она смотрела на него с явным интересом и с не менее явнымодобрением.
– Непременно, сэр.
Мейсон позволил Рею довести себя до большого кресла.Автоматически запирающаяся дверь громко щелкнула у них за спиной.
– Ну и ну, как я рад вас видеть! – продолжал Рей. – Я самсобирался поехать в вашу контору, но, зная, насколько вы заняты, я не решалсявас беспокоить. Это весьма неприятная история. Вдвойне неприятная, потому чтозамешана вдова Вальтера. Не могу взять в толк, как полиция может подозревать еев чем-либо подобном.
– Вы не подозреваете?
Рей энергично затряс головой:
– Нет, боже упаси! Я знаю ее восемь или девять месяцев. Онанастоящая леди с ног до головы.
– Значит, вы были с ней знакомы еще до замужества?
– Да, мы познакомились с ней почти одновременно с Вальтером.По-моему, они поженились с полгода назад.
– Значит, он совсем недолго за ней ухаживал?
Рей кивнул. Его шумная сердечность улетучилась неизвестнокуда, он смотрел на адвоката подозрительным, холодным взглядом.
– Безусловно, в подобных обстоятельствах произойдетнекоторая заминка в оформлении, но рано или поздно миссис Прескотт вступит вовладение. Многое зависит от того, оставил ли мистер Прескотт завещание. Вот я ирешил, что вы сначала захотите поговорить со мной, так сказать, совершеннонеофициально.
К Рею сразу вернулась его неуемная общительность.
– Уверяю вас, мистер Мейсон, я буду очень рад сотрудничать свами решительно по всем вопросам. Миссис Прескотт может не волноваться из-зазавещания. Она имеет дело с честным человеком.
Мейсон протянул Рею портсигар, взял и себе сигарету, щелкнулзажигалкой и только после этого спросил:
– Почему ей не надо беспокоиться о завещании?
– Потому что все было продумано заранее.
– Каким образом?
– Об этом побеспокоился сам Вальтер. У нас имеется у каждогостраховка на случай смерти партнера. Его жизнь застрахована на двадцать тысячдолларов в мою пользу, моя жизнь – на столько же в его пользу. Договор ипартнерство предусматривают, что в случае смерти одного из партнеров его женаполучает двадцать тысяч долларов вместо доли в деле.
– Двадцать тысяч долларов?
Рей кивнул.
– Довольно большая сумма, не так ли? Если бы вы захотелиликвидировать свое дело, неужели вы получили бы за него сорок тысяч?
– Нет, уверен, что нет. Именно из этих соображений каждый изнас застрахован на максимальную сумму. И жена, вернее, вдова умершего как разполучает сумму этой страховки. При этом дело остается в руках другого партнера.Понимаете, мы вносили страховые проценты вместе из общей прибыли, поровну нанас двоих.
– Так было договорено с самого начала?
– Да.
– Миссис Прескотт тоже подписывала данный договор?
– Да, она его подписала, и моя жена тоже. Все это юридическиоформлено и совершенно узаконено. Удивляюсь, что миссис Прескотт вам об этом нерассказала. Возможно, она не вполне поняла, что это такое. Ведь у нее сейчасполно собственных забот. Скажите, неужели ее посадили в тюрьму?
– Ее задержали.
– Какой позор! Возможно, она не разобралась в сущностинашего соглашения о партнерстве. Объясните ей, прошу вас. Как только я получустраховку, я передам ее миссис Прескотт, взяв от нее взамен отказ от каких-либопретензий на участие в деле.
– Не могли бы вы показать мне это соглашение?
– Конечно, конечно. Признаться, я был уверен, что выпопросите об этом, и попросил Розу положить его на мой стол.
– Розой зовут ту девушку в приемной?
– Розой Хендрикс, да.
– Давно она у вас работает?
– Не очень. Месяца четыре-пять. Очень исполнительная ивесьма привлекательная.
Мейсон кивнул и погрузился в чтение документа, которыйпротянул ему Рей.
– Толково составлено, – похвалил он.
– Совершенно верно, – просиял Рей, – его проверял адвокатстраховой компании после того, как наш поверенный составил его для нас.
– Как я понимаю, на момент составления данного соглашения выоценили половину делового интереса в данной компании в двадцать тысяч долларов.Если бы в действительности эта половина была значительно ниже, вдова умершегопартнера все равно получила бы двадцать тысяч? И если, наоборот, предприятиебыло бы более выгодным, ничего бы не изменилось?
– Мы договорились, что в последнем случае страховая суммабудет увеличена.
– Понятно. Не будете ли вы столь любезны назватьдействительную сумму стоимости вашей компании?
Рей долго изучал поверхность стола, потом сказал:
– Боюсь, мистер Мейсон, что сделать это будет очень трудно,потому что у нас нет такой бухгалтерии, как в торговых предприятиях.
– Мне все это понятно, – прервал его Мейсон, – но ведь я нетребую у вас точных цифр. Меня интересует, сколько вы получаете прибыли?
– Это зависит исключительно от личной инициативы.
– Хорошо. Спрошу иначе. Сколько вы заработали за прошлыйгод?
Рей отвел глаза от лица Мейсона и уставился на большой сейф,помещавшийся в углу комнаты. После долгой паузы он заговорил:
– Мне думается, каждый из нас получил тысяч по шестьдолларов.
– И вы, и мистер Прескотт заработали по шесть тысячдолларов?
– Около того.
– В таком случае Вальтер Прескотт не мог вложить какие-либосредства в бизнес.
Рей неожиданно улыбнулся:
– Все ясно. Вас интересуют те деньги, которые, как уверяетРозалинда Прескотт, она дала ему вложить в дело?
Мейсон кивнул.
– Сказать по правде, мистер Мейсон, ей бы лучше помолчать наэтот счет. Ее денег в нашем деле нет.
– Как вы считаете, она давала ему эти двадцать тысяч?
– Трудно сказать. Но раз она говорит, что да, я склонен ейверить.
– Ну, а если Вальтер уверил, что она ему ничего не давала,это повлияет на ваше мнение?
– Трудный вопрос.
– Понимаю.
– Что же, я не буду менять своего отношения к этому вопросу,– после недолгого колебания сказал Рей.
– Но в таком случае куда Вальтер мог девать такие деньги?
