В нем нет упрека,
Нет горечи невысказанных слов
И повторения урока.
Ты так свободен в мыслях, что порой
Чужой переиначиваешь опыт,
И сердце, увлеченное игрой,
Заранее воспоминанья копит.
Что там случится? .. Камень и вода,
Да ночи перстенек мерцает.
Ведь там предчувствия знакомая звезда
Горит и тает.
«Ты с картины Боттичелли!..»
Ты с картины Боттичелли!
Будет то, что быть должно,
Ведь сходить с ума в апреле
В самом деле не грешно.
Пусть щебечут упоенно
Лета дальнего послы
И Ростральные колонны
Пахнут суриком весны.
Пусть капель алмазной гранью
Точит лед под козырьком
И не справиться дыханью
Даже с легким ветерком.
Пусть случится, что случится!
Нет, не так. Пускай легко
Нам придется разлучиться
Там... когда-то... далеко...
«Ты послушай, послушай, послушай...»
Ты послушай, послушай, послушай
Тишину белой ночи моей!
Я печали ее не нарушу,
Подожду, помолчу вместе с ней.
Над фигурами Летнего сада,
Что белеют в прозрачной среде,
Разлилась неживая прохлада,
Разошлась, как круги на воде.
И над Марсовым полем, и дальше,
Над Михайловским замком самим,
Ночь раскинула строго, без фальши,
Облаков позолоченный дым.
А на тихой реке, на Фонтанке,
Укрываясь в пролетах мостов,
Серебром потемневшей чеканки
Отражаются стекла дворцов.
В пустоте маслянистого света
Каждый отблеск свечою дрожит,
И проститься с прохладою лето,
Слава богу, пока не спешит.
«Эта белая ночь так тнха...»
Эта белая ночь так тиха,
Что прохожих шаги под балконом,
Как ударные стопы стиха,
Во дворах отдаются со звоном.
Эта белая ночь так пуста.
Что словами ее не заполнить,
Но пространство пустого листа
Приглашает все это запомнить.
Эта белая ночь так длинна,
Так странна и так тянется сладко.
Что душа, ее свойствам верна,
Растворяется в ней без остатка.
«Уже незаметное утро...»
Уже незаметное утро
Дотронулось краешков глаз.
Подумай, как просто и мудро
Природа устроила нас.
Она словно знала, как вечны
Признанья твои и нежны,
Как волосы ночью беспечны,
А губы мягки и влажны.
И, день перепутавши с ночью
Из сна перенесшая в явь,
Она создала нас воочью,
Из утренней мглы изваяв.
«Чертой неуловимою...»
Чертой неуловимою
Мелькнула на стене...
Вернись ко мне, любимая!
И задержись во сне.
Чтоб я тебя, летучую
И зыбкую, как дым,
Ласкал, не веря случаю,
Дыханием своим.
Но не достигнуть голосом
Тебя в такую рань.
Твоим упавшим волосом
Мне стянута гортань.
«Безрадостна любовь в разлуке вековой...»
Безрадостна любовь в разлуке вековой.
Пора уже смахнуть на письмах паутину.
Я в затяжном прыжке лечу вниз головой,
И звездный ветерок мне зябко дует в спину.
Безрадостна любовь без губ твоих и глаз,
Без видимых примет и без прикосновений.
Какой небесный дух отнял ее у нас?
Обнял тебя, унес — какой жестокий гений?
Безрадостна любовь, сгоревшая в два дня.
По Млечному Пути нельзя шататься праздно.
Лети за мной, лети! Не покидай меня.
Но не губи себя — бессмысленно, напрасно...
«Ты — камушек Вселенной...»
Ты — камушек Вселенной,
Ночной метеорит.
Твой след, слепой, мгновенный,
В душе моей сгорит.
Царапиной отметит,
Звездой в окне блеснет,
Всю жизнь мою осветит,
По сердцу полоснет.
Ты — камушек пространства,
Летучая звезда.
Какое постоянство —
Года, года, года!..
Так много в них сиянья
И жгучего огня,
Что ты на расстоянье
Испепелишь меня!
«Почему ты мне не пишешь? ..»
В. Б.
Почему ты мне не пишешь?
Может быть, бумаги нет?
Напиши тогда на крышах
Мне ответ за восемь лет.
Напиши его на свечке,
На заснеженном дворе,
На орешке, на дощечке,
На березовой коре.
Напиши его на шпалах,
На билетах проездных.
На слезящихся вокзалах
И бесслезных мостовых.
Нацарапай, как придется,
Тонкой бритвой на руке.
Кровь по капельке прольется
И засохнет в кулаке.
«Оно почти прозрачным было...»
Оно почти прозрачным было,
Когда взглянул я на просвет,—
Письмо, которое вместило
Десяток строк и восемь лет.
Уже забытый этот почерк
И женский правильный нажим,
И вдруг —
