дымом, запахом подгоревшей пищи и пролитого пива. Главный повар — толстый мужчина с вечно грязными руками, дохнул запахом перегара, едва не упав навстречу владельцу.
Щедро развешивая затрещины, оплеухи и подзатыльники, хозяин всего этого безобразия велел немедленно выбросить все, что успели наготовить, как можно быстрее вычистить всю утварь, а сам, ухватив главного повара за замызганный воротник рубахи, едва не задушив того тесной шнуровкой у горла, вышвырнул во двор, протащив через дверь черного хода, выдав на прощание крепкого пинка и велев убираться.
Вернувшись в кухню и поймав юркого поваренка-сироту, который, в отличие от остальных работников кухни, всегда относился к порученным делам с полной отдачей, потащил того на улицу.
— Послушай, у меня есть дело к вашим сиротам. — начал он, присев и глядя в глаза парнишке. — Вам ведь кто-то готовит? Я знаю что ваша стайка не ворует и старается зарабатывать честно, а значит с едой у вас плохо. Денег хватает лишь на самые дешевые продукты, которые еще нужно приготовить. Это так?
— Да, мастер Ворвах, — подтвердил мальчишка. — нам мама Гретхен готовит, а еще она учит что воровать нехорошо, за это могут отрубить руку, как моему другу Ольху, и что лучше трудиться честно.
— Послушай… — Ворвах покопался в памяти, но имени мальчишки не вспомнил, — у меня остановился маг со спутниками. Эта пьянь — кивок в сторону валяющегося в грязи бывшего повара, уточнил, какая именно пьянь имеется в виду — не годится готовить для столь высокого господина. Поэтому, для вас всех, у меня есть предложение. Мне срочно нужен новый повар и новые работники. Если ваша Гретхен сможет приготовить достойные блюда, а твои друзья будут помогать на кухне — я предоставлю вам для жилья каморки под крышей, все лучше чем на улице, и постоянную работу. Есть будете то, что не съедят постояльцы, так что все зависит от вас. Беги, передай мои слова.
Еще на подходе к владениям Ворваха все знали, что им придется готовить для мага. Дети сразу же принялись за работу, перебирая, моя, чистя, нарезая… да так прилежно, что хозяин только диву давался. К вечеру он выгнал всех старых работников, оставив лишь сирот и заботливую женщину.
И сейчас Гретхен — женщина лет сорока, сухонькая, но опрятная и стайка сирот от четырех до четырнадцати лет трудились на кухне. Даже самая мелкая кроха — четырехлетняя девочка, сидела, с уморительно важным видом, и перебирала крупу для каши. Половина детей отправилась ловить рыбу, не взирая на продолжающийся дождь. У них, оказывается даже лодка своя есть, старая, неоднократно чиненая, но все еще крепкая. Трое, что постарше — на рынок за свежими овощами и зеленью. Постояльцы уже выгребли все запасы съестного, рассчитанные на неделю, а в запертом сундучке, спрятанном за стойкой, покоилась новенькая золотая монета, согревая душу Ворваха теплым блеском, что ощущался даже через толстое дерево кубышки, так что вполне можно обновить кладовку.
Маг отодвинул опустевшее блюдо, вытер руки обрывком какой-то чистой тряпки. Каких трудов стоило найти что-то, что можно выдать за полотенце для рук и не отдавать любимый отрез ткани для протирания дорогих керамических кружек, покрытых цветной глазурью, купленных специально для богатых постояльцев, знал только сам хозяин постоялого двора. Отродясь таких не заходило в этот полутемный зал, но хозяин не переставал надеяться и ведь дождался же. Одна из них сейчас стояла на столе мага! Мальчик и девочка, что делили с мэтром трапезу, тут же вскочили следом.
— Хозяин! — прокаркал некромант, заставив Ворваха вздрогнуть и чуть не уронить кружку, которую он протирал по третьему кругу, наблюдая за магом. — Нужен проводник по городу, есть у тебя кто-то смышленый и не болтливый?
— Найдем, господин маг. — с поклоном ответил трактирщик и скрылся за дверьми кухни, выпустив облако запахов готовящейся пищи.
Коска, едва услышав запретное слово, вытянулся в струнку и замер, ожидая вспышки ярости мага. Но на каменном лице мэтра различил лишь чуть приподнятую губу и сверкнувший клык, больше ничто не выдавало гнева некроманта.
Не успел Бернард отойти из-за стола даже пары шагов, как вернулся хозяин в сопровождении какого-то тощего мальчишки в поношенной, многократно чиненой, но чистой одежде. Едва взгляд поваренка остановился на маге, как мальчик побледнел и слегка вздрогнул, но пересилил себя, сделал шаг вперед и поклонился.
— Это Вист, гос… — начал было хозяин постоялого двора, но был тут же перебит.
— Обращайся ко мне мэтр! Или Мэтр Бернард! Никак иначе! — гневный тон пригвоздил мужчину к полу, согнал румянец с лица и заставил судорожно кивнуть. — Тебя это тоже касается, мальчик. — к поваренку некромант обратился уже гораздо более спокойным тоном. Даже некоторое дружелюбие проскочило за привычным каркающим голосом.
— Нам нужна новая одежда. Знаешь, где есть лавки готового платья?
— Да, мэтр. — кивнул мальчишка. — только я знаю лишь мастеров в нижнем и среднем городе. В богатый квартал нам не пробраться, простите.
— Плевать. Нам нужна одежда, годная в дорогу и при этом выглядящая достойно. Выбери сам, но так, чтобы зайти в одну или две лавки, не больше.
— Слушаюсь. — еще раз поклонился мальчик.
— Веди.
Дождь, хоть и изрядно ослабевший, моментально пропитал одежду влагой, заставляя зябко поеживаться. Бернард набросил на голову капюшон плаща, пряча лицо в густой тени. Коска с сестрой лишь немного опустили головы, избегая попадания редких тяжелых капель в глаза, следя за мелькающими пятками их проводника и стараясь держаться лишь чуть позади мага. Одному Висту все было нипочем — летний дождь, даже не очень холодный, чего от него прятаться. Это не ледяной колючий снег, заставляющий прятаться в каких-нибудь норах, пытаясь отогреть заледеневшие пальцы над, кое-как разожженным из обломков старой мебели, утащенных со свалки и какого-то мусора, костром.
Покинув портовый квартал и пройдя вглубь города, мальчишка выведя мага и его слуг в квартал ремесленников, указал на неприметный домик в глубине с позеленевшими ножницами на медной вывеске. Бернард бросив мальчишке мелкую серебряную монету, отчего глаза проводника расширились в изумлении, уверенно толкнул тяжелую, окованную железными полосами дверь.
Помещение, залитое дрожащим светом от многочисленных светильников, закрытых дорогими стеклянными пластинами, разбегающимся по крестовинам, на которых устроились образцы готовой одежды: рубахи, камзолы от самых простых до увитых серебряной вышивкой и дорогими пуговицами, с кружевами на воротнике и рукавах, отдельно висящие штаны, полные костюмы от шляпы до сапог. Одежда готовая и со свободными от большей части ниток швами, если срочно нужно будет подогнать по фигуре. На полках разместились отрезы тканей, ящики с самыми разными по размеру пуговицами, витыми шнурами, кусками кожи,
