Группа далазийских проводников, которые показали Гариону иего друзьям дорогу в Келль, вела их вверх по улице в направлении простого доманеподалеку от тенистого сада. В дверях стоял, опираясь на длинный посох,облаченный в белое древний старец. Глаза у него были ярко-синие, а волосы белы,словно снег на горных вершинах.
– Мы долго ждали вас, – старческим дребезжащимголосом произнес он, – ибо Книга Веков открыла нам, что в пятом веке ДитяСвета и его спутники явятся в Келль, ища мудрого наставления.
– А Дитя Тьмы? – спросил Бельгарат,спешиваясь. – Она тоже придет сюда?
– Нет, древнейший Бельгарат, – отвечалстарец. – Но все равно мы обнаружим ее след – несколько иным способом. Имямое Даллан, и я с радостью приветствую всех вас.
– Ты здешний правитель, Даллан? – спросил Закет,тоже соскочив с седла.
– В Келле нет правителей, император Маллореи, –ответил Даллан. – Даже ты здесь не властелин.
– Похоже, вы нас хорошо знаете, – отметилБельгарат.
– Мы знаем вас с тех самых пор, как Книга Небес впервыеоткрылась для нас, ибо имена ваши начертаны меж звезд крупными буквами. Теперьже я провожу вас туда, где вы сможете отдохнуть и дождаться явления великойпрорицательницы. – Старец взглянул на странно мирную волчицу, сидящую уног Гариона, и резвящегося подле нее волчонка.
– Как поживаешь, сестренка? – вежливо спросил он.
– Сестра всем довольна, друг, – отвечала онапо-волчьи.
– Брат искренне этому рад. – Старец легко перешелна язык волков.
– Неужели все в мире, кроме меня, говорятпо-волчьи? – с легким раздражением воскликнул Шелк.
– Хочешь брать уроки? – спросил Гарион.
– Да ну тебя...
Старец, тяжело опираясь на посох, повел их через зеленуюлужайку к большому мраморному строению. К крыльцу вели широкие сверкающиечистотой ступени.
– Этот дом выстроен для вас еще в третьем веке,древнейший Бельгарат, – сказал старец. – Первый камень заложили в тотсамый день, когда ты вызволил Шар Алдура из Города Ночи.
– Давненько это было... – заметил старыйволшебник.
– Вначале века были длинны, – согласилсяДаллан. – Теперь же они стали много короче. Отдохните как следует. Мыприглядим за животными.
Он повернулся и, опираясь на свой посох, медленно побрел ксвоему дому.
– Тот день, когда далазиец заговорит по-человечески, неприбегая к загадочным иносказаниям, станет днем кончины мира, – проворчалБельдин. – Давайте войдем. Если этот дом и впрямь простоял столь долго,как сказал старик, то, верно, пылищи там по колено, и надобно его хорошеньковычистить.
– Ты стал чистюлей, дядюшка? – изумленнозасмеялась Польгара. – Полно, да ты ли это?
– Ничего не имею против грязи, Пол, в разумныхпределах, конечно. Но вот от пыли я начинаю чихать...
В доме царила безукоризненная чистота. Ласковый летнийветерок играл легкими занавесками на окнах. Мебель, хотя и нескольконепривычных форм, оказалась очень удобной. Необычной формой удивляли и самикомнаты – здесь вообще не было углов.
Они бродили по этому странному дому, пытаясь к немупопривыкнуть. Потом все собрались в просторной сводчатой гостиной, где у самойстены журчал кристально чистый фонтанчик.
– Здесь даже нет черного хода, – критическизаметил Шелк.
– Ты уже собрался откланяться, Хелдар? – спросилаБархотка.
– Пока нет, но предпочел бы иметь возможность сделатьэто быстро – в случае необходимости.
– Ты всегда можешь сигануть из окна, если потребуется.
– Это несерьезно, Лизелль! В Академии толькостуденты-первогодки прыгают из окон.
– Знаю, но иногда волей-неволей приходитсяимпровизировать...
Ухо Гариона уловило странный звук, напоминающий тихий шепот.Сперва он подумал, что звук исходит от фонтана, но на журчание воды это меньшевсего походило.
– Как думаешь, далазийцы не будут против, если мывыйдем из города и осмотрим окрестности? – спросил он у Бельгарата.
– Не торопись. Нас явно привело сюда провидение. Я покане знаю, должны ли мы остаться тут или нам предстоит нечто иное. Во всякомслучае, надо хорошенько осмотреться, прежде чем что-то предпринимать. Здешнимдалазийцам, и в особенности Цирадис, есть что нам сообщить. Их ни в коем случаенельзя обидеть. – Старик поглядел на Дарника. – А Тоф хотя бынамекнул, когда она явится нас навестить?
– Да нет, но мне кажется, что она не заставит себядолго ждать.
– И что проку от твоего предположения, друг мой? –заявил Бельдин. – У далазийцев странное представление о времени. Ониизмеряют его даже не веками, а тысячелетиями.
Тем временем Закет тщательно изучал стену в нескольких ярдахот журчащего фонтанчика.
– Даже следов раствора меж плит не видно, выпредставляете ?
К нему подошел Дарник, вынул нож и осторожно принялсяощупывать кончиком еле заметный шов между мраморными плитами.
– Наверное, шиповое соединение – ну, плотно пригнанныйшип, скорее всего, конической формы, входит в паз, – принялся рассуждатьон. – Похоже, на постройку этого дома ушли долгие годы.
– И долгие века на то, чтобы воздвигнуть весьгород, – прибавил Закет. – Где они научились всему этому? И когда?
– Возможно, еще в первом веке, – задумчивопроизнес Бельгарат.
– Прекрати! – взорвался Бельдин. – Тыговоришь точь-в-точь как они!
– Где бы я ни находился, всегда стараюсь следоватьместным обычаям, – спокойно ответил волшебник.
– Пока что знаний у меня не прибавилось... –вздохнул Закет.
– Первый век – это период от сотворения человека дотого дня, когда Торак расколол мир, – принялся растолковывать емуБельгарат. – О самом начале сведения слегка расплывчатые. Бог Алдурникогда не пускался в пространные рассуждения о том времени, когда они сбратьями сотворили мир, и мне представляется потому, что их Отец этого неодобрял. Но вот о расколе мира многое известно, как и о том, когда именно онпроизошел.
– А когда это случилось, вы уже родились, госпожаПольгара? – с любопытством спросил Сади.
