— Значит, ты уверена в УКЛА[16]? Потому что ты все еще можешь пойти в университетштата вместе со мной и Райли. Еще не поздно передумать, ты же знаешь.
Я смотрю вперед, в сторону улицы Тейлор. Нет ни одногофонаря на этом участке Амистад Роуд, поэтому она освящается только светом изокон домов и серебром полумесяца.
— В УКЛА лучшая программа международных отношений в стране.Мне очень повезло, что я туда попала, а уж когда тебе дают полную стипендию,довольно трудно отказаться.
— Не понимаю, почему ты думаешь, что твое призвание — спастимир?
— Если не мы, то кто? Плюс, ты же знаешь, я не могу тутбольше оставаться.
Она выглядит, словно я ее ударила.
— Почему? Ну что здесь такого ужасного?
Я обвиваю ее талию рукой, и мы переходим улицу, ступая натротуар. Кругом тишина, нарушаемая только лаем кокер-спаниэля Куперов, Треском,который высовывает нос через отверстие в заборе в приступе гнева, вызванноготем, что мы ходим мимо его дома.
— Ничего, кроме того, что, если я пойду в государственныйуниверситет, родители заставят меня жить дома. Плюс, там Мэри и Кейт. Ты жеменя знаешь. Мне просто действительно необходимо что-то иное.
Мы проходим дом за домом, сегодня вечером особенно тихо.
— Ты не подходишь Лос-Анджелесу, Фи. Они сожрут тебя заживо.На самом деле, это я ему подхожу, — говорит она, проводя рукой по розовымпрядкам.
— Тебе стоит поехать со мной. Представляешь, как было быкруто? Тай и Фи... взрывают ЛА.
— Да уж, — говорит она подавленно, и я чувствую себя ужасно,потому что Тай может себе позволить или университет штата, или ничего. Ее папабезработный уже больше года. — Я даже в государственном не уверена… Если неполучу пару-тройку стипендий, не смогу пойти.
— Ну, ты всегда можешь приехать ко мне на весенние каникулы.
— Да, наверно. — Она глубоко вздыхает и резко закидываетсумку на плечо. Ее тело напрягается под моей рукой. — Они лишают нас прав надом.
— Что?
— Мы можем продолжать идти.
— Ты о чем?
— Мы ищем квартиру. — Она быстро смахивает слезу,выскользнувшую из уголка глаза, когда мы поворачиваем на ее улицу.
— О, подруга. — У меня горло перехватывает, и я крепчеобнимаю ее. — Тай... Я не знаю, что сказать.
— Да нечего тут говорить... Кроме того, какого из этихпарней ты выберешь, — отвечает она со слабой улыбкой.
— Боже, Тай, тебе не кажется, что есть более серьезные вещи,о которых стоит волноваться?
— Может быть, но мне нравится волноваться об этом. Таккакого?
— Ой, заткнись.
— Сразу же, как ты назовешь мне имя: Люк или Гейб? —заявляет она, останавливаясь и перехватывая меня сзади за шею.
— Ты ведешь себя нелепо.
— Имя. — Она сжимает мою шею сильнее.
— Прекрати это!
— Имя. — Теперь она еще и трясет меня.
— Ладно! Люк. — Я не уверена, что назвала его имя не толькоиз-за того, что Тейлор сказала, что желает его себе.
— Черт! Какая же ты жестокая. Я не могу даже получить оттебя сочувственный бонус, — обиженно заявляет она, но удивляет меня своимпрощальным объятием. На ее губах виден намек на улыбку, когда она открывает входнуюдверь.
— Напиши мне завтра, когда Люк уйдет. — Она приподнимаетбровь. — Я желаю подробностей, — уточняет она с похотливой улыбкой.
Тейлор заходит домой, и, прежде чем она закрывает дверь, яслышу, как где-то вдалеке кричит ее отец.
Я стою на крыльце Тейлор в течение минуты, освещенная луной,и разглядываю созвездия над головой. Если не считать Треска, лающего внизуулицы, сегодня пугающе тихо.
Должно быть что-то, что я могу сделать для Тейлор. Ячувствую себя ужасно, представляя, как всю ее семью вышвыривают из собственногодома. Она жила здесь всю свою жизнь. Может, церковь сможет помочь? Должны жеони быть чем-то полезны. Надо будет поговорить с папой.
Я поворачиваюсь, чтобы сойти с крыльца, когда слышу стукоткрывающейся двери, и Тревор, вылетая из дома, со всего маху врезается в меня,заставляя скатиться с лестницы.
— О Боже! Фрэнни! — удивленно вскрикивает он, подавая мнеруку, чтобы помочь встать.
Я отмахиваюсь.
— Где пожар?
— Прости, — говорит он и начинает свой путь по тропинке. Яследую за ним.
— Ты в порядке?
Он настороженно поглядывает на дом за спиной, быстрым шагомидя в сторону улицы.
— Да. Просто очень надо свалить оттуда. Думаю заглянуть кРайли, — говорит он с забавной задумчивой улыбкой на губах.
— И когда вы, ребята, собираетесь сказать Тай?
Его задумчивое выражение лица сменяется испуганным, и онвнимательно смотрит на меня.
— Даже не думай.
— Я-то и не думаю. А вот тебе следовало бы. И не смейиспользовать Райли.
Он резко останавливается и смотрит мне в глаза.
— Никогда, — говорит он. Его взгляд смягчается. Затем на еголице появляется усмешка, и он вновь начинает идти. — Раз уж мы начали об этом,что там у тебя с Джексоном? Он вообще ничего не может делать, кроме как пускатьпо тебе слюни целыми днями. Это выглядит поразительно жалко.
— У меня с ним ничего нет. Я сразу же сказала ему, чтобы оноставил меня в покое и катился ко всем чертям.
— Он не уловил твоих намеков, — говорит он.
— Какую именно часть из «свали нафиг» он не понял?
— Наверно, часть «а-как-же-то-что-мы-делали-в-туалете»? — Онусмехается и пихает меня плечом.
Я съеживаюсь.
— Все совершают ошибки. Выручишь меня?
— Я подумаю об этом. — Он внимательно смотрит на меня. — А уРифа есть шанс к тебе вернуться?
Удивительно, но я улыбаюсь.
— Как это ни трагично, но нет.
— О, как поэтично. Он все еще влюблен в тебя, какненормальный, ты ведь знаешь.
В этом-то и проблема. Он думает, что влюблен в меня. Япожимаю плечами.
— В один прекрасный день он проснется, и поймет, как все этобыло глупо.
— Ты разбиваешь сердца одно за другим, — говорит он сулыбкой, разворачиваясь, чтобы перейти улицу, ведущую к дому Райли.
Я засовываю руки глубоко в карманы, пряча их от холодавечернего воздуха. Шагая вниз по тротуару, я улыбаюсь самой себе. Быть может,Райли, наконец, встретила Того Самого? Жаль, ей недолго предстоит этимнаслаждаться, потому что Тейлор убьет их обоих.
