уставших спутников, встречные караваны, он видит как тысячу лет назад по этой же дороге шагали имперские легионы, как еще ранее рабы выкладывали брусчатку, создавая тракт переживший не только их, но и саму империю. Вот там, вдалеке, под небольшим холмом покоится сотня не выдержавших тяжкого труда и закопанных в братской могиле. А чуть впереди светится оброненный и смытый дождем простенький родовой амулет, хранящий в себе отпечаток аур десятков поколений, без магии, но сохранивший память. На уже пройденном отрезке пути попадались отпечатки случайных стычек, пролитой крови, чужой жадности либо крупинок милосердия. Многое мир может рассказать умеющему смотреть и слышать. Да, некроманты не самые сильные из магов, но они — самые знающие. Просто слушай и призраки расскажут все, что было. Легким сгустком некроэнергии светится Курт — неприкаянная душа. Давненько он не просил подпитать его силой, Вилана, неосознанно, через хрустальную капельку, до сих пор болтающуюся на тонкой шее девочки, подпитывает его, пусть потери при передаче чудовищные, но постоянный отток магии развивает ее ядро, что идет только на пользу, да и призрак привязался к девчонке, может даже сможет развиться до стадии, когда получится дать ему тело. Не смотря на всю черствость, некромант жалел неприкаянный дух мальчишки, погибшего два века назад.
Как удалось выяснить в архивах, его семья попала под взрыв магической бомбы, мгновенно развоплотивший тела и души. Некому было встречать ребенка, чудом не попавшего под злую магию, а убитого обрушившейся стеной дома, на той стороне. Вот он и вернулся — искать маму. Двести лет искал, прикованный к месту своей гибели оставшимся под землей амулетом, той самой хрустальной капелькой, что с рождения была на его шее. Обозлившийся, пьющий чужие жизни, пока не попался Бернарду. Смешно было наблюдать как призрак пытается атаковать некроманта, не понимая, почему странный человек не поддается контролю и не отдает свою энергию. История мальчишки банальная и грустная, дух ребенка даже не осознавал, что он мертв, пришлось объяснять все на пальцах и откапывать привязавший его амулет. Почему он пожалел это создание и не отправил на перерождение, Бернард затруднялся ответить и самому себе.
Светятся чистой, еще не приобретшей окраса, магией брат с сестрой, упорно повторяющие упражнение на контроль. Две жемчужинки, найденные в навозе — неожиданный приз, нужно будет передать их в Орден. Там обучат гораздо лучше чем он, еще не воспитывавший не одного ученика. Попросились в слуги… Ха, вот будет сюрпризом, когда на уроках этикета они узнают что слуги мага ближе учеников, пользуются безграничным доверием и стоят лишь на шаг дальше родных детей, где-то на уровне племянников. Хорошо, что согласие их принять он дал лишь устное, без соответствующего ритуала, и в любой момент может избавиться от детей. Вот только графа Барен позлит, усадив крестьянских отпрысков за его стол, и сразу передаст знающему наставнику. Интересно, его мастер заинтересуется или Бернард так и останется последним, кого наставлял древний колдун.
Вороной скакун всхрапнул, привлекая внимание. Лейтенант с солдатами и первые телеги с поклажей сервов втянулись под высокую арку городских ворот, миновав широкий ров. Последние телеги громыхали деревянными колесами по потемневшим доскам подъемного моста. Бернард скользнул взглядом по оскалившимся зубам крепостной стены, украшающим ее вершину, разгуливающим за ними дозорным, стоящим на страже у входа солдатам городской стражи, укрытых кольчугами, угрожающих нависающим тучам остриями копий. Богатый город, может себе позволить дорогое оружие для стражников. А он как то расслабился, убаюканный мерным покачиванием в седле, не заметив собирающиеся тучи, обещающие сильный дождь. Нужно что-то делать с конем, в городе слишком много живности, болезненно реагирующей на присутствие нежити. Можно конечно подделать ауру и укрыть эманации нежизни, но такое чары ненадежны. Гораздо проще поступить по другому.
Бернард соскочил с седла, отцепил меч и окончательно похудевшие дорожные сумки, ослабил подпругу. Конь покосился умным глазом и, получив подтверждающий кивок, свернул в сторону от дороги, уходя в поля. Маг догнал последнюю телегу, забросил на нее поклажу и запрыгнул сам, оперевшись о борт. Возница покосился на тяжелого некроманта, заставившего телегу качнуться и скрипнуть старой осью, но промолчал. Жена крестьянина, подобралась и прижала к себе ребятишек, завороженно глядящих на темную фигуру в разодранном плаще и с восторгом на скрывающийся в ножнах меч. Желудок мага слегка квакнул, напоминая о том, что неплохо бы его чем-нибудь покормить, но Бернард предпочел бы дождаться, когда они доберутся до постоялого двора. Дорожная похлебка и вяленое мясо сидели уже в печенках, и некромант решил потерпеть еще с час и насладиться жирной кашей и свежей рыбой, которой славилась полноводная река, соединяющая торговлю нескольких королевств.
Крепостная стена города сменилась каменными зданиями в два-три этажа, селянский караван тянулся по кривым, узким улочкам города, притягивая презрительные взгляды жителей. Потрепанная, много раз чиненая одежда, покрытая дорожной пылью, заросшие лица мужчин, измученные долгой дорогой животные. Конечно, местные бедняки и нищие выглядели еще хуже, но они не покидали определенных для их обитания мест и на глаза горожанам попадались редко, а здесь сразу столько презренных сервов, нагло направляющихся прямо к центру города.
В лицо Бернарду полетел ком земли, брошенный кем-то особо смелым, недовольных вторжением грязных крестьян в их устоявшийся мирок. И это торговый город, видевший не только богатые облачения купцов, но и варваров в шкурах и темнокожих рабов с юга и востока. Маг прехватил снаряд перед лицом, словно вынув из воздуха и демонстративно зажег вокруг него зеленое пламя. Топот убегающих ног и мелькающая спина горожанина, спутавшего его с безобидным стариком-землепашцем, а так же раздавшиеся в стороны, пытающиеся вжаться в стены, жители, наблюдающие за продвижением телег подтвердили что всплеск магии был замечен и оценен по достоинству. Слухи разлетятся быстрее вспугнутых воробьев и к их группе постараются не приближаться. Отброшенный ком земли разлетелся о булыжную мостовую, выплеснув небольшую волну зеленого огня. Любопытно, как скоро кто-то решиться поставить на это место ногу?
Череп, скалящийся с золоченой, посверкивающей фибулы, скрепляющий потрепанный плащ гордо взирал на проплывающие дома, крошечные палатки уличных торговцев, занявшие расширившуюся улицу, квартал ремесленников, наполняющих воздух шумом инструментов. Пекарни, сменившие многочисленные мастерские, наполняли воздух запахом свежего хлеба и сдобы. Откуда-то потянуло ароматом жареного на углях мяса с приправами и неплохого пива, долетели звуки струн — дорогой трактир выдавал свое присутствие даже скрытый среди других строений. Мимо, все мимо, им нужен портовый квартал, там и место для подвод найдется и ночлег на время поиска подходящего судна.
До чуткого слуха долетели вопли птиц, шум снастей и
