Его матушка как раз беседовала с надракийской девушкой поимени Велла и Ярблеком, злосчастным компаньоном принца Хелдара. При виде ВеллыХева всякий раз начинал нервничать. Она пробуждала в юноше чувства, с которымион пока еще не умел справляться, и потому старался всячески ее избегать. А вотЯрблек его здорово забавлял. Речь его была грубовата и зачастую приправленацветистыми ругательствами, значения которых Хеве знать не полагалось.
– Они непременно объявятся, Поренн, – уверялЯрблек королеву-мать. – Бэраку просто стало скучно, вот и все.
– Я не так переживала бы, если бы стало скучно лишь емуодному, – ответила королева Поренн. – Меня волнует, уж не началась линастоящая эпидемия скуки. Соратники Бэрака – далеко не самые благоразумные вмире люди.
– Я встречался с ними, – хмыкнул Ярблек. –Похоже, вы совершенно правы на их счет. – Он прошелся взад-вперед покомнате. – Я прикажу нашим людям пристально следить за ними и доложить обих приближении, – сказал он.
– У меня самая лучшая разведка в мире, Ярблек.
– Может, оно и так, Поренн, но у нас с Шелком кудабольше людей, чем у вас, – к тому же есть штаб-квартиры и резиденции втаких местах, о которых Дротик и слыхом не слыхивал. – Он взглянул наВеллу и спросил: – А ты хочешь вернуться со мной в Гар-ог-Надрак?
– Но ведь на дворе зима, – возразила Поренн.
– Оденемся потеплее, и дело с концом, – пожалплечами Ярблек.
– А что ты собираешься делать в Гар-ог-Надраке? –спросила Велла. – Мне вовсе не улыбается сидеть там и слушать ваширазглагольствования.
– Я собирался ехать в Яр-Надрак. Похоже, людям Дротикане посчастливилось разузнать, что именно на уме у Дросты. – Он замолчал изадумчиво посмотрел на королеву Поренн. – Во всяком случае, если даже ониза последнее время преуспели, то мне об этом неизвестно, – дипломатичноприбавил он.
– К чему мне что-либо скрывать от тебя, Ярблек? –с притворной искренностью воскликнула королева.
– Может, оно и так... Но если вы знаете что-то, Поренн,лучше скажите мне об этом. Я не хочу зазря таскаться в Яр-Надрак, да и зимы тамлютые.
– Нет, пока я ничего не знаю, – серьезно ответилаПоренн.
Ярблек хмыкнул.
– А вот я так не думаю. У драснийцев слишком характернаявнешность, чтобы запросто разгуливать по Яр-Надраку и оставатьсянезамеченными. – Он взглянул на Веллу. – Ну, так ты едешь со мной?
– Почему бы и не прогуляться? – ответила девушкаи, поглядев на Поренн, прибавила: – Не сочтите за оскорбление, госпожа, но вашенамерение сделать из меня истинную даму не идет мне на пользу. Поверите ли,вчера я покинула свои покои всего с одним-единственным кинжалом! Свежий воздухи крепкое пиво помогут мне вновь обрести ясность мысли и проворство.
Королева-мать вздохнула.
– Но постарайся не позабыть всего, чему я учила тебя,Велла.
– У меня прекрасная память, и я хорошо знаю, в чемразница между Боктором и Яр-Недраком. Начнем с того, что в Бокторе куда лучшепахнет.
– И надолго вы едете? – спросила Поренн у тощегоЯрблека.
– На пару месяцев, полагаю. Думаю, нам лучше добратьсядо Яр-Надрака окольными путями – я не желаю объявлять Дросте о том, что я иду.
– Ну хорошо, – согласилась королева. Ее вдругосенила какая-то мысль. – Вот еще что, Ярблек...
– Слушаю.
– Я очень привязалась к Велле. Не вздумай продать ее,когда будешь в Гар-ог-Надраке. Если ты это сделаешь, то очень меня огорчишь.
– Да кто ж ее купит? – искренне удивился Ярблек. Итотчас же принял боевую стойку – Велла машинально потянулась к одному из своихкинжалов.
* * *
Бессмертная Салмиссра недовольно взглянула на своегостаршего евнуха Адиса. Помимо непроходимой глупости он отличался еще и досаднойнеопрятностью. Его одежда, переливающаяся всеми цветами радуги, была во многихместах заляпана жиром, а лицо и голова заросли густой щетиной. Этот человек,прежде всего-навсего жалкий приспособленец, заполучив высокий пост старшегоевнуха и чувствуя себя в безопасности, беззастенчиво предался разнузданномупьянству, обжорству и прочим доступным ему порокам. Он в огромных количествахпоглощал самые зловредные зелья, какие только можно отыскать в Найсс, ичастенько представал перед королевой с остекленевшими, словно у лунатика,глазами. Мылся он крайне редко, а климат Стисс-Тора в сочетании совсевозможными снадобьями, которыми злоупотреблял евнух, способствовал тому, чтоевнуха окутывало облаком невыносимого зловония. А поскольку королева-змеятеперь обладала быстрым раздвоенным язычком, то ощущала не только его запах, нои вкус.
Сейчас евнух лежал, распростершись ниц, перед троннымвозвышением и докладывал своим визгливым гундосым голосом о чем-томалозначительном. В жизни главного евнуха вообще отсутствовали значительныесобытия. Он всецело посвятил себя всяческой ерунде, ибо ни на что существенноепросто не был способен. С бездумной сосредоточенностью, свойственной всембездарям, он методично делал из мухи слона и повествовал о мелочах, словно особытиях мирового значения. Салмиссра не без оснований подозревала, что евнухпребывал в блаженном неведении по поводу событий, достойных самого пристальноговнимания.
– Довольно, Адис, – прошипела она. Тело ее, свитоев кольца, беспокойно шевелилось на троне, похожем на диван.
– Но, моя королева... – запротестовал он.Полдюжины различных снадобий, которые он уже успел заглотать после завтрака,сделали его необычайно смелым. – Ведь это дело величайшей важности...
– Для тебя – возможно. Мне же это совершеннобезразлично. Кругом полно наемных убийц – прикажи отрезать Сатрапу голову, ипокончим с этим.
Евнух оцепенел от ужаса.
– Н-но, бессмертная Салмиссра, – забормотал он,заикаясь. – Для безопасности нации Сатрап просто бесценен...
– Сатрап – просто ничтожный временщик, которыйподкупает тебя, чтобы оставаться на службе. Он совершенно бесполезен. Убей егои принеси мне его голову в доказательство твоей безраздельной преданности ипослушания.
– Его г-голову?
– Ту часть тела, на которой располагаются глаза,Адис, – издевательски прошипела Салмиссра. – Смотри не ошибись и непринеси мне ногу или что-нибудь еще...
Евнух с трудом поднялся и стал пятиться к дверям, черезкаждые два шага падая на колени.
