Вторая фаза, которую И. П. Павлов назвал «парадоксальной», действительнохарактеризуется парадоксальными реакциями животного. Когда ему предлагаетсясильный раздражитель, например, доставляют какое-то шибко неприятное ощущение,оно реагирует на него вяло, пассивно. Когда же выдается какой-то слабыйраздражитель, например, ни к чему не обязывающий звук или же животное простопоглаживают, оно словно бы с цепи срывается – буйствует, нервно сучит лапами,скулит и т. п.
Третья фаза, которую И. П. Павлов назвал«ультрапарадоксальной», в целом очень напоминает первую – уравнительную. Толькоесли в случае уравнительной фазы животное возбуждается и приходит в состояниеневменяемости от любого раздражителя вне зависимости от его серьезности, тоздесь, в ультрапарадоксальной фазе, животному уже на все, как кажется,одинаково наплевать. Оно лежит, ухом не ведет, словно бы не слышит ничего, невидит, а главное – не желает ни видеть, ни слышать. И если это случилось,значит – все, клиент спекся...
Самое во всем этом примечательное – это то, что никакихсверхъестественных нагрузок животному и не предлагается. Ну круг показали, нуэллипс, то так позвонили, то иначе, то почесали за ухом, то погладили лапу –ничего особенного! А какой эффект? Спросите, почему? Потому что все эти круги,эллипсы, звонки, гудки, лампочки и поглаживания с почесываниями стали условнымисигналами, они связаны в голове этого животного с жизненно важной функцией – с питанием.Это для него не просто геометрические фигуры, не просто звуки или тактильныеощущения, а сигналы, т. е. знаки, которые характеризуют внешнюю ситуацию, поним животное ориентируется, по ним определяет свое поведение. Если же они – этиориентиры, эти сигналы – начинают его подводить и путать, собака, говоряпростым языком, сходит с ума.
Вот и он – наш загадочный «больной пункт». Не любой «пункт»нашего мозга может заболеть. Не любая ситуация, не любая сфера нашей жизниможет стать точкой отсчета нашего нервного срыва и последующего невроза. Нелюбая, а только та, с которой у нас связаны какие-то значимые личные интересы ипотребности.
Люди никогда не получают того, к чему стремятся. Если же ими выпадает счастье, это будет что-то совсем иное, не то, о чем они помышляли, ине то, чего хотели.
Натаниэль Готорн
Именно то, к чему мы привязаны, является нашим слабымзвеном, именно наши желания, сталкивающиеся с невозможностью своей реализации,и сводят нас с ума.
Мы не будем думать о тех вещах, которые нам безразличны, ноесть и такие темы, о которых мы готовы думать сутками напролет, истощая приэтом и свои силы, и свой мозг. Причем можно с уверенностью утверждать, что закаждой такой темой скрывается нечто, для нас жизненно важное. И именно из-заэтой важности в нашем мозгу возникает напряжение. Мы боремся собстоятельствами, не можем принять ситуацию такой, какой она есть, переживаем, пытаемсяее изменить, противостоять своей напасти и выстоять свое желание.
Если разваливается чужой брак – это не приведет нас кнервному срыву, но если под угрозой оказывается наше личное семейное счастье –это вполне достаточный повод для легкого помутнения рассудка. Впрочем, если вслучае с разводом нас еще могут понять окружающие, то при более личных, болееинтимных проблемах (которые для нас – «проблемы», а для окружающих – «ерунда»),причина нашего нервного срыва вряд ли будет ими понята. Мы будем ждать отокружающих поддержки и понимания, но скорее всего, тщетно[7]. Иесли не помочь в такой ситуации себе самому, то результат будет плачевным.
На заметку
«Больным пунктом» не может стать та часть нашей жизни,которая совершенно нас не волнует, им всегда оказывается что-то, играющеезначительную, а то и ключевую роль. Отношения в семье, с детьми, наше положениена работе, финансовое состояние и т. п. – все это очень значимые длячеловека вещи. И если мы начинаем понимать, что в какой-то из этих сфер у нас,мягко говоря, не все в порядке, мы, разумеется, начинаем переживать инервничать. Дальше, если ситуация не улучшится или если мы не предпримемкаких-то мер, чтобы не допустить собственного нервного срыва, наспоследовательно ожидают три фазы неврастении.
Симптомы дружною гурьбой...
От опыта с собаками и экспериментальной модели неврастениимы медленно, но верно переходим к своим собственным ситуациям и симптомам. Чтобы ни стало нашим «больным пунктом», развитие неврастении всегда проходит триописанные фазы – уравнительную, парадоксальную и ультрапарадоксальную. Теперьочень важно уяснить для себя симптомы болезни, чтобы вовремя заметить ее у себяи предпринять меры, которые необходимы именно для данного конкретного этапа.Помните – не лечение хорошо, но хорошо правильное лечение, а это возможнотолько в том случае, если вы понимаете, на каком этапе болезни находитесь.
Все начинается с банальной усталости. Нам начинает казаться,что мы стали больше уставать. На этот момент у нас уже, конечно, есть наш«больной пункт». Проще говоря, мы из-за чего-то достаточно сильно переживаем, акроме того, у нас еще масса других, как говорят политики, «озабоченностей».Из-за суеты, из-за большого числа маленьких проблем мы часто не можем выделитьглавную. Она то выходит на первый план, то снова утопает в череде других сует.Но, несмотря на это, в ней-то и сокрыт источник всех наших будущих несчастий,которые неизменно последуют, не возьмись мы вовремя за голову.
Упомянутые несчастья придут в следующей последовательности –сначала перебои, потом сбои, потом отключение. Все это можно сравнить сэлектроэнергетикой: в первой фазе неврастении у человека мозг мигает, словно быначались перебои с подачей энергии; во второй фазе наступает периодическоевеерное отключение света; в третьей все просто – «Тушите свет!»
Для торжества зла необходимо только одно условие – чтобыхорошие люди сидели сложа руки.
Эдмунд Берк
В первой фазе неврастении – уравнительной – мы чувствуемсебя измотанными. В нашей жизни нет определенности, нет стабильности, намнеобходимо осуществить какой-то выбор, принять какое-то решение, а какое – мыпока не знаем. Это мучит, мы переживаем, наши нервные клетки истощаются,возникают первые сбои в работе нервной системы. Сначала, конечно, онинезаметны, мы как-то компенсируемся, но дальше – хуже, и в какой-то момент мы,что бы ни случилось, начинаем реагировать на это эмоциональным взрывом.
Человек, находящийся на первой ступени, ведущей на дноневрастении, превращается в бомбу с дистанционным управлением. Допустим, уженщины «больной пункт» – проблемы на работе. То ли козни против нее кто-тозавел, то ли начальник регулярно намекает на что-то, что ее совсем неинтересует, то ли появился недоброжелатель, который ее подсиживает, –неважно, главное, что началась какая-то неприятная неопределенность.
