– А почему я должен возражать? – спросил Мейсон.
– На ней могут быть очень красноречивые разрывы.
– А если они там действительно есть?
– Они могут соответствовать тем клочкам, которые полициянашла на колючей проволоке.
– А если они будут соответствовать?
– Тогда вам придется дать некоторые показания.
– А если я дам?
Дрейк пожал плечами:
– Это твое дело, Перри. Я не буду говорить тебе, чтозаконно, а что нет. Просто объясняю ситуацию.
– Спасибо, – улыбнулся Мейсон. – Если ты мне понадобишься, ясообщу.
– Отлично. Пока.
Как только Дрейк закрыл за собой дверь, Мейсон попросилДеллу:
– Позвони Анслею.
Делла взяла телефонную книгу, нашла номер и спросила:
– Пусть Герти наберет номер через коммутатор или?..
– Нет, попробуй через нашу незарегистрированную линию, –покачал головой Мейсон. – Наверное, лучше, чтобы Герти ничего не знала.
Проворные пальцы Деллы Стрит уже набирали номер. Черезнесколько секунд она произнесла в трубку:
– Мистера Анслея, пожалуйста.
Тут же закрыла трубку рукой и прошептала:
– Его секретарь хочет знать, кто говорит.
– Назовись.
Делла убрала руку и продолжала:
– С вами говорит секретарь адвоката Перри Мейсона по оченьважному делу. Понимаю… Пожалуйста, скажите ему, как только он придет, пустьсразу свяжется с мистером Мейсоном. Желательно, чтобы это было как можнораньше. И передайте ему, что дело достаточно важное.
Она повесила трубку и повернулась к Мейсону:
– Анслея нет на месте. Он звонил в свою контору и сообщил,что с утра его наверняка не будет, а может быть, он и вообще не придет.
– Он не оставил номер телефона, по которому его можно найти?
Делла отрицательно покачала головой:
– Секретарь сказала, что он где-то на объекте, а настроительстве нет телефонов. К тому же Анслей все время ездит по разнымобъектам, чтобы следить за ходом работ. Она обещала связать его с вами, кактолько он придет.
– Хорошо, – кивнул Мейсон, – я думаю, это определит нашидействия на сегодня.
– То есть?
– Мы уходим из конторы и, вероятно, не вернемся до концадня. Я обязательно должен поговорить с Анслеем, прежде чем встречусь сполицией.
– Сколько у нас в запасе времени до того, как они найдутслед, ведущий к нам? – спросила Делла.
– Трудно сказать, – ответил Мейсон. – Вспомни, что прошлойночью моя машина стояла прямо под стеной Бордена. Любой проезжающий вполне могзаметить ее номер. Вспомни также, что мы назвали полиции местонахождениеукраденной машины и рассказали им целую историю, якобы наш клиент вподробностях видел аварию, – историю совершенно неправдоподобную, потому чтопосле того, как машина свернула с шоссе, ее уже нельзя было видеть, аследовательно, нельзя было знать, что она перевернулась. Сложи все это вместе,прибавь убийство, и можно держать пари, что наши друзья из полиции уже потянулиза ниточку, ведущую прямо ко мне.
– О какой ниточке вы говорите?
– О клочках нашей одежды. Ты обратила внимание на пальтоАнслея?
– Да, из него вырван кусок материи, – ответила Делла. – Я… Огосподи, шеф, я была недостаточно осторожной. Но я так торопилась, со всехсторон торчала колючая проволока…
– Ну конечно, – успокоил ее Мейсон, – ты просто стараласькак можно скорее освободить одежду. Тогда мы не могли предполагать, как важноне оставить никаких следов… Насколько я знаю, сегодня ты хотела кое-что купитьи, кажется, вторую часть дня намеревалась провести в парикмахерской или сходитьна дневной спектакль в театр?
– А если меня спросят, где и как я провела день, что ядолжна говорить?
– У тебя сегодня отгул. Ты много перерабатывала.
– Когда? – спросила Делла.
– Хороший вопрос, – похвалил Мейсон. – Не пытайся скрыватьправду. В случае, если тебя спросят, скажи, что ты задержалась на работе прошлымвечером.
– А если будут настаивать на подробностях?
– Заяви, что без моего разрешения не вправе отвечать навопросы, касающиеся работы.
– Шеф, а мне нельзя поехать с вами сегодня?
Мейсон отрицательно покачал головой.
– Почему?
– Я не хочу создавать впечатление, будто избегаю встречи сполицией. Если мы вместе, значит, работаем над каким-то делом. А если мыработаем над каким-то делом, то обязаны отвечать на вопросы, включая и те, ккоторым не готовы. В выходной же день мы оба имеем право находиться внепределов досягаемости даже для полиции.
– А что будет с вами?
– Ну, о себе позабочусь я сам, – усмехнулся Мейсон. –Надеюсь, что в состоянии это сделать.
– Но ведь если полиция захочет допросить вас, то все равноразыщет в любом месте. При вашей известности это нетрудно.
– Знаю, – ответил Мейсон, – но, надеюсь, они не будуткричать на каждом углу, что хотят задать мне пару вопросов. Я хочу сказать, чтоони, по крайней мере сейчас, не воспользуются радио или газетами.
– А если Анслей позвонит, когда нас не будет?
– Вряд ли. Он позвонит, только когда его арестуют. СкажиГерти на коммутаторе, что ты берешь отгул, а я в течение дня буду то приходить,то уходить. Если позвонит Анслей, пусть она передаст ему, что мы обязательнодолжны повидаться, запишет номер телефона, по которому его можно найти.
Мейсон подошел к вешалке и взял шляпу.
– Пока, Делла. – Выходя из кабинета, он чувствовал на себевстревоженный взгляд секретарши.
Мейсон вывел машину со стоянки, отъехал подальше от своегоучреждения, нашел место, где поставить машину, прошел в магазин и,поинтересовавшись, можно ли позвонить, набрал номер телефона Беатрис Корнелл вАнкордиа аппартментс.
Женский голос, официальный и холодный, ответил на звонок:
– Алло, вас слушают.
– Минерва? – серьезно спросил Мейсон.
– Какой номер вы набираете?
– Мне нужна Минерва.
– Здесь такой нет.
– Простите.
Мейсон вернулся к машине и направился в Анкордиааппартментс.
