жить, как и колледж, ― нахмурилась я, пока Маленькая Мама дела свои дела.
― Ты пойдешь в Гринвич? ― спросил Хамильтон. Я кивнула, и мы продолжили идти. ― Я живу в пятнадцати минутах от кампуса. Отец… Джек хотел, чтобы я тоже туда пошел, но это немного не мое, ― поделился Хамильтон. Мне хотелось спросить его, почему он называет своего отца по имени, но решила промолчать. Я тоже иногда называла маму Лайлой.
― Как давно ты работаешь на вышке? ― спросила я.
― Джек дал мне эту работу, когда мне было восемнадцать, ― ответил Хамильтон, пока какой-то мужчина пробегал мимо нас. В его голосе было что-то странное, то, что я не могла понять. ― Я не собирался ничего делать в этой жизни, так что, полагаю, это было предложение, от которого я не мог отказаться.
Маленькая Мама тянула нас за собой, зарывшись носом в асфальт.
― Это должно быть сложно, ― промямлила я
― Что?
― Уезжать на недели, вся твоя рутина сбивается, и ты разрываешься между двумя домами.
Хамильтон замедлил свои шаги, а Маленькая Мама заскулила. Он оглядел меня сверху вниз, как будто хотел, что-то сказать.
― Я думаю…
Мой телефон зазвонил, не дав ему продолжить.
― Извини, ― начала я. ― Я должна ответить. ― Достала телефон из сумочки и одарила его извиняющейся улыбкой, перед тем как взять трубку.
― Вера? Все хорошо? ― голос Джека звучал встревожено. ― Я уволил своего ассистента. Не могу поверить, что он сказал тебе, что я перезвоню позже. Где ты? Ты в безопасности? Я прилечу домой следующим же рейсом.
― Джек, со мной все в порядке, ― ответила я, прервав его болтовню. Хамильтон кивнул в сторону лужайки и удалился туда с собакой. Я наблюдала за его красивой спиной, пока разговаривала с Джеком. ― Приезжала полиция и сняла мои показания. Как оказалось, это уже не в первый раз?
Джек выругался.
― Вера, мне жаль. Я прямо сейчас поеду домой. Уверен, тебе не по себе, ты не должна оставаться одна…
― Я не одна, ― прошептала я. Хамильтон наклонился, чтобы погладить Маленькую Маму за ухом. Он улыбался ей, его обычно суровое выражение лица сменилось на игривое.
― Да? Лайла и Джозеф вернулись раньше?
― Со мной Хамильтон, ― ответила я. ― Так случилось, что он оказался рядом, в вашем районе, увидел копов возле дома и решил зайти. Потом предложил остаться у него на ночь. ― На другой стороне воцарилось молчание, после нескольких неловких минут я не выдержала: ― Джек?
― Да, извини, я тут. Хамильтон был возле дома? ― голос Джека звучал непривычно эмоционально. ― Он приехал, чтобы увидеть меня? Ему нужно что-то?
― Он, ммм, ничего не сказал.
― Ну конечно.
Джек опять замолк, а Хамильтон повернулся ко мне. Одними губами он спросил:
― Все хорошо? ― Потом наблюдал, как я прижимала телефон к уху.
― Я собираюсь вернуться домой раньше. Ты остаешься с Хамильтоном?
― Ага, мы у него дома.
― Хорошо, хорошо, оставайся там. Я буду утром, чтобы помочь тебе переехать в твою квартиру. Можешь кое-что сделать для меня?
― Да, конечно, ― ответила я.
― Передай Хамильтону «спасибо» и скажи, что я рад, что он оказался в нужном месте в нужное время. И еще, передай, что ему всегда рады дома и то, что я скучаю по нему. Хотя нет, не надо, я напишу ему. С ним все хорошо? ― спросил Джек, его голос был тихим. ― Он кажется счастливым?
Я посмотрела Хамильтону в глаза, в глубине его угольно-черного взгляда пряталось что-то темное. Не могла сказать точно, что, но это не было моим предположением или выдумкой.
― Да, Джек, ― прошептала я.
― Увидимся утром, ― грубо произнес Джек перед тем, как положить трубку.
Таунхаус Хамильтона был хорошим, но довольно безликим. Несмотря на высококлассную мебель и просторную кухню, в этом месте не было ничего личного. На стенах не было никаких картин или фотографий, так же, как и не было никакого декора, который мог бы занять открытую планировку.
Все же были вещи, которые говорили о том, что Хамильтон здесь живет. На столешнице стояла керамическая миска, полная сезонных фруктов и овощей, подставка для ножей и ножниц выглядела изрядно использованной, кладовка была заполнена, а на холодильнике из нержавеющей стали висел список блюд на каждый день. По всей видимости, Хамильтон любил готовить. Он напевал что-то себе под нос, пока готовил какое-то простое блюдо.
― Так где же твоя соседка? ― поинтересовалась я, когда мы сели за кухонный стол для того, чтобы поесть приготовленные им тако.
― Она будет позже, ― сказал Хамильтон и запихнул еду себе в рот. ― Она работает барменом в местном баре и обычно задерживается допоздна по выходным. Иногда я навещаю ее, когда нахожусь дома.
Я взяла ложку, зачерпнула немного сметаны и положила себе на тарелку.
― Как вы познакомились? ― спросила я, мне было интересно узнать как можно больше о Хамильтоне.
― Мы ходили в одну школу. Я знаю ее с восьмого класса. Мы оба изгои в наших семьях. Ее папа был богатым священником, который руководил местной церковью. Когда всплыла правда, случился большой скандал.
― Оу, ― сказала я перед тем, как откусить большой кусок от своего тако. На вкус он был великолепен, я чуть не умерла от блаженства прямо здесь и сейчас. ― Черт, так вкусно, ― простонала я.
Хамильтон улыбнулся.
― Спасибо.
Я продолжила жевать. Маленькая Мама лежала в моих ногах. Хамильтон налил мне бокал красного вина, но я так и не сделала ни одного глотка.
― И сколько лет вы уже дружите? ― спросила я, надеясь, что мой голос прозвучал как обычно. Мне было интересно, сколько же ему лет. Хамильтон был определенно младше Джозефа, но он вел себя довольно зрело. Однажды я читала книгу, в которой рассказывалось, что от травм люди взрослеют раньше, а плохой опыт делает тебя более зрелым.
― Таким образом ты пытаешься узнать, сколько мне лет, ммм? ― поддразнил он.
― Просто интересно. Мне будет девятнадцать, когда появится мой младший брат или сестра, а у вас с Джозефом где-то такая же разница…
― Мне двадцать восемь, ― ответил Хамильтон до того, как сделать еще один укус.
― Не
