Мстислав улыбнулся:
– Дядя, я давно не ребенок. Я воин и могу постоять за себя. И со мной также всегда ближние люди. Так что если кто захочет напасть на меня, то я смогу постоять за себя.
Часлав окинул его изучающим взглядом. Хотя и у Мстислава на румяных щеках едва кучерявились волосы, но он был на редкость рослым и крепким.
– От удара в спину сила не спасет, – проговорил задумчиво Часлав.
– И никакая охрана от предательства не спасет, – сказал Мстислав. – А сидя в городе, я только теряю доверие дружины. Нельзя всю жизнь просидеть за забором.
Часлав встал:
– Ладно. Хватит нам и в самом деле прятаться.
Мстислав тоже встал.
Часлав проговорил:
– Завтра выедем на охоту.
– Я скажу своей дружине – пусть готовятся, – обрадованно проговорил Мстислав.
Он собрался уйти к друзьям, которые терпеливо его ждали в стороне. Но к ним подошел мальчишка-посыльный с сообщением, что княгиня Аделина просит их срочно прийти к ней.
Мстислав крикнул своим друзьям, чтобы они готовились к завтрашней охоте, и они отправились к Аделине.
Аделина сидела у окна с задумчивым видом. На ее коленях лежал небольшой пергаментный свиток с взломанной печатью.
– Ты зачем нас звала, сестра? – спросил Часлав, войдя в комнату.
Мстислав подошел к матери, поцеловал ее в щеку, здороваясь, и поинтересовался:
– Ты выглядишь печально, мама. Уж не заболела ли?
– Тело не болит. А вот душа… – промолвила Аделина и показала свиток. – Письмо я получила из Либице.
– И что пишут? – спросил Часлав, протягивая руку к свитку.
Аделина не дала ему свиток.
– Плохие вести пришли, – проговорила она. – Князь Болеслав Пржемыслович обвинил Славниковичей в отравлении Страхкваса Пржемысловича, когда тот принял епископский сан. А осенью прошлого года Вршовцы, подстрекаемые Болеславом, неожиданно напали на Либице. Наш отец был убит. Братья, спасаясь, укрылись в церкви, но нападавших это не остановило, и они убили их прямо в святом месте.
Часлав побледнел и сел на лавку.
– Таким образом – род Славниковичей истреблен, – проговорила Аделина, опуская голову.
На глазах Часлава появились слезы. Он пробормотал, всхлипывая:
– Я предчувствовал, что соперничество за господство в Богемии закончится гибелью нашего рода.
– Часлав! Прекрати рыдать! – вскинула голову Аделина.
Часлав притих.
– Мы – Славниковичи! И мы еще живы! – сказала Аделина. – Но теперь ясно, что твои надежды на возвращение в Либице рухнули. Теперь нас ничто не связывает с Чехией. Ты остался единственный Славникович, и ты должен продолжить наш славный род. Хватит тебе ходить в холостяках, пора тебе заводить семью!
Часлав вытер слезу на щеке рукавом и проговорил.
– Ты права, сестра. И где же будем искать мне жену?
– Мы уже решили, что Мстиславу возьмем жену у ясов. Скоро наш посол должен вернуться от них с ответом. А насчет тебя…
Аделина сделала паузу, испытующим взглядом посмотрела на Часлава и с улыбкой добавила:
– Милица узнала насчет дочери Александроса. Если хочешь…
– Хочу! – сказал Часлав.
– Уже всем известно, что ты стал постоянным завсегдатаем в доме Александроса. Впрочем, девица и в самом деле хороша.
Часлав покраснел и проговорил, но тон у него был оправдывающийся:
– Александрос богаче многих князей. И род его знатный – идет от греческих царей. Поэтому брак будет выгоден для нас.
Аделина рассмеялась:
– Да ты грезишь об этой девке во сне и наяву!
Часлав еще больше покраснел:
– Но время ли для брака? Впереди война, и легко может оказаться, что мы будем замешаны в ней. Может, следует дождаться, чем закончится ссора Звенко с Владимиром?
– А чего ждать? – сказала Аделина. – Все решится очень скоро. Даже скорее, чем ты думаешь. Надо родниться – иначе мы так и будем здесь чужими. Это теперь наша новая родина.
– Хорошо! – сказал Часлав.
Аделина зацепилась взглядом за Мстислава, который сидел в углу с отрешенным видом, и неожиданно спросила:
– А ты что думаешь?
Мстислав оживился и поинтересовался:
– Ну, так мы завтра на охоту едем?
Аделина удивленно подняла брови:
– Мстислав, неужели тебя не интересует, кого тебе предлагают в жены?
Мстислав пожал плечами и подчеркнуто равнодушным тоном проговорил:
– Какая разница! Брак политический, и неважно, какова будет невеста, главное – чтобы брак укрепил наше положение. У меня есть дело поважнее – завтрашняя охота.
Аделина и Часлав многозначительно переглянулись.
– Что скажешь, сестра? – задал вопрос Часлав.
Аделина пожала плечами, бросила письмо на стол и холодно проговорила:
– Ну, чего же сидеть в городе? Конечно, езжайте на охоту.
Часлава потянуло спросить сестру, отчего та перестала бояться за жизнь сына, но он все же сдержался – уж слишком сестрица оказалась мудрена для него.
Глава 97
Разнообразной дичи в местности вокруг Таматархи было в изобилии. Для добычи и особых усилий не надо было прилагать – косули, дрофы бродили по степи многотысячными стадами.
Местные жители осенью загоняли во дворы стаи дроф, там резали и морозили на зиму. Рыбы было столько много, что, набирая воду в реке, обязательно обнаруживаешь в черпаке рыбу.
Тем не менее существовали строгие правила охоты.
Степь и леса были закреплены за обществом. Никто не имел права охотиться или ловить рыбу в чужих землях.
Тем более – на княжеских угодьях. Княжеские ловчие строго следили за этим.
Из-за изобилия дичи княжеская охота имела значение не столько
