краху! Послушай же…
– Анастасия видела, что все получится! Она предсказала удачное слияние!
– Но появился Рубеж, – тоненьким и каким-то отстранённым голосом снова сказала Ирма и захихикала. – Рубеж – та, кто меняет полотно судьбы. Та, кто приняла решение, и все пошло совсем не так. Привет, Рубеж. Ты принесла мне яблоко?
Я неловко улыбнулась девушке. Ирма существовала сразу в двух мирах – реальном и выдуманном. Я не знала, видит ли она меня на самом деле.
– Прости, нет.
– Наставник, – Август выглядел по-настоящему плохо: лицо посерело, белки глаз покраснели, обозначились морщины, которых раньше не было. То, что выпил Август, убивало его. Но голос звучал по-прежнему уважительно. – Вы знали, кто я? Когда пришли к моим родителям и велели им отдать воскресшего мальчика в семинарию Духа, вы знали, что я будущий разрушитель? Вы растили меня с целью… с какой, наставник?
– Август, помолчи. – Священник с досадой поморщился. – Есть вещи гораздо более важные, чем жизнь одного человека. Ты получил должное воспитание и должен понимать, что твой путь – служение. Служение высшим целям.
– Служение высшим целям?
Август медленно перевел взгляд на принца. В нем что-то менялось. Я чувствовала это. Кажется, Аманда тоже, все же она была талантливым миротворцем.
– Повышение низкочастотного фона, – выпалила она. – Ваше высочество, надо…
– Не переживайте, – с видимым превосходством сказал священник. – Нейропанель Августа видоизменена. Антиматерия внутри разрушителя поддается контролю. А епитимья, которую он принял, временно заблокирует его способности. Ближайшие часы Август совершенно не опасен.
– Видоизменена? – Август поднял руку и смотал бинты, закрывающие запястье. Я увидела, как поморщился Юстис, глядя на черный разомкнутый браслет. Август поднял голову и посмотрел на человека, которого любил всем сердцем. – Из какого плена вы спасли меня, наставник? Где я был? В Песках?
Аманда вздохнула. Ее взгляд на миг задержался на мне, но тут же скользнул дальше.
– Вы никогда не были в Песках, Август Рэй Эттвуд. Клянусь вам как архиепископ инквизиции. После Нью-Касла мы потеряли вас. А вот Его Высочество, похоже, знает больше, но решил не делиться этими сведениями с инквизицией.
– Его высочество больше не уверен в твоей лояльности и верности, Аманда, – высокомерно произнес принц. – Ты должна защищать меня.
– Я должна защищать империю, – с безмерной усталостью ответила она.
– Этот спор не имеет смысла, – отрезал Юстис. – Я приказываю арестовать архиепископа и ее солдат и проводить в заключение. До дальнейших распоряжений.
– Все, кто это сделают, нарушат прямой приказ императора Константина, – быстро отбила женщина. – Действующего монарха.
– Моя гвардия подчиняется лично мне, Аманда, – усмехнулся наследник.
Военные переглянулись. Серые вскинули оружие. Инквизиторы тоже.
В глазах миротворцев появилось отчаяние. Их гармонизирующие волны катились по залу, но разбивались о камни возрастающей агрессии. И чего-то еще. Чего-то гораздо более страшного. Того, что еще не осознал Юстис. Но того, что ощущала я, Джема, моя мать и миротворцы…
– Бездна, да арестуйте же их! – вскричал принц.
Серое и черное смешалось. Зал наполнился криками, руганью, пыхтением и звоном стали. Применять рядом с его высочеством огнестрельное оружие было слишком опасно, и гвардия пыталась справиться с помощью холодного. Кто-то пихнул меня в спину, оттеснил от Августа, кто-то оттащил в сторону и заслонил собой… Дамир возвышался рядом, прикрывая меня своей спиной.
– Кассандра, – рядом возникла дрожащая фигура Аманды, и я удивилась, увидев ее глаза. В них был ужас.
Несравненная Аманда чего-то боится? Разве это возможно?
– Кассандра! Сдержи его! Умоляю! Сдержи. Я уведу вас… уведу!
Что?
Я проследила за взглядом и увидела Августа. Поток дерущихся обтекал его, как вода бетонную стену. Ни одна рука не коснулась Рэя. Ни одно оружие. Воздух вокруг него дрожал, словно вокруг пылающей звезды.
– Он усиливает низкие частоты. И усиливается сам, – торопливо выдохнула моя мать. – Сдержи это. Иначе…
Иначе…
Жуткое дежа вю пронзило ударом по дых. Уши начало закладывать. Так уже было когда-то, в чайной «Клевер и роза».
Расталкивая военных и пытаясь не попасть под чей-то нож или меч, я начала пробиваться к Августу.
– Наставник, где вы держали меня? – Его негромкий задумчивый голос разлетелся по залу. – Это ведь были вы, не так ли? Вы заточили меня в камере, выкрав из морга Нью-Касла. И потом якобы спасли… Не спрашиваю зачем. Суть мне ясна. Я стал вспоминать и усиливаться. Вы боялись, что не сумеете контролировать процесс и дальше. Пришлось разыграть мое спасение. Но я хочу знать, где именно меня содержали.
– Там, где антиматерия могла разрастись под моим присмотром и контролем.
– Но вы просчитались, – так же задумчиво, словно и не замечая творящегося вокруг хаоса, произнес Рэй. – Я оглушил охранника. И смог выбраться наружу. Я забыл… Но воспоминания возвращаются… я помню… черный песок.
Я вздрогнула. Перед глазами на миг встала синяя гостиная Аннонквирхе, веселящиеся под глинтвейн студенты, соединенные руки… Чья сила тогда повлияла на Бриггиту и позволила увидеть часть чужой жизни? Не моя ли? Или… это была сила осколка в моей груди? Сила разрушителя?
И воспоминание было его? То, которое он забыл?
«…Черный песок так мягок… Змеи тянутся по следу, стервятники ждут, когда я упаду… Огонь горит в башне, словно кровавый маяк. Уже рядом… Где трон, которым ты славен…»
Милостивые святые… помогите всем нам!
– Кто вы, наставник? – очень уважительно спросил Август.
– Когда-то меня звали отец Доминик, патриарх империи и настоятель самого большого в мире храма. Его купола сияли чистым золотом, а огромный лик Истинодуха над алтарем заставлял плакать тысячи прихожан, заходящих в наши двери. А потом этого храма не стало. Как и города, в котором я вырос. Все потому, что родился человек, подобный тебе. Разрушитель. Вся империя знает его имя, синоним зла. Эзра Кросман разрушил мой храм и город. Я один из немногих выживших. Человек, который сумел сжечь свой Дух, чтобы осветить путь тем, кто ищет дорогу к Истинодуху.
Благословенный Доминик. Так называли этого человека из погибшего Равилона. А потом его имя стерли, как и все упоминания проклятого города. Но Равилон пал десятилетия назад! А Доминик не выглядит развалиной. Хотя чему я удивляюсь… У патриарха есть нейропанель.
– …но святые направили меня, – снова услышала я голос старика. – Я узнал, как победить и выжить. За это Истинодух наградил меня силой менталиста, а Его Величество пожаловал сан.
– Значит, вы стерли мои воспоминания.
– Заблокировал. Антиматерия внутри тебя сопротивляется любым внушениям.
– Но они возвращаются. Воспоминания. Вероятно, после ритуала, который вы планируете, я не выживу?
– Твой путь – служить высшей цели, Август, – спокойно, с невероятной уверенностью произнес старик. – Я вложил в тебя осознание твоей незначительности перед лицом высшей
