принц, и пленников поставили на колени. Зоя дернулась, пытаясь сопротивляться, и снова застонала. Старик сложил ладони и начал молиться.
Под прицелом винтовок я медленно шагнула к Рэю и взяла его руки.
– Я буду твоим якорем, – тихо произнесла я. И добавила одними губами еще три слова. Они не прозвучали, но Август их увидел. Его зрачки расширились, словно он не верил в увиденное.
А потом Рэй сбил большим пальцем крышку склянки, опрокинул в себя жидкость и сжал мои ладони.
Дворцовый зал растворился вместе с пленными, гвардейцами, принцем и его стражем… Все исчезло. Мы стояли вдвоем среди пылающих звезд. Бесконечность звёздных огней стала нашим небом и нашей землей. Мы плыли в ней, оставляя за спинами горести, греясь в лучах внеземного вечного света. И в любви друг друга. Ведь именно она приближает к Истинодуху, к его сиянию во мраке.
– И я тебя, – сказал Август.
Звезды кружились в небесном хороводе. Такие яркие и чистые, такие бесконечные и совершенные. И мы кружились вместе с ними, становясь частью их, впуская звезды в свои души. Наполняясь их светом. Растворяясь в них и обретая их…
Капля света сгустилась между нами. Словно одна звезда сорвалась с бархата вечности и разгорелась у моей груди.
Я моргнула. Звезды исчезли.
А Август глухо застонал, на его лбу выступила испарина, лицо исказилось от невыносимой боли.
– Что вы ему дали? – закричала я. – Что он выпил?
– То, что нужно для завершения процесса. – Юстис дрожал так, что на него было страшно смотреть. – Наконец-то!
Его телохранитель скользко шагнул и положил ладони в перчатках на плечи наследника. И я вдруг подумала, что у принца и его тени одинаковые глаза. Светло-светло-серые.
– Август! – Я обняла трясущегося Рэя, пытаясь понять, что с ним происходит. Судя по его виду, это была не просто темная епитимья, это была какая-то отрава!
– Немедленно остановитесь! – Новый знакомый голос разорвал оцепенение. В распахнутые двери стремительно влился черный поток. Инквизиторы! Впереди чеканила шаг Аманда Вэйлинг. За ее спиной шел Дамир, а за десятком солдат в черной форме я, к своему удивлению, увидела Джему с клеткой в руках.
– Немедленно остановитесь! – повторила госпожа архиепископ. – Ваше Высочество, я требую…
– Убирайся! – яростно выкрикнул Юстис. – Да как ты смеешь мешать мне? Вторгаться в императорский дворец?
– Я требую передать этих людей во власть инквизиции. – Аманда – бледная, но решительная, со сверкающими глазами, – указала на нас.
– Я сказал – проваливай! Эти люди – не твое дело.
– Более чем мое! – упрямо возразила женщина.
И я даже восхитилась ее храбростью. Все же не всякий сможет так противостоять разозленному наследнику империи.
– Разрушительные вибрации, способные дестабилизировать и нанести вред империи – главное дело Святого Воинства. И носителей подобных вибраций либо их влияния следует незамедлительно передать инквизиции. Я их забираю.
– Попробуй, – прошипел принц. – Я накладываю вето на твое решение. Именем наследника престола.
Аманда вытянулась в струнку. И я отстраненно отметила, какая же она все-таки красивая. Строгая прическа, черная форма с красным аксельбантом. Блестящие сапоги. Никакого оружия, но я помнила секиру, которую Аманда была способна сотворить из своего Духа.
Несгибаемая.
– Прошу простить. – Она стояла все так же ровно. – Но ваше вето не имеет силы. У меня приказ императора.
Она не глядя протянула руку, и стоящий позади Дамир вложил бумагу с гербовой печатью.
– Что? Отец отказал? Он не имеет права… он не мог!
– Его Величество император Константин запрещает использование Духа разрушителя для вашего Возвышения. Это… опасно.
– Это единственный выход!
– Возвышение? – повторила я. – Использование Духа разрушителя? Какого черта?
Дамир тихо хмыкнул, словно удивляясь моей дерзости. Норингтон смотрел на меня, не отрываясь – с той минуты, как перешагнул порог зала. Я отвернулась от его глаз. Слишком много там было… всего. И слишком мало меня сейчас заботили чувства бывшего друга.
Август выпрямился, но его трясло, лицо побелело.
Страж за спиной принца вдруг задрожал, дергаясь подобно сломанной кукле. Неподвижные серые глаза смотрели на Аманду.
– Я отказываюсь. – Юстис со злостью швырнул бумагу на пол. – Отказываюсь подчиняться. И приказываю вам покинуть дворец, иначе все вы будете арестованы.
– Вы осознаете последствия, Ваше Высочество? – очень спокойно спросила Аманда.
– Последствия? – Юстис рассмеялся так, словно это была очень забавная шутка. Он наклонился, всматриваясь в лицо стоящей перед ним женщины. – Ну конечно, Аманда. Наш воинственный архиепископ. Осознаю ли я? А ты осознаешь? Ты ведь помнишь тот день так же хорошо, как и я, верно? Или даже лучше? Ведь я был лишь ребенком, а ты смотрела на мир взрослыми глазами. Что ты ощутила, когда поняла, что не успела? Что нож отщепенца вспорол шею наследника монархии? Что мальчик стал трупом? Ты видишь тот день в кошмарах? Снежный бунт, так его назвали люди. Я называю это днем своей смерти. И все еще чувствую ту рану. А ты? Именно ты зажала рукой мою шею, надеясь остановить кровь. Надеясь, что мальчика еще можно спасти.
Юстис вдруг дернул высокий воротник рубашки, и все увидели жуткий рубец.
Я обвела взглядом военных. Гвардия наследника напоминала статуи. Инквизиторы стояли с лицами восковых кукол – ни одной эмоции. Лишь у Дамира до предела расширились зрачки, все-таки он был не таким закаленным и понимал, чем грозит тайна, к которой мы все стали причастны. В лучшем случае – ментальной чисткой памяти.
В худшем…
За спинами солдат побледнела Джема. Она-то что здесь делает? Ее зеленая форма миротворца контрастировала с черной и серой.
– Но я спасла вас, – тихо сказала архиепископ, и я снова глянула на нее.
– Какой ценой? – рявкнул принц, и Аманда побледнела еще сильнее. – Мой Дух отделился от тела! Я умер, забери тебя бездна.
– Вы живы, Ваше высочество. Даже если ваш Дух отныне существует отдельно. Вы живы.
Я перевела потрясенный взгляд с принца на его телохранителя. Хотя какой он к черту телохранитель? Дух, отделенный от тела наследника в день, когда на дворец напали мятежники.
– Эта жизнь хуже смерти!
Юстис сорвал с рук перчатки и швырнул в Аманду. Та даже не вздрогнула. И я снова увидела пятна на руках парня. Это были не следы кофе, как мне показалось в день знакомства. Это были следы разложения. А еще… мои глаза удивленно расширились – на обоих запястьях наследника блестели золотые нейропанели. Два браслета! Я никогда такого не видела! Даже не знала, что это возможно…
– Это не спасение, это кандалы, ты что, не понимаешь? Я ни жив и ни мертв, я нечто… среднее! Мне необходимо это Возвышение!
– Отец продлит ваши годы
