И вот теперь, бок о бок с этим покоящимся телом, странная,незнакомая сдержанность парализовала руки и губы Эммануэль. Ей не хотелось,чтобы Анна-Мария говорила о любви, о мужчинах, о них обеих, а только о простыхи прекрасных вещах: о пене прибоя, о бормотании моря, об острых краях раковин,царапающих кожу, о черных призраках вдали, тянущих из глубин моря тяжелые сети,наполненные живым серебром рыб.
– О чем ты думаешь? – спрашивает, наконец, Эммануэль.
– Ни о чем. Я счастлива.
– Почему ты счастлива?
– Из-за тебя.
«Если б я не полюбила ее с первого взгляда, – думаетЭммануэль, – я бы никогда не полюбила ее. Только поэтому могла я ждать».
– Я еще не видела тебя, – говорит Эммануэль.
– Смотри же.
– Господи, я могу тебя любить, тебя, которая настолькопрекрасней меня!
– Мне уже поздно запрещать тебе это.
– Ты все еще думаешь, что я дьявол?
– А ты все еще думаешь, что я ангел?
– Ты моя любимая, ты женушка моя.
– Я буду жить с тобой и Жаном. Я буду принадлежать вам.
– И я буду тебя обучать. Всему, что я люблю.
– Только не торопись: я, ты видишь, еще не освободилась отстраха.
– Больше храбрости, моя мещаночка! Я не буду тобойкомандовать. Я буду обладать тобой.
– Ты не станешь меня удерживать?
– Растрачивать тебя не значит тебя потерять. Ты же недумаешь, что я буду терзать тебя, как хищная птица, и пить твою кровь?
– А меня хватит, чтобы тебя насытить?
– Нет, я ненасытна. Я всегда ищу нового. Увидеть небо…
– Ты же хочешь, чтобы я о нем забыла.
– Это небо ты можешь видеть. И ты увидишь, как прекрасна исчастлива наша Земля. Это наш путь, он принадлежит нам.
– Что еще мы можем найти?
– Все, все! Подумай о том, что нас ждет еще! О, этоневозможно: этот мир никогда не будет закончен!
– Будь уверена, – сказала Анна-Мария с неожиданнойстрастностью, – Жан и мы, все, кто походит на нас, все, кого м?? любим,достигнут совершенства.
– Мы – нет. Никогда. Только те, кто придет за нами.
– А кто придет за нами, за мной и тобой?
– Наша дочь.
– Кто же ее родит? Я, ты? И кто подарит нам ее? Жан?
– Или ты мне, или я тебе. Это ничего не значит. Мы будемэтому учиться, рожать. Мы переделаемся. Мы изменимся.
– А другие?
– Остальные научатся у нас. Или их дочери и внуки ихдочерей.
– Но нас тогда уже не будет, – у Анны-Марии перехватилогорло, – как бы я хотела оказаться в далеком, далеком времени! Когда людистанут великанами!
– Молчи! Ты помнишь фавна, что говорил он еще? «Эти нимфы…»Суженая моя, сестра моя, я породила тебя, но этого мало. Любовь к тебе делаетмои мечты исполненными. Я ощущаю такую жажду вечности!
– Чего же ты хочешь?
– Увековечить нас. Я хочу тебя. Я люблю тебя! Слиться стобой! Взгляни сюда: здесь вода, здесь камешки, водоросли и песок. А теперьпосмотри на мое тело…
– О, как оно прекрасно, когда его трогают мои руки и моигубы.
– Делай с ними что хочешь.
В эту ночь Эммануэль покончила с девственностью юнойитальянки.
Над крытым камышом домиком начинало сереть утро. Сквозьшироко открытые окна первые лучи солнца окрасили темным золотом два сплетенныхтела.
Спала ли Эммануэль? Она не знала этого. Она смотрела насолнце, встающее над предгорьями. Она смотрела на море. Ей так хотелосьпогрузиться в него сейчас, чтобы в его волнах почерпнуть растраченные силы.
Анна-Мария еще дремала и во сне улыбалась. Эммануэльосторожно высвободилась из ее объятий и крадучись вышла из комнаты. Она никогоне увидела на террасе: только белые огромные кораллы тянули к ней своипричудливые щупальца. Сторожа уже не было: он ушел вместе с ночным мраком.Видел ли он обнаженные тела, прежде чем уйти? Не помешали ли его сну ихстрастные стоны?
На пляже Эммануэль потянулась, чтобы размять уставшее тело.Ее появление вспугнуло бакланов и альбатросов, устроившихся здесь на ночлег.Мягкий песок ласкал ее подошвы. Она присела на корточки, мириады песчинокпотекли между ее пальцами. Она снова выпрямилась, глотнула воздух, повернуласьлицом к волнам и, наконец, вошла в воду. Она стала черной точкой, то и делопоявляющейся и исчезающей среди белогривых волн.
Три фигуры идут вдоль моря. Они идут неспешным прогулочнымшагом, проходят мимо домика под камышовой крышей. Бросают взгляд на него: натеррасе никого нет, а спящую Анну-Марию они видеть не могут. Это молодые,красивые, загорелые люди. Все трое – блондины с интеллигентными, энергичнымилицами.
Это, несомненно, братья.
Они останавливаются, смотрят на море, о чем-то говорят междусобой. Один из них пробует ступней воду, и все трое прыгают в море и плывут,пока не скрываются из глаз.
Но вот пловцы возвращаются. Теперь их четверо: трое мужчин иЭммануэль. Они догнали ее в море и обрадовались этой неожиданной встрече снезнакомкой. Они окружили ее, улыбались ей, спрашивали, кто она, откуда, давноли здесь или она постоянная жительница этих мест, – словом, говорили все, чтоговорят молодые люди, когда хотят познакомиться с молодой женщиной. Эммануэльотвечала, и вскоре они знали о ней все, кроме одного: только тогда, когда всечетверо оказались на мелководье, они увидели, что их новая знакомая купаетсянагишом. Они оживились еще больше, подошли к ней вплотную. Сначала один из них,потом все вместе. Они стали трогать ее грудь, бедра. Они говорили, что никогдаеще не встречали такой прелестной девушки. И у нее нет любовника? И она нелюбит целоваться? И вот чья-то рука уже устраивается у нее между ногами, пальцыощупывают ее, стараются раскрыть. Она бежит к берегу и почти возле самойтеррасы падает на песок. Преследователи догоняют ее, и она уже ощущает тяжелоетело одного из них возле себя, его губы ищут и находят ее губы. Она чувствует,как твердый, подобно окружающим бухту скалам жезл раздвигает ее бедра. Ейпонятно его нетерпение, и она распахивается навстречу ему, покорно отдаваясьмощи его натиска. Она счастлива, она радуется тому, что ее победитель такнастойчив, что он не интересуется, казалось бы, ее желаниями, без всякойподготовки, без предварительной игры, он попросту наваливается на нее. А другиеждут своей очереди.
