А иногда люди заглядывали к нам и спрашивали:
– Астя, Кимка, Демид, Захар, правда?
А мы им:
– Чего правда?
– Ну, мы говорим, – говорят люди, – что вот и дети подтвердят. Правда?
Мы тогда говорим:
– Правда, правда, делов-то.
А один раз мы ушли насовсем. Идём по прямой дороге, тут Демид и говорит:
– Ты, Кимка, хороший старший брат. А я хороший младший брат. А если мы в разные стороны пойдём, то станем вдвое лучше, потому что я многому научусь, а ты по мне соскучишься.
– Это ты интересно придумал, – говорю. – Тогда я Астю с собой возьму, потому что она лучше не станет, в какую сторону ни пойдёт.
Астя обиженно спрашивает:
– Это почему ещё?
А я ей говорю:
– Потому что ты и так лучше всех на свете.
Демид говорит:
– А я с собой Захара возьму, потому что он лучше меня знает, куда идти.
И мы как раз до конца дороги дошли, где она надвое делится. Смотрим, а за нами толпа людей идёт и за деревьями прятаться пытается. А как увидели они, что мы на них смотрим, так из-за деревьев вышли и стали бабочек ловить.
– Ну, мы пошли, – сказали мы с Астей и пошли налево.
У меня что-то в глазах защипало – наверное, моль какая-нибудь.
А Демид с Захаром направо пошли.
А люди, которые шли за нами, тоже пошли – кто направо, кто налево.
Мы остановились, подождали их, а они подошли к нам и выстроились в шахматном порядке.
– Вы чего это? – спрашиваю.
– Мы все по своим делам, – говорят люди. – Вы не переживайте, идите себе спокойно.
– Да, не переживайте, – говорит старичок, которому лет за сто.
Я говорю ему:
– За вас-то я спокоен, а вот Астя волноваться будет.
Астя говорит:
– А сколько вам лет? А почему вы такой седой? А где ваши вещи?
– Вот видите, – говорю, – уже переживает.
– Не переживай, девочка, – говорит старичок. – Мне сто двадцать, потому и седой, а вещей у меня нет, не нужны мне они.
Астя говорит:
– Пойдём, Кимка, дальше, всё нормально.
Мы с Астей сорвались и побежали. Бежим, а сзади топот, как будто конница. Мы притормаживаем, и топот смолкает. Тогда я посвистел немного, и сзади такой свист раздался – хоть прячься. Мы тогда совсем медленно пошли. Уже ночь настала, а мы всё идём и идём. Тут к нам подбегает человек из тех, что за нами идут, и говорит:
– Имейте совесть, мы спать хотим, а вы никак не останавливаетесь.
А я говорю:
– Вы же по своим делам шли?
А человек говорит:
– Конечно, по своим делам. А своё дело у нас одно – за вами идти и не отставать. Некоторые говорят, что вы просветлённые, и мы тоже хотим.
– Эх, вы, – говорю я. – Мы тёмные люди.
И мы с Астей тут же с дороги сошли в лес, и нас сразу же потеряли.
Астя говорит:
– Мы, Кимка, по дороге ходить больше не будем, только разве что она попадётся нам на пути.
Мы отошли порядочно, чтобы нас не нашли, развели костёр, и Астя стала свои пятки сушить.
– Это очень полезно, – говорит Астя, – сушить пятки, если ты их не сушил давно. Ты, Кимка, попробуй.
А я смотрю на костёр, а он то вид Демида примет, то Захара, то нас с Астей, то в толпу превратится. И я говорю Асте:
– Ты пятки-то суши, а на костёр не смотри, он тут принимает сигнал какой-то. Будем смотреть – так перед костром и останемся.
А Астя говорит:
– Раз принимает, то и отправляет. Давай сигналы посылать, а то за нас их другие пошлют.
Мы пару раз просигналили. Явился волшебник, грустно сказал:
– Ну чего?
– Да ничего, – говорим мы. – Просто так балуемся.
– Вы тогда меня отсюда снимите, – говорит он (а он как раз в ветках застрял), – а я вам потом уши надеру.
Мы говорим:
– Хоть вы и волшебник, но у нас таких желаний не было.
А он говорит обиженно:
– Мне лучше знать. И вообще, вы на своём дне рождения добрее были.
Я спрашиваю:
– И не трудно вам всё это вися вниз головой говорить?
– Трудно, – говорит волшебник, – но что поделаешь.
– Что-что, – говорим мы. – Наколдуйте.
А волшебник:
– Я тебе наколдую сейчас, – а сам на ветку влез нормально и уже вниз спускается.
Астя встала рядом со мной плечом к плечу, чтобы показать, какие мы бесстрашные, или ещё зачем-то.
Волшебник спустился на землю, отряхнулся и говорит:
– Не умею я всякие волшебства делать, если я на земле не стою. А вот теперь запросто. У вас, кстати, ещё несколько желаний осталось. Может, что-то уже придумали? – а сам в это время зарядку делает.
Мы тоже стали с ним зарядку делать, поприседали, поскакали на одной ноге, понаклонялись, вправо, влево, вперёд, назад, и говорим:
– Придумали, потому что за нами толпа, и им всем просветление надо, вот и делайте.
А волшебник скривился, стал нам всякие обидные рожи показывать. А потом, когда успокоился, говорит:
– Не много ли на одну планету просветлённых будет?
– Нормально, – говорим мы, – в самый раз.
На мгновение стало светло, как днём, и волшебник тут же исчез. А к нам подошёл тот старичок из толпы и говорит:
– Я сначала хотел подойти спасибо сказать, но теперь понимаю, что вам это и не нужно.
И ушёл, даже не касаясь травы – просто летел чуть выше.
А Астя говорит:
– Мог бы и поблагодарить вообще-то.
Я тут подумал, что мало на планете просветлённых, потому что надо было попросить, чтобы и Демидину толпу просветлёнными сделали. Тут снова светло над лесом стало – значит, волшебник мысли мои слушал и желания исполнял. А к нам тот самый старичок ещё раз подходит и говорит:
– Спасибо, – а потом добавляет: – Я и в твоей толпе был, и в Демида толпе, чтобы наверняка, так что теперь я дважды просветлённый. Ха-ха-ха-ха.
Мы тоже посмеялись, чтобы не подумали, что мы самые обычные. И почувствовали, что наша планета уже в космос серьёзно выходит (космические корабли залетали один за другим), и на другие планеты летят космические переселенцы, а на Земле решаются всякие проблемы вроде перенаселения и недостатка людей.
