Джек обладал самообладанием щенка, когда его не было на поле. Вот почему он спал с любой женщиной, у которой был пульс (небольшое преувеличение). Поскольку он регулярно донимал меня из-за отсутствия у меня сексуальной жизни, это было именно то, чего ему не нужно было слышать.
Ему не нужно было слышать, что Барби из «Плейбой» реально появилась у нашей входной двери, вблизи она была еще более сногсшибательной, чем с расстояния в дюжину ярдов на своей веранде. Стоя в тени своего крыльца, я видел зелено-голубые ее глаза и маленькую родинку над идеальными розовыми губами. Не имело значения, что она прикрыла свое черное бикини. Свободная ткань, прикрывающая тело, не скрывала того факта, что она была на десятку. Может быть, даже одиннадцать.
Хотя на лице Джека было написано, что он мне не поверил, давить на меня он не стал. Он знал, что это не поможет. И этому я был рад, потому что меньше всего мне хотелось обсуждать женщину, которая теперь жила по соседству со мной и Фейт.
Был момент, мимолетный безумный момент, когда я задался вопросом, не ошибся ли я в ней, когда она ткнула кексами мне в грудь. Ее глаза яростно сверкнули, но не от неприятия. Я часто видел этот взгляд с тех пор, как появилась Фейт.
В отказе чувствовалась отчетливая холодность, недоверие, которое делало черты лица жесткими и непоколебимыми. Это было не то, что я видел у Барби из «Плейбой».
Но это не моя проблема, то, что промелькнуло в ее глазах, потому что, если повезет, мне никогда больше не придется с ней разговаривать.
4
Элли
Наступила тишина. Затем смех. Всеобщий смех. На самом деле, если бы я сидела за маленьким кухонным столом в нашей миланской квартире, думаю, Пейдж плюнула бы мне прямо в лицо.
— Хорошо, — сказала я, устраиваясь на диване, доставленном ранее этим утром. Окна выходили на озеро, что обычно помогало мне мгновенно снизить давление, но смех моей лучшей подруги, когда она услышала новость о том, что я теперь вроде как не очень гордый владелец профессиональной футбольной команды, произвел противоположный эффект. — Я поняла. Ха-ха, так забавно.
Она издала этот странный звук, и я на мгновение подумала, не подавилась ли она, но просто закатила глаза.
— Прости, Элли, — прохрипела она. — Это просто… ты… футбольная команда. — И истерика началась заново.
Передо мной были разложены папки на папках. Стопки документов, требующих моей подписи. Странные статьи, которые я загуглила о том, «как стать владельцем профессиональной футбольной команды» и «что делают владельцы команд в национальной футбольной лиге».
Удивительно, но они не очень помогли в моем нынешнем затруднительном положении. Мой мозг был перегружен фактами и цифрами, структурой команд со всей лиги и тем, почему они были или не были успешными, биографиями людей, которые, по-видимому, теперь работали на меня.
Невероятно успешные мужчины, которые теперь работали на женщину, известную своими фотографиями и линией ювелирных украшений, которая теперь не существует, из-за чего мой сберегательный счет стал менее полным, чем был два года назад. Хотя, как только все деньги моего отца перейдут ко мне, документы будут подписаны и заполнены, все изменится. Святые угодники, неужели это изменится? У меня всегда был постоянный приток денег из наследства мамы, но это… это было на совершенно другом уровне.
Мой отец был богатым человеком.
Когда я не ответила сразу на «О, разве это не смешно?» Пейдж прочистила горло и сделала глубокий вдох.
— Поговори со мной.
Мой затылок уперся в диван, и я уставилась в ярко-белый потолок.
— Даже не знаю, что сказать, Пейдж.
— Ты собираешься оставить его себе? Я имею в виду, ты бы, типа, продала бы его, верно? Заработала бы чертову уйму денег?
— Поверь мне, когда я говорю это не для того, чтобы показаться напыщенной, но по состоянию на прошлую неделю у меня уже была чертова уйма денег.
У большинства людей голос не звучал бы так мрачно, когда они говорили что-то подобное. О, привет, я унаследовала мегамиллионы, и вот я сижу на относительно доступном диване в относительно скромном доме (сравнительно, конечно), чувствуя себя так, словно кто-то только что выбросил меня посреди Тихого океана, и мне не за что зацепиться.
— Значит, тебе не нужно продавать его, — ответила Пейдж. — Но без обид, сладкие щечки, что именно ты знаешь о руководстве футбольной командой?
Ответ был простым.
— Ничего. Я ничего не знаю о том, как управлять футбольной командой. — Я подняла голову и наклонилась вперед за папкой с верхней части стопки.
Курьер доставил большую коробку, присланную помощницей моего отца, Джой. Она ворковала и кудахтала по телефону, говоря, что мне не о чем беспокоиться. Что мне все помогут. Что все будет хорошо. Сказала мне взять денек и перечитать все документы, звонить ей с любыми вопросами и потратить время на то, чтобы обдумать, что это может означать.
Джой была моей новой лучшей подругой. Не то чтобы я сказала об этом Пейдж. Пейдж была моей настоящей лучшей подругой и настоящей фотомоделью, в отличие от меня.
Я знала, с чего начать. У меня на странице в социальной сети было шестьсот тысяч лайков, в основном от извращенцев, которым понравились мои снимки в дизайнерских купальниках. Пейдж же, украсила обложки нескольких журналов и не раз участвовала в неделях моды в Нью-Йорке, Париже и Милане. Она была одним из немногих людей, которые казались настоящими в индустрии, которая была очень, очень фальшивой.
— Тем не менее, ты умная, — заметила она. — Не недооценивай себя. Ты всегда говорила мне, каким хорошим бизнесменом был твой отец, даже если он игнорировал твое существование большую часть твоей жизни. Передал бы он тебе команду, не задумываясь об этом?
— Нет, — призналась я. Это тоже было легко признать, потому что я прокручивала эту мысль в голове всю ночь, когда сон не приходил. Мой отец не был дураком. В нем были вещи, которые я, конечно, терпеть не могла. Этот список был длиннее, чем те черты в нем, которые я любила. Но никогда, ни за что я не смогла бы назвать его глупым или импульсивным.
Пейдж продолжила, когда я больше ничего не сказала.
— Вот так. Пристегнись и сделай свою домашнюю работу. Может быть, все будет не так плохо, как ты думаешь. Тебе же не обязательно тренировать команду, верно? Может, ты сможешь просто стоять, выглядеть сексуально и носить строгий костюм, как сучка-босс. СМИ это оценят.
Я застонала.
— Они будут
