и с благоговением смотрю на разнообразие вкусов фруктового мороженого. Наверное, мне следовало спросить их, что они хотят, до того, как я вошла, но я не ожидала, что на выбор будет более десяти вариантов. Шоколад, клубника, малина. Как ни крути, у них это есть.
Заметив синий холодильник рядом с морозилкой, я решаю взять по несколько штук каждого, чтобы Коди и Бетани могли выбрать сами. Это тоже даст мне минуту на принятие решения.
Я закрываю крышку холодильника и перекидываю ее через руку, одновременно толкая ногой дверцу морозилки, затем тем же путем возвращаюсь к бассейну.
Когда я подхожу к открытым стеклянным дверям, ведущим на улицу, мою кожу покалывает, а по рукам бегут мурашки, когда я слышу смех Коди неподалеку. Не похоже, что он в опасности, так с чего бы мне чувствовать…Я замираю на месте, причина реакции моего тела смотрит на меня в ответ.
Хантер. Тобиас. Ксавьер.
Черт. Я должна была догадаться, что "Звезды" не позволили бы мне пойти против их правил и не появиться на публике. Я была наивной, чувствуя себя здесь в безопасности и под защитой.
Я тяжело сглатываю, обводя взглядом каждого из них, останавливаясь на трех горячих парнях, которые медленно начали проникать мне под кожу, прежде чем продолжить поворачивать мою жизнь вокруг своей оси. Снова.
Я отказываюсь чувствовать себя уязвимой в своем черном купальнике-двойке, когда чувствую на себе их взгляды.
Тобиас сидит на шезлонге, к которому я направлялась, без футболки, которая заправлена за пояс джинсовых шорт. Его черная шапочка плотно сидит на месте, когда он потягивается, его голубые глаза прожигают каждый дюйм моего тела, когда он смотрит на меня, но я не могу точно определить, что он чувствует.
Ксавье стоит, скрестив руки на груди, его светоотражающие очки-авиаторы на месте. Его бицепсы бугрятся под рукавами темно-синей футболки, и я наблюдаю, как он скрежещет зубами. Он явно недоволен мной, но что тут нового?
Светлые волосы Хантера откинуты назад с лица, как будто он провел по ним пальцами. Его белая рубашка прилипает к телу, а джинсы опасно низко сидят на бедрах. Я наблюдаю, как он переводит взгляд с Бетани на меня, держа Коди на руках, пытаясь решить, куда направить свой гнев, но я не могу не растаять, когда он улыбается Коди, не позволяя нынешнему противостоянию повлиять на маленького парня.
Выпрямив спину и слегка задрав нос кверху, я неторопливо выхожу на улицу, держа в руке маленький холодильник, когда иду справа от бассейна. Я чувствую на себе их взгляды с каждым шагом, который я делаю, поскольку намеренно выбираю долгий путь в обход, чтобы добраться до Бетани.
— Я просила тебя не приходить, Хантер, — бормочет Бетани, пытаясь сохранить улыбку на лице, чтобы не расстраивать Коди, но он просто усмехается. Она смотрит в мою сторону с чувством вины в глазах, но это не ее вина.
— И я совершенно уверен, что говорил тебе, что ее заднице лучше быть сегодня в школе, но вот мы здесь. — Говоря это, он не сводит глаз с Коди, позволяя тому пощекотать его руку, не замечая окружающего его напряжения.
— У нее есть имя, и я уже высказала тебе все, что думаю о твоем тоне. Это не дает тебе права появляться здесь. Это мой дом, Хантер, мой. Ты не имеешь права приходить сюда и проявлять ко мне неуважение.
Бетани во время разговора тычет пальцем куда-то вокруг, стоя на своем, и как бы мне ни нравилось, что она защищает меня, я не хочу вызывать между ними напряжение. Может быть, однажды я смогу быть эгоисткой и позволю людям разрушать свои отношения с другими, чтобы защитить меня, но я просто не могу этого сделать. Я такая, какая есть. Может быть, это потому, что моей опорой всегда был мой отец. Мы даже не спорили, а теперь его нет.
У меня уже так много сожалений, что я даже не знаю, с чего начать.
Бросив холодильник к своим ногам, я протягиваю руку и сжимаю плечо Бетани, но она не двигается с места.
— Все в порядке, Бетани, честно. Они могут сказать все, зачем пришли сюда, а потом могут уйти. Их эго не позволит им оставить нас в покое, пока мы не услышим их мысли и мнения, так что мы можем продолжать в том же духе.
— Ты уверена? — Спрашивает Бетани, складывая руки на груди и продолжая смотреть Хантеру в лицо. Она смотрит на меня краем глаза, и я киваю, заставляя ее обеспокоенно вздохнуть, прежде чем она переводит взгляд на Хантера. — Хорошо. Я отведу Коди внутрь, но сама буду стоять у двери. Одно неверное движение с твоей стороны, мистер, и я вышвырну вон твою б-л-я-т-ь гребаную задницу. Понял?
Она пристально смотрит на него, пока он, в конце концов, не кивает и не шепчет Коди что-то на ухо, прежде чем передать его Бетани, которая щиплет Хантера за руку, передавая Коди. Он хмурится, когда она мило улыбается, и мне приходится сдержать смешок. Вполне возможно, что она лучшая старшая сестра, которую я когда-либо видела за все время существования.
Никто не произносит ни слова, пока мы смотрим, как она уходит в дом с холодильником в руке, и, верная своему слову, она подтаскивает высокий стульчик Коди к двери и садится рядом с ним.
— О какой ерунде ты хотел бы поговорить сегодня? — Подсказываю я, небрежно пожимая плечами и пытаясь сохранять спокойствие, хотя мое сердце бешено колотится в груди, а нервы пытаются взять надо мной верх.
— Я имею дело только с фактами, Иден. Если они тебе не нравятся, это не моя проблема, не так ли? — Ксавье ухмыляется, и мои руки тут же сжимаются в кулаки по бокам. Предательски впивающиеся в ладони ногти успокаивают меня, поэтому я не начинаю замахиваться на него.
Ублюдок.
Его позиция нисколько не изменилась с тех пор, как я впервые ушла. Я практически чувствую ледяную стену, которую он возвел вокруг себя, поскольку его слова продолжают ранить глубже, чем я хочу признать.
Прочищая горло, игнорирую его вопрос точно так же, как он мой. — Ты собираешься просветить меня относительно того, почему ты здесь, или мне придется догадываться? Я никогда по-настоящему не уверена в тебе, тем более что ты сообщаешь информацию только тогда, когда она тебе подходит, и никогда по доброте душевной.
— Что ж, я вижу, вы двое все еще любите вцепляться друг другу в глотки. Превосходно, — комментирует Тобиас, хлопая в ладоши и
