Там не было больше женщин за письменным столом, но затознакомый мужчина сидел в гостиной шикарного номера. Он предложил мне сесть и рассказалкое-что о моих обязанностях в этой должности. Он вручил мне костюм-шотландку,знаете, тот, в котором я была сегодня утром, блузку, чулки и даже нижнее белье.Он сказал, что это будет мое первое задание, и предложил надеть всю эту одеждуи носить ее, пока я к ней не привыкну. Он хотел, чтобы я так перестроилась исловно бы приспособилась к роскошной жизни, чтобы одежда выглядела как мояповседневная, будничная, при этом я не должна быть ни капельки застенчивой. Онпредложил мне войти в спальню и примерить все.
— И вы примерили? — спросил Мейсон.
— Да, но после некоторого колебания, — сказала она. — И,поверьте, я хорошо видела, что обе двери в спальню были плотно закрыты. Но уменя было гадкое ощущение, что я ввязалась во что-то, немного непосильное дляменя.
— Ну хорошо, продолжайте, — подгонял ее Мейсон. — Чтопроизошло? Он к вам приставал?
— Да нет же. Оказалось, что я оценила эту сделку неверно навсе сто процентов. Мужчина проявил себя совершенным джентльменом. Я надела всеэто на себя и вышла из спальни. Он внимательно осмотрел меня, одобрительнокивнул, а потом вручил мне шляпку и сказал, что я должна ее носить. Он сказал,что в течение нескольких первых дней мои обязанности будут очень легкими, чтомогу на следующее утро спать допоздна, а проснуться и позавтракать надо кполовине одиннадцатого. Затем я должна отправиться на перекресток улиц Голливуди Вайн и перейти там улицу пятьдесят раз. А покончив эту странную, на мойвзгляд, прогулку, освобожусь и могу уходить домой…
— От какого места надо было переходить улицу? — спросилМейсон.
— Он сказал, что не имеет никакого значения. Просто надобыло ходить взад-вперед через улицу, внимательно следить за светофором и необращать никакого внимания на кого бы то ни было, кто, возможно, появился бы тамс фотоаппаратом.
— И что же, был кто-нибудь такой? — спросил Мейсон.
— Да, какой-то мужчина с камерой. Он фотографировал главнымобразом меня, но иногда снимал и кого-нибудь еще.
— А вы так и ходили взад-вперед? — спросил Мейсон.
— Да, именно так.
— Эта одежда подошла вам?
— Да, причем так, как будто она была сшита на меня. Я какраз в ней и была сегодня утром, я вам уже сказала.
— Так, — подвигал бровью Мейсон, — ну, это важный пункт. Аодежда была новой или ношеной?
— Она была новой. Насколько я могу судить, она еще непобывала в чистке. Но, с другой стороны, было ясно, что одежда эта сшита назаказ. Там даже на швах кое-где остались небольшие стежки ниток для наметки.
— А вы когда-нибудь видели хоть одно фото? — спросил Мейсон.
— Нет, я видела только мужчину с камерой.
— Ну, хорошо, продолжайте. Что же случилось?
— Мне сказали, что я должна обратиться за инструкциями пономеру, который следовало запомнить, не записывая. Ну, я позвонила, и мнеответили, что все, мол, в порядке. Я сделала все, что должна была в тот день, имогла до следующего утра быть свободна.
— И что же дальше? — спросил Мейсон.
— Ну, я самостоятельно проделала кое-какую сыскную работу, —скромно потупилась она.
— Какого же рода?
— Я позвонила по этому незаписанному номеру, изменила голоси попросила позвать Мака. Мужчина ответил, что я ошиблась, спросил, какой номеря набирала. Я назвала, конечно, правильный номер. А он ответил, что я ошибласьи что у меня неверный набор цифр. Я в ответ сказала, что вовсе не ошиблась и знаюэтот номер, который дал мне Мак. Ну, и в итоге он стал напускать на себя некуютаинственность и даже немного заволновался. Он сказал: «Послушайте, этодетективное агентство „Биллингс и Комптон“. Никакой Мак на нас не работает». Ая ему говорю: «Ах, детективное агентство, угу». И бросила трубку.
— Ну а что дальше?
— Дальше, — сказала она, — я отыскала в справочной книгеадрес детективного агентства «Биллингс и Комптон» и решила побывать там ипопросить их раскрыть карты. Я же не знала, во что ввязалась.
— И что же произошло? — спросил Мейсон.
— Я так и не вошла к ним, — сказала она.
— Я…
Ну, кое-что случилось, и я подумала, что ситуацияпроясняется.
— Что же это такое случилось?
— Я подъехала на своем автомобиле прямо к автостоянке уторцовой стены здания, поставила машину и как раз выбиралась из нее, когда увиделасвоего двойника.
— Вашего двойника?
— Моего двойника!
— Ну, теперь я начинаю понимать ситуацию, — сказал Мейсон. —А как выглядит двойник?
— Она выглядит в точности как я. Одета точно так же, и,знаете, это было больше чем просто внешнее сходство. Это было поистинепоразительно. У нее мой рост, моя осанка, мое телосложение, и, конечно, раз ужмы были еще и одеты совершенно одинаково… Ну, мне пришлось остановиться и какбы затаиться. Мне казалось, что я смотрю на себя в зеркало.
— И что же она делала?
— Стояла в очереди, поджидая, пока придет ее машина.
— Ну а вы?
— А я продолжала свою сыскную работу. Остановила свойавтомобиль и осталась сидеть в нем, а когда тамошний служащий вручил мнеталончик на парковку, просто продолжала сидеть в машине, пока не увидела, чтоподогнали ее автомобиль. Я запомнила его номерной знак: UBL—873.
— Стало быть, вы посмотрели на регистрационную запись? —спросил Мейсон.
— Да, верно.
— И в записи значилась Минерва Минден?
— Да.
— И дальше? — спросил Мейсон.
— Ну, дальше я вышла на работу на следующий день, и мнесказали, что надо идти в другое место. На сей раз это был перекресток улицСансет и Ла-Бреа, и я снова должна была переходить через улицу пятьдесят раз.
— И вы так и сделали?
— Да.
— А фотограф был там?
— Часть времени там был, а в остальное время он разъезжалмимо меня на автомобиле. У него в машине кинокамера, он остановился,припарковал автомобиль и снимал меня.
— И что потом?
— Потом я снова позвонила по этому загадочному телефону, имне ответили, что моя работа на этот день окончена и я могу отдохнуть, выпитькоктейль, пообедать, новых вызовов больше не последует.
— И что же вы сделали?
