— Я пришла к заключению, что меня тщательно готовят длячего-то и что я вот-вот окажусь, как вы выразились, «чайником».
— Возможно, Минерве Минден нужно алиби для чего-либо, —сказал Мейсон.
— Я тоже подумала об этом. Мы с ней не близнецы, но междунами, безусловно, поразительное сходство. Только подождите с выводами, пока неуслышите, что произошло на следующий день.
— Хорошо, что же произошло?
— Ну, на следующий день мне велели идти на перекрестокГолливудского бульвара и Западной улицы, перейти там улицу, пройтись одинквартал по Голливудскому бульвару, подождать десять минут, пройтись обратно,перейти Западную улицу, потом перейти Голливудский бульвар и подняться вверх попротивоположной стороне улицы, снова подождать десять минут, а потом вернутьсявниз по улице и снова пройтись по тому же самому пути.
Я должна была делать это с десятиминутным интервалом втечение двух часов.
— И вы все прошли? — спросил Мейсон.
— Я прошла лишь часть маршрута.
— Какую именно?
— Примерно на третий раз… да, думаю, это был третий раз,когда я совершала путешествие вверх по Голливудскому бульвару, я проходила мимокакого-то магазина, и вдруг какая-то маленькая девочка закричала: «Мамочка, вотже она!»
— И что же случилось дальше?
— Неизвестная женщина подбежала к дверям магазина, взглянулана меня, а потом вдруг вихрем выскочила из магазина и бросилась следом за мной.
— А что сделали вы?
— Я шла вверх по Голливудскому бульвару так, как мне быловелено, — этот фотограф стоял там на углу и снимал меня, — а сама думала оженщине, побежавшей за мной. А потом вдруг почему-то испугалась, прыгнула всвою машину, которую припарковала рядом в переулке, и уехала так быстро, кактолько смогла.
— И когда это, вы говорите, было?
— Это было вчера.
— И что потом?
— А потом я сочла необходимым приглядеться повнимательнее кМинерве Минден, и чем больше думала над этим делом, тем больше убеждалась, чтоменя готовят как двойника для выполнения какой-то зловещей цели. И поэтому ярешила, что должна просто размотать весь этот узел.
— С помощью пальбы в аэропорту?
— Ну, я решила, что мне следует сделать что-то настолько изряда вон выходящее и эффектное, чтобы все дело непременно вышло наружу.
— Ну и что же вы сделали?
— Я позвонила по тому номеру, чтобы получить инструкции. Имне сказали, что сегодня вообще не надо ничего делать. Я узнала, что миссМинден собирается лететь в Нью-Йорк. Я проверила, забронировано ли за нейместо, все подготовила и отправилась в аэропорт.
Она была одета в ту же самую одежду, что и я… До этого яраздобыла револьвер, зарядила его холостыми патронами, добилась, чтобы выосмотрели мой шрам от удаления аппендицита, чтобы не возникло никаких сомнений,кто есть кто… Ох, все это страшно запутано, мистер Мейсон, но это, поверьте,был наилучший способ, который я могла придумать, который…
— Не волнуйтесь так, — отечески сказал Мейсон. — Расскажитемне, что же дальше.
— Ну, я добралась до аэропорта, дождалась, пока появитсяМинерва Минден и зайдет в женский туалет, а потом я вскочила, выхватила револьвер,закричала: «Это не ограбление» и выстрелила в воздух. А потом я бросилась в тотженский туалет. Там внутри несколько душевых кабинок, где посетительница,опустив монету, могла принять душ, получить полотенца, ну и все прочее. В этихкабинках гарантировано полное уединение. И вот я вбежала в туалет, швырнуларевольвер вдоль по скользкому полу, бросила в щель монету и вошла в душевую. Ябыла совершенно уверена, что Минерва попадет в ловушку, и она, разумеется,попалась.
— Вы хотите сказать, что она вышла из туалета и былаопознана?
— Да, она вышла из туалета и была сразу же опознана.
Вокруг нее стала собираться толпа, а полицейские началидопрашивать ее, это сразу же дало ей вполне ясное представление о происшедшем.
— А вы, вероятно, в тот момент полагали, она заявит, мол,вообще ничего такого не делала, мол, это был кто-то другой, и офицеры поищут втуалете и обнаружат вас?
— Ну, я не была уверена, что зайдет настолько далеко.
Я полагала, что у меня, так или иначе, будет возможностьвыйти из туалета прежде, чем туда зайдут офицеры и примутся искать, но, видители, я была абсолютно не готова к тому, что Минерва Минден сообразит, в чемдело, и с дьявольским хладнокровием заявит, что именно она палила в воздух…
Мейсон посмотрел внимательно на свою клиентку.
— Она и была той, что палила в воздух, не так ли, Дорри? Ана вас лежала определенная часть тщательно отрепетированной операции, так?
— Честное слово, мистер Мейсон, именно я и была той, чтостреляла. А Минерва приняла вину на себя, и я скажу вам, как вы могли бы вседоказать в случае, если вам придется что-то в этом деле доказывать… Яопасалась, что если крикну: «Это ограбление», то, даже хоть в револьвере и былихолостые патроны, меня могли обвинить в какой-то разновидности уголовногопреступления, в том, что, размахивая оружием, пыталась раздобыть деньги, илиеще в чем-нибудь. Поэтому я решила проделать все наверняка и завопила изо всехсил: «Это не ограбление».
Теперь-то я знаю, что большинству очевидцев послышалось то,что, по их мнению, им и надлежало услышать, и, как они утверждают, личность,размахивающая револьвером, крикнула: «Это ограбление». Но если вам когда-нибудьдоведется подвергнуть их перекрестному допросу и если вы спросите, а некрикнула ли на самом деле возмутительница спокойствия, что это не ограбление,то могу биться с вами об заклад, они тут же согласятся: да, мол, мы именно таквсе и слышали…
Но вы же понимаете, как все бывает. Никому не хочетсявылезать вперед и первым говорить, что глупая гангстерша кричала: «Это неограбление». Звучало бы довольно глупо и… ну, словом, так вот все и случилось.
Никто не захочет быть первым, но однажды кто-нибудьрасскажет истинную правду, и тогда другие мигом согласятся с ним.
— Так что вы все-таки имели в виду? — спросил Мейсон. — Ичто хотите от меня сейчас?
— Я хочу, чтобы вы защитили мои интересы, — ответила она. —Мне хотелось бы выяснить, что же такое происходило шестого сентября, ведь отэтого дня и пошел отсчет всей заварухи…
— То есть вы чувствуете, что вас готовили как олуха царянебесного, подмену, «чайника» и так далее?
— Я совершенно убеждена в том, что меня готовили какдвойника, — сказала она, — и меня вот-вот привлекут к ответственности и обвинятв чем-то таком, чего я не совершала. И если ваши сыщики следовали за мной ваэропорт, то вы должны знать: стреляла именно я, а уже потом дама, котораявышла из туалета, эта Минерва Минден быстренько пораскинула мозгами и решила,что ей лучше взять всю вину на себя, нежели дать разразиться публичномускандалу с двойниками…
