Через несколько минут Тэйт нарушил молчание.
— Пит из нашей команды, Кэтрин… Кэт, — поправилсяон.
Я не открыла глаз.
— Нет, пока я не дала согласия. Или ты проспалразговор? Команду подбираю я. Пит входит в нее, только если пройдет проверку, ик тебе это тоже относится.
— Что за проверка? — снисходительнопоинтересовался Пит.
Я приоткрыла глаза:
— Проверю, сколько раз ты встанешь после того, как яизобью тебя до потери сознания.
Пит рассмеялся. Тэйт промолчал. Может, он был не так глуп,как мне сперва показалось. Брошенный им на меня взгляд подтверждал, что он неусомнился ни в одном слове.
— Слушай… — Пит поглядывал на меня в зеркальце,насмешливо скривив губы. — Я слышал, что ты — нечто особенное, но какогохрена…
Фраза оборвалась на полуслове, когда он увидел человекапосреди нашей полосы шоссе. У меня тоже прервалось дыхание, а мать пронзительнозакричала.
— Это он! Это…
Тэйт оказался расторопнее всех. За секунду до того, какмашина ударила Кости, он выхватил пистолет и выстрелил через ветровое стекло.
Мы врезались, как в кирпичную стену. Перед машины смялся вгармошку, все стекла вылетели, подушки мгновенно надулись. Меня с силой бросиловперед, я услышала, как визжат тормоза, — задняя машина эскортасворачивала, чтобы избежать столкновения с нами. Машины, зажимавшие нас сбоков, вынесло вперед, и теперь они, визжа тормозами, разворачивались обратно.Движение на шоссе не останавливалось. Объехав нас слева и справа, автомобиливрезались в машины агентов, вставшие поперек дороги. Оглушительный лязгсминающегося металла, машины, сбивающие друг друга, как костяшки домино…
Тэйт и Пит обвисли на ремнях безопасности. Лица в крови отосколков стекла и удара о приборную панель. Дверь со стороны Тэйта со скрежетомоторвалась от стойки. Сквозь дым разбитого мотора я увидела, как Кости,ухмыльнувшись, метнул эту дверь в преследующую нас машину. Словно гигантскийфрисби. Охранники из той машины не жалели патронов, стараясь подстрелить его.Когда оторванная дверь врезалась в ветровое стекло, вояки брызнули врассыпную.Вторая дверца отлетела вслед за первой, а потом моя мать взвыла в смертномужасе, когда он сорвал дверь с моей стороны:
— Привет, Котенок!
Я не забыла о принятых решениях, но все равно при виде еговозликовала до дрожи. Он отстегнул привязной ремень и придержал мою мать,которая вцепилась в него с другой стороны.
— Спокойно, мама. Мы малость торопимся.
Стон с переднего сиденья. Он небрежно заехал Тэйту позатылку.
— Не убивай их, Кости. Они не хотели мне вреда.
— А… тогда ладно. Просто аккуратно уберем их с дороги.
Неуловимым движением он выдернул Тэйта с сиденья. Намгновение прижался губами к его шее, а потом отшвырнул на пятьдесят футов всторону. Тэйт рухнул в траву на обочине. Пит пытался уползти, но Костиперехватил его и отправил в такой же полет, не забыв глотнуть на посошок.
— Вылезай из машины, милая, — велел Кости, и явыскочила из руин крушения.
Он все еще держал маму за руку. Та сквозь слезы проклиналаего.
— Они тебя убьют, они знают, кто ты такой! Кэтрин…
Я оборвала поток слов ударом в челюсть. Мать умолкла,обмякнув. Еще немного, и она бы проговорилась о заключенной мной сделке, атогда Кости наверняка отговорил бы меня. Я бы поверила его самымнеправдоподобным заверениям, потому что в голове у меня не осталось ни каплиздравого смысла.
Мимо прожужжала пуля. Я распласталась на земле. Мне ненравилось, когда в меня стреляли. Кости недовольно оглянулся и взялся запередний бампер машины. У меня глаза полезли на лоб. Господи, он и это может?Агенты из обогнавших нас машин укрывались за перевернувшимся автомобилем иобстреливали нас оттуда. Очевидно, им было приказано обеспечить мою доставку, ав случае, если это окажется невозможным, предотвратить побег. План «А»провалился, и они перешли к плану «Б». Кости, ощерившись по-волчьи, поднялмашину с земли, размахнулся, как дискобол, и метнул. Груда металла проплыла ввоздухе и улеглась точно на импровизированный бруствер стрелков.
Раздался оглушительный грохот. В воздух взвился густой едкийдым. Кости, стоящий в центре смерча, расставив ноги, сверкая зелеными глазами,был ужасающе великолепен.
По трассе распространялась паника. На встречной полосеобразовалась пробка — водители, не веря своим глазам, останавливалисьполюбоваться на следы разгрома. Каждую секунду — новый скрежет тормозов, иновое столкновение. Кости не стал задерживаться, чтобы полюбоваться своейработой. Он взял меня за руку, а мать перебросил через плечо, и мы помчались запридорожные деревья.
Машина ждала его в пяти милях впереди. Там шоссе было ещесвободно. Кости уложил мать на заднее сиденье, задержавшись, только чтобыприлепить ей к губам полоску пластыря, и мы рванули с места.
— Спасибо, что ты сама ее остановила, милая. Ты меняздорово выручила. Склочность характера ты унаследовала не от отца — от нее. Онаменя укусила.
Для парня, в которого только что врезалась идущая соскоростью шестьдесят миль машина, он выглядел на удивление свеженьким.
— Как ты это сделал? Как остановил машину? Если вампирытак могут, почему Гасила не помешал мне вчера вломиться в дом сквозь стену?
Кости презрительно фыркнул:
— Этот щенок? Ему бы и малыша на трехколеске неостановить. Ему, милая, по посмертному счету, не больше шестидесяти. Чтобыпроделать такой трюк и потом горько не пожалеть, нужен старый мастер-вампир,вроде меня. Поверь, боль жуткая. Потому-то я и хлебнул по глоточку из тех двухтипов, прежде чем зашвырнуть их подальше. Кстати, кто они такие? Не из полиции…
Ответ следовало хорошенько обдумать.
— Гм, это какая-то правительственная служба, какая, онине сказали. Не слишком они разговорчивы. Думаю, они перевозили меня в особуютюрьму — может, из-за Оливера.
Он глянул на меня:
— Надо было меня подождать. Тебя могли убить.
— Не могла я ждать. Один из подкупленных Оливером коповпытался меня пристрелить, а потом собирался подорвать больницу, куда они увезлимаму! Это все Оливер, Кости. Он сам признался, еще и хвастался, как Хеннесси«вычистил» ему штат. Как будто все эти люди — просто мусор. Господи, да я быего десять раз убила, и было бы мало.
— Почему ты так уверена, что эти, которые тебя увозили,были не из его людей?
— Точно не из его. Кстати, ты обращался с ними так,словно ничего не слышал о презумпции невиновности. На четверых уронил машину…
— А, не дергайся, — последовал беззаботныйответ. — Они успели выскочить до взрыва. А если бы не успели, так им инадо за нерасторопность.
