Ведь расчет его мог сработать, а мог и сорваться. Сдастся, как последний фраер, добровольно «ментам», а они на него и навесят все эти убийства, которые тянутся за ним, пусть и не беспокоя по ночам кровавыми подробностями, но вселяя глубоко спрятанное от «подельников» ощущение страха перед разоблачением. Но, видимо, самоуверенность Романа победил страх. Убедил себя, что все концы спрятаны, жертвы мертвы, свидетели убраны, машины убитых проданы. Словом, надо, вслед за «концами», прятать и себя. Лучше всего в так ему хорошо знакомой «зоне».
Вызвал я в Ульяновск наших оперов из областного центра, начали ходить по следам банды Ахтаевых. И насобирали столько всего... И кражи, и грабежи, и изнасилования, и разбойные нападения... Нашли и Настю. Вспомнила она слова, раздраженно брошенные Романом в машине после очередной рюмки коньяка то ли в кураже, то ли в запале... «Знала бы ты, девонька, какой след за мной кровавенький». Настя тогда мало чего поняла, а вскоре и Романа взяли. Слышала, вроде посадили его за хранение обреза. Ну, пропал куражный парень с жесткими, желтыми, чуть раскосыми глазами. Так ухажеров у длинноногой замужней Насти всегда хватало. Если бы тогда, сразу после ареста Романа, ребята из симбирской милиции покрутились побольше, опросили всех, с кем он был последние часы, может, эта случайно брошенная фраза заставила бы их как-то соотнести личность Романа с нераскрытыми убийствами по области. Но... Все показалось таким простым...
Ахтаевы, припертые доказательствами по всем эпизодам, по всем убийствам, решили, что этого что-то слишком много. Зоны они не боялись. Все уже несколько «ходок» сделали. Смерти кто же не боится? А «дело» то выходило на «расстрельные» статьи...
И стали братья «мудрить». Брать на себя все новые и новые убийства. Рвались в другие города, надеясь, что там, где они чужие, легче будет совершить побег. Ахтаевы шли на побег...
Они и до того покушались на побег из СИЗО. Роман уже несколько раз пытался бежать. У всех у них, в их камерах (а содержались они, естественно, в разных камерах) были найдены заточки, ножовочные полотна, за плату или обещание большой платы доставленные с воли.
Ахтаевы становились неуправляемы. Все более агрессивными во время допросов. Они явно были готовы пойти на новое убийство: охранников, контролеров, следователя, или на то, чтобы взять кого-то из них в заложники и попытаться, поторговавшись, все-таки бежать.
Стали мы тщательно проверять все преступления, которые они на себя «наговорили». Часть подтверждалась, часть — нет. Причем однозначно... Не могли они совершать эти преступления либо потому, что были в это время в другом месте, а то и в заключении, либо потому, что никаких следов, свидетельских показаний на эту тему не находилось.
Ну, мелкие преступления, которые они брали на себя и которые подтверждались фактами, мы могли доказать и без следственных экспериментов, без выезда на место происшествия. Понимая агрессивность Ахтаевых, их готовность пойти на любую кровь, лишь бы выбраться на свободу, мы без крайней нужды старались их с места не трогать. Контролера, пойманного на передаче заточек, ножовочных полотен, естественно, отстранили, возбудили уголовное дело. Охрану усилили.
Поняв, что «мелочевкой» нас не расшевелить, неожиданно стали брать на себя еще 10 убийств, причем совершенных на территории Армении, Азербайджана, Калмыкии, в местах достаточно труднодоступных, тем более учитывая идущую в Закавказье войну. Задача перед нами встала непростая. Группа у нас была небольшая: три следователя, пять оперов. Учитывая вообще загруженность уголовного розыска и прокуратуры, рассчитывать на какую-то большую помощь людьми не приходилось. Не реагировать на признание подследственных в совершении особо тяжких преступлений ни закон, ни совесть не позволяют. А начать раскручивать в местах боевых действий десять новых убийств, выезжать туда с крайне агрессивными подследственными, при нашей-то малочисленной группе, тоже более чем легкомысленно. К тому же интуиция подсказывала ответ на вопрос о странной откровенности матерых убийц. И отказаться от следствия нельзя, и проводить нет возможности, во всяком случае, силами работников областной прокуратуры.
Вот тогда и было принято решение передать дело для дальнейшей разработки в Следственное управление Генеральной прокуратуры Российской Федерации».
Продолжение рассказа следователя областной прокуратуры Михаила Коржева
«Чем еще «Дело Ахтаевых» интересно с криминалистической точки зрения. Доказали мы, допустим, абсолютно убедительно, факт совершения ими десяти убийств. А подследственные вдруг начинают брать на себя еще десять. Ну, связь у них, как ни старайся ее исключить, всегда есть. К сожалению, «покупают» и контролеров. Только за передачу информации, или, скажем, за передачу двух ножовочных полотен, когда они побег готовили, машину обещают. Тоже надо полным идиотом быть! Ведь сели за убийство владельцев и водителей машин. Так польститься на машину из-под убитого, которую тебе убийцы приведут! Это еще если приведут... Нет, совсем люди свихнулись.
Так я что сказать-то хотел. Берут они на себя десятку. Первое желание, как я вам вчера говорил, на радостях (дело будет более громкое и крупное, да еще в сознанку идут) выехать с ними на место предполагаемого преступления, ну, где они якобы совершили убийства, трупы зарыли или утопили и т. д. Но порыв свой сдерживаю. Посылаю оперов, следователей. Те все досконально и капитально проверяют. Нет, не было, не могло быть совершено преступление там, так и тогда, подозреваемые «вешают лапшу на уши». Значит, что происходит? Они нарочно, как я говорил раньше, в сознанку идут, чтобы их вывезли на место убийства, чтобы оттуда совершить побег. И заранее, наверное, готовят его, кентов своих туда собирают, машины подтягивают, оружие. Но я почему этот сюжет опять вспомнил? Вот послушайте.
Парадокс в том, что убийства, которые по делу пока не проходят, совершить они МОГЛИ. И, может быть, совершили. Потому что три года мы это дело крутили и, если основывать свои предположения на характере личностей подследственных, то не покидает впечатление айсберга. Скажем, десять убийств мы раскрутили, а еще двадцать скрыты? Может такое быть? Мало что ли прецедентов, когда убивали по двадцать и по пятьдесят человек. Тот же Чикатило. Маньяк, скажете, на него накатывало, не мог без этого уже жить? Так ведь и банда Ахтаевых, извините, не простые корыстные преступники, хотя в каждом убийстве присутствует, как правило, грабеж, разбой и кража личного имущества. Но ведь машины продавали за бесценок, брали у убитых пустяки всякие: перочинные ножи, брелоки, солнцезащитные очки, старые стоптанные кроссовки. Почитайте обвинительное заключение... Кровавый айсберг...»
Убийство Мухи
...Заметая следы, кровавой дорожкой появлявшиеся везде, где гуляла и жировала банда, Роман взял билет на самолет и вылетел в Вятку к Сереге Дробову. Нужно было разработать новый план, рассчитанный на убийство водителей и завладение их транспортными средствами.
То есть, попросту говоря, «тачки» шли хорошо, на Кавказе и в Закавказье на них покупатели уже в очередь выстраивались. Надо было спланировать так, чтобы паузы между нападениями на водителей были короче и чтобы мочить их удавалось банде без следков.
