который убийца забрал с собой.
Сразу загалдели о сексуальном извращенце, который специализируется на молодых актрисах, но Зоя знала, что это не так.
Политтехнолог-маньяк Мороз всего лишь повторил два убийства из той самой книги, о которой они беседовали на театральной премьере: из «Парфюмера». Об этом она и сообщила во время телефонного разговора с товарищем генералом, который сам ей позвонил.
– Это первая и последняя жертвы Гренуя, гениального парфюмера-убийцы. Первая – это рыжеволосая девушка, чистившая сливы мирабель, которую он нашел по запаху в Париже в квартале Марэ и придушил. И последняя, обладательница самого пьянящего запаха из возможных, юная дева по имени Лаура в Грассе на юге Франции, которую он обложил тряпками, смазанными особой пастой, снимая ее запах, и срезал ей при этом волосы…
Да, это был, вне всякого сомнения, привет ей – от убийцы.
– Мать честная, – заявил товарищ генерал, – час от часу не лучше! А ведь я книгу хоть и не читал, но фильм смотрел, это да. Так что же за тварь воплощает литературные смерти в реальность?
Зоя знала, что за тварь, но понимала, что месседж убийцы был совершенно ясен: если не сделаешь, как я хочу, буду убивать и дальше.
Выходило, что если бы она пошла в воскресенье к нему, то две актрисы остались бы в живых?
Не исключено, что тогда была бы мертва она сама. И, что ужаснее, Андрон и Антоша.
– Я не знаю, – медленно произнесла в трубку Зоя. – Я понятия не имею, но хочу, чтобы его как можно быстрее поймали!
Товарищ генерал уверил, что поймают.
– Он, конечно, хитрый, но не до такой степени, чтобы все время от нас уходить! Хотя тут чертовщина такая, как будто он имеет доступ к служебной информации и понимает, как не оставлять следов на месте убийств.
Зоя не сомневалась: благодаря своим контактам имел. И да, не оставлял.
После завершения разговора с товарищем генералом, во время которого она ни единым словом, ни намеком не сообщила о той эксклюзивной информации, которой располагала, Зоя сидела, таращась на телефон.
Надо было принять решение. Принять решение, принять решение, принять решение…
Голова у нее раскалывалась, хотелось схватить мужа и сына в охапку и бежать, куда глаза глядят. Но это был не выход, убийца найдет их везде, от него не спрятаться. А даже если и сумеет, то разве это будет жизнь: в вечном страхе и постоянном ожидании визита незваного гостя.
Но если она поедет к нему в логово, то вряд ли вернется живой – не затем он ее к себе приглашал, причем нагло, не сомневаясь, что она никому не скажет, куда едет.
Да, надо принять решение.
Проскользнув в спальню и нырнув в постель, она прижалась к спящему Андрону и крепко обняла его.
Она не может пожертвовать ни мужем, ни сыном – но выходило, что она должна пожертвовать собой?
Да, принять решение.
Сон никак не шел, Зоя ворочалась с боку на бок. Муж, еще не до конца пробудившись, открыл глаза, крепко прижал ее к себе, поцеловал и снова заснул.
Зоя, тихо плача, поняла, что на кону стоит все то, что было смыслом ее жизни – и это было гораздо больше, чем сама жизнь.
Под самое утро, незадолго до того, как зазвонил беспощадный будильник, она свое решение приняла.
В воскресенье утром, позавтракав с мужем и сыном, Зоя сначала отправилась с Антошей на детскую площадку, потом присоединилась к Андрону, корпевшему с несколькими гостями в олфакторной лаборатории, где провела время до обеда. А потом, в начале третьего, сказала супругу:
– Да, мне надо съездить к подруге, я совсем забыла.
Муж, взглянув на нее, протянул, впрочем без малейшего подозрения:
– В воскресенье? И вообще, не знал, что у тебя есть подруги, мой прелестный носик.
Ну да, были знакомые, сотрудницы Центра, те, кто работал над цифровым носом, но не подруги – таких у нее, и правда, не было.
Только сын, муж и она сама. Ну да, и еще ее дар.
А теперь и убийца, который зазывал ее к себе в логово.
– Ах, это не моя подруга, а Стасика, но он просил ей помочь, и вообще, это запутанная и долгая история. Но если хочешь, я тебе в подробностях поведаю. Итак, у Стасика была любовница, двоюродная сестра которой недавно развелась, и вот тетка ее бывшего мужа…
Муж в ужасе замахал руками:
– Езжай, езжай. Только не рассказывай мне эту сагу от Стасика! У него всегда все не слава богу. В его шапке, что ли, дело? А когда вернешься?
Не исключено, что никогда.
Муж поверил, точнее, не допустил мысли о том, что она едет не к подруге. А что он мог предположить, что она едет к любовнику?
Ну уж точно не к убийце. Причем не исключено и даже вполне вероятно, своему собственному.
Крепко поцеловав мужа, Зоя наведалась к сыну, который, утомившись, спал в своей комнате. Отбросив светлые волосики со лба малыша, она облобызала его и тихо вышла.
А что, если она двух самых важных мужчин в своей жизни никогда больше не увидит?
Так сказать, поедет и уже больше не приедет обратно?
Взглянув на часы, Зоя поняла, что если не хочет опоздать, то ей пора. Она не хотела – и не могла.
У «Луи-Филиппа» она появилась за две минуты до назначенного срока. Ее уже ждали: темный солидный «немец» просигналил ей.
Шофером оказалась неулыбчивая молодая женщина, облаченная в униформу.
Поприветствовав ее, Зоя спросила:
– Вы ведь от… от Аристарха Богдановича?
А хотела ведь спросить: «от убийцы»?
Оказалось, что женщина по-русски не говорит. Она только открыла перед ней дверцу автомобиля, на заднем сиденье которого Зоя увидела конверт.
Они уже катили прочь от ресторана, когда она читала:
«Зоя Игоревна! Не задавайте вопросов, все равно ответы вы на них не получите. Мы скоро с вами увидимся. Рад нашей встрече у меня дома. Точнее, у вас. Скоро поймете, что я имею в виду. Ваш Рудый Панько».
Дом политтехнолога оказался вовсе не мрачной крепостью и не замком ужасов, каким он рисовался в воображении Зои, а их бывшим домом.
Да, он обитал в их волшебном доме, и, поняв, куда ее привезли, Зоя поняла, что ей страшно. Очень страшно.
Очень-очень страшно.
Хозяин уже поджидал ее на пороге, облаченный в серые фланелевые домашние брюки и неброский свитер темно-бордового цвета.
Цвета свернувшейся крови.
– Вы рады снова оказаться
