Прошло, наверное, несколько часов, но мне показалось, чтоуже через минуту-другую меня не слишком ласково встряхнули за плечо и тот жеужасный голос проговорил в ухо:
— Проснись и пой! Нас ждет работа.
Когда я встала и потянулась, кости мои громко и жалобнозаскрипели. Он услышал и ухмыльнулся.
— Так тебе и надо. Нечего было пытаться меня убить.Последний дурень за такую попытку поплатился не просто затекшей шеей. Твое счастье,что можешь быть полезной, не то остался бы от тебя один румянец у меня нащеках.
— Да уж, я везучая, это точно.
Оказаться запертой в пещере с кровожадным вампиром никак неказалось мне счастьем. Он погрозил мне пальцем.
— Не кисни! Тебе предстоит получить первоклассноеобразование по части носферату. Поверь, мало кто из людского рода знает то, чтоузнаешь ты. Правда, ты не совсем человек…
— Хватит об этом. Я больше человек, чем… это.
— Ну-ну, это мы скоро выясним. Отойди от стены.
Я послушалась, хотя в такой тесноте, да еще не приближаясь кнему, деваться было особенно некуда. Он встал перед каменной стеной, у которойя спала, и с двух сторон ухватился за камень. Легко поднял каменную плиту иотставил в сторону, открыв щель, достаточно широкую для прохода. Вот, значит,как он попадал в этот склеп!
— Пошли, — бросил он через плечо, выходянаружу. — Пошевеливайся!
Когда я протискивалась сквозь щель, внезапная судорогапузыря напомнила мне, что я все еще очень завишу от своих органов.
— Хм… э-э… наверно… — А, к чертуделикатность! — Здесь есть туалет? Кое у кого из нас почки еще работают.
Он остановился как вкопанный, вздернул брови. С потолкалились слабые струйки света. Скрещиваясь в воздухе, они кое-как освещалипещеру. Стало быть, сейчас день.
— Тебе здесь что, отель? Биде не требуется?
Я покраснела до ушей, но не сдавалась:
— Если тебе не нужна лужа на полу, придумай что-нибудь,да поскорее.
Он издал звук, очень напоминающий вздох.
— Ступай за мной. Да не споткнись или не вывихничто-нибудь. Черт меня побери, если я стану носить тебя на руках. Придумаемчто-нибудь. Хлопот же с тобой!
Карабкаясь вслед за ним, я утешалась тем, что представляла,как он корчится на острие моего кола. Видение было таким ярким, что я чуть незаулыбалась, двигаясь на звук текущей воды.
— Вот. — Он указал на груду камней, нависавших,как видно, над маленьким подземным ручьем. — Отсюда течение уходит вниз.Можешь взобраться на камни и сделать свои дела.
Я торопливо полезла наверх, а он ядовито добавил мне вслед:
— Кстати, если надумаешь спрыгнуть в воду и выбратьсяотсюда вплавь, имей в виду — не стоит. Температура воды градусов сорок,[2] а до места, где ручей вытекает на поверхность, не меньше двухмиль. Ты замерзнешь гораздо раньше. Ничего хорошего — дрожать в темноте иумирать от разочарования. Кроме того, это было бы нарушением нашей сделки. И я,когда отыскал бы тебя, был бы очень-очень недоволен.
Угроза в его голосе звучала смертоносно, как щелчоквзведенного курка. Меня пронзило отчаяние. Ведь и правда, была у меня такаямысль.
— Я тебя жду.
Он развернулся и отошел, встал неподалеку, держась ко мнеспиной. Я вздохнула, вылезла наверх и, балансируя на камнях, ответила нанастойчивый зов природы.
— Туалетной бумаги, надо думать, не предлагают? —нахально спросила я сверху.
Лающий смешок был мне ответом.
— В следующий раз внесу в список покупок, Котенок.
— Перестань звать меня Котенком. Меня зовут Кэт.
Закончив, я стала спускаться и наконец почувствовала подногами более или менее твердую опору.
— А кстати, как тебя зовут? Ты мне так и не сказал. Разуж нам предстоит… работать на пару, должна же я знать, как к тебе обращаться.Или ты предпочитаешь отзываться на бранные клички?
И опять по губам его скользнула хитрая усмешка. Онповернулся ко мне, широко расставив ноги и чуть подавшись вперед бедрами. Оченьсветлые волосы тугими волнами падали ему на лоб. Кожа, освещенная игольчатымилучами, положительно сияла.
— Меня зовут Кости.
* * *
— Первым делом, милая, если ты хочешь научиться какследует убивать вампиров, тебе следует побольше о них узнать.
Мы сидели на камнях лицом друг к другу. Лучи солнца,пробивающиеся в полутемную пещеру, немного напоминали эффект стробоскопа.Наверняка в моей жизни не будет минуты удивительнее: сидеть лицом к лицу свампиром, спокойно рассуждающим о том, как убивать ему подобных.
— От солнечного света никакого толка, мы просто сильнообгораем на солнце. Мы не вспыхиваем пламенем, как показывают в кино, и непревращаемся в подгоревшую курятину. Однако днем предпочитаем спать, потому чтоночью мы намного сильней. Это важно иметь в виду. В дневное время мы слабее,медлительнее и сонливее. Особенно на рассвете. На рассвете большинство вампировукладывается в постель — нынче ночью ты могла убедиться, что постелью имнеобязательно служит гроб. Нет, самые консервативные действительно спят тольков гробах, но большинство наших выбирают что-нибудь поуютнее. На самом деленекоторые вампиры держат в своих логовах гробы как приманку для всяческих ВанХельсингов. Те первым делом бросаются к гробу и дают вампиру шанс подобраться кним со спины. Я сам раз-другой проделывал такой трюк. Так что, если тыподумывала откинуть ставни в надежде, что хлынувший внутрь солнечный светсделает твою работу, забудь об этом.
Кресты. Если они не заточены, вроде твоего, крест толькодаст нам повод посмеяться перед тем, как закусить тобой. Это ты, кажется, самазнаешь, так что идем дальше. Деревянный кол, это ты тоже знаешь, оставляет внас занозы и приводит в бешенство, но он не помешает нам перегрызть тебе горло.Святая вода… Скажем так, мне бы больше повредила горсть грязи, брошенная влицо. Все, что связано с религией, как оружие против нас ничего не стоит, запомнила?Единственное преимущество, которое дает тебе этот твой особенный кол, —это что вампир при виде его не насторожится.
— А ты не боишься, что я использую эти сведения противтебя же? — перебила я. — То есть с какой стати ты мне доверяешь?
Он с полной серьезностью склонился ко мне. Я откинулась,чтобы не приближаться к нему.
— Слушай, пушистик. Нам с тобой, чтобы добиться нашихцелей, придется друг другу доверять. И я объясню совсем-совсем просто: если тыхотя бы косо на меня глянешь и я задумаюсь, не собралась ли ты мне изменить, ятебя убью. Может, это тебя не пугает, ты ведь такая большая храбрая девочка, нозапомни еще одно: я той ночью проследил тебя до дома. Тебе в этом доме-амбаректо-нибудь дорог? Потому что, если так, советую быть со мной милой и делать,что велю. Если станешь мне мешать, то проживешь достаточно долго, чтобыувидеть, как тот дом сгорит дотла со всем, что в нем есть. Так что, если ужвздумаешь пойти против меня, лучше будь уверена, что меня прикончишь, ясно?
