Сглотнув, я кивнула. Я поняла. О господи, еще как поняла!
— Кроме того, — голос его просветлел, как весеннийденек, — я могу дать тебе то, чего тебе хочется.
Сомнительно…
— Откуда тебе знать, чего я хочу?
— Того же, чего хотят все брошенные дети. Ты хочешьнайти своего отца. Но ты не мечтаешь о счастливом воссоединении семейства. Онет, ты не из таких. Ты хочешь его убить.
Я уставилась на него. Он высказал вслух то, чего я никогдане позволяла нашептывать даже своему подсознанию, и он был прав. Вот еще однапричина, почему я охочусь на вампиров: я хочу убить того, кто зачал меня. Яхотела этого больше всего на свете — ради матери. Если бы мне это удалось, ябы, может быть, хоть отчасти искупила обстоятельства своего рождения.
— Ты… — Я едва ворочала языком, так смешались уменя в голове все эти мысли. — Ты можешь помочь его найти? Как?
Он дернул плечом:
— Для начала я, возможно, его знаю. Знаком, знаешь ли,со множеством всяких неумерших. Признай — без меня это задача вроде поискаиголки в стоге сена. И даже если я с ним лично не знаком, все равно я ужесейчас знаю о нем больше тебя.
— Что? Откуда? Что?
Он вскинул руку, чтобы остановить поток восклицаний:
— Например, его возраст. Тебе двадцать один, так?
— Двадцать два, — пролепетала я, еще неопомнившись. — Месяц назад исполнилось.
— Правда? Так у тебя в твоих поддельных правах нетолько адрес, но и возраст неверный?
Как видно, он порылся у меня в сумочке, да еще обыскал меня,пока я была без сознания.
— С чего ты взял, что они поддельные?
— Кажется, мы с этим уже разобрались? Я знаю твойнастоящий адрес, а в правах указан другой.
Ох, зараза. Насмарку все мои старания, ведь я и раздобылафальшивые права на тот самый случай, если вампир меня переиграет и станетшарить в моих вещах. Я не хотела, чтобы он добрался до моих родных. Во всякомслучае, так было задумано. Глупо. Не догадалась, что какой-нибудь из них можетпроследить меня до дома!
— Значит, так, пушистик: ты врунья, ты пользуешьсяфальшивыми документами и к тому же убийца.
— Это к чему? — огрызнулась я.
— Кроме того, соблазнительница, — продолжал он,словно не услышав, — и сквернословка. Да, мы с тобой замечательносойдемся.
— Х…ня, — старательно выговорила я.
Он в ответ ухмыльнулся:
— Подражание — самая искренняя форма лести. Но вернемсяк теме. Ты сказала, мамочка носила тебя… четыре месяца? Или пять?
— Пять. А что?
Меня здорово заинтересовал ход его рассуждений. Какое этоимеет отношение к тому, сколько лет прожил — или был мертвым — мой отец?
Он нагнулся ко мне:
— Видишь ли, какое дело. Когда ты превращаешься, телоеще несколько дней функционирует как у человека. О, сердцебиение прекращаетсясразу, и дыхание тоже, но кое-что занимает больше времени. Слезные железы впервый день еще работают нормально, хотя потом ты плачешь розовыми слезамииз-за изменения пропорций воды и крови в теле. Можешь даже помочитьсяраз-другой, пока все не выльется. Но главное, что у него в мешочке ещеоставались плавунчики.
— Прости?
— Ну, ты знаешь, милая. Сперма, если уж тебе нуженнаучный термин. У него в семени еще оставались живые сперматозоиды. Так вот,такое возможно, только если он совсем недавно превратился. Не больше недели.Так что мы можем точно вычислить его возраст по вампирскому счету. Потомприпомни, кто в округе умер незадолго до того, сравни описание внешности, и вотоно! Вот тебе твой папочка!
Он меня ошарашил. Точно как обещал — за несколько секундсказал мне больше, чем мать за всю мою жизнь. Неужели, неужели я и впрямьнаткнулась на золотую жилу? Если я смогу узнать от него побольше о своем отце ио том, как убивать вампиров, а он только и хочет взамен, что права выбиратьмишень… ну что ж, это я могу переварить. Если проживу достаточно долго.
— Почему ты готов помогать мне искать отца? И вообще,почему ты убиваешь вампиров? Как-никак они тебе родня.
Кости минуту рассматривал меня, прежде чем ответить:
— Я помогу тебе искать отца, потому что, как яприкинул, ты его ненавидишь больше, чем меня, так что у тебя будет стимул меняслушаться. А вот почему я убиваю вампиров… тебя это пока не касается. У тебяболее чем достаточно своих забот. Скажу только, что есть люди, которых простонеобходимо убивать, и к вампирам это тоже относится.
Я так и не поняла, зачем ему вообще понадобилась моя помощь.И вообще, может быть, все это ложь и он просто тянет время, а сам собирается всамый неожиданный момент вспороть мне глотку. Я не доверяла этому существу нина йоту, но пока что мне ничего не оставалось, кроме как подыгрывать ему. Я быочень удивилась, если бы прожила еще неделю.
— Вернемся к теме нашего занятия, милая. Огнестрельноеоружие тоже не работает. Из этого правила всего два исключения. Одно — есликому-то посчастливится напрочь отстрелить нам голову. Обезглавить — действенныйспособ. Мало кто способен жить без головы, а у вампира голова — единственнаячасть тела, которая не отрастает заново, если ее отрубить. Второе — если ружьезаряжено серебряными пулями и их достаточно, чтобы попасть прямо в сердце. Этоне так-то просто сделать. Ни один вампир не будет стоять на месте, изображая длятебя мишень. Скорее он доберется до тебя и загонит ружье тебе в задницу прежде,чем ты успеешь причинить ему серьезный ущерб. Но в любом случае серебряные пули— это больно, и их можно использовать, чтобы лишить вампира подвижности, апотом прикончить твоим колом. При этом лучше поторапливаться, потому что вампирбудет здорово взбешен. Душить, топить — все это без толку. Мы делаем вдохпримерно раз в час и почти совсем не нуждаемся в кислороде. Изредкавдох-другой, чтобы добавить в кровь капельку кислорода, и нам этого вполнехватает. Одышка в нашем понимании — это когда мы вдыхаем каждые несколькоминут. По этому признаку можно определить, когда вампир утомлен. Он начинаетдышать, чтобы взбодриться. Электрический разряд, отравляющие газы, смертельные яды,наркотики… все это не работает. Запомнила? Теперь тебе известны наши слабыеместа.
— А никак нельзя проверить какую-нибудь из этих теорий?
Он укоризненно погрозил мне пальцем:
— Хватит уже! Мы с тобой партнеры, не забыла? А еслиначнешь забывать, советую вспомнить, что все перечисленное прекрасно действуетна тебя.
— Я пошутила, — соврала я.
Он взглянул в ответ так, что сразу стало ясно: не поверил.
— Основная мысль — что покончить с нами очень трудно.Как ты умудрилась закопать на грядке шестнадцать наших — выше моего понимания,хотя, впрочем, чего-чего, а дураков в мире всегда хватает.
