красовался православный крест. Кладбище в отличие от наших, не было огорожено никаким забором. Увлеченный созерцанием, непривычного для взгляда советского человека пейзажа, я не заметил, как позади меня постукивая тростью о брусчатку прошел тот самый мужчина, которого я заметил минут десять назад.
Тишина, царившая на территории кладбища, невероятным образом успокаивала и, казалось, уносила меня в совершенно иной мир. Совершенно иное ощущение испытывал я сейчас. Какое-то умиротворение в душе. Негромкое пение неизвестных мне птиц — черненьких с желтоватыми клювами — завораживало. Я поймал себя на мысли, что нужно торопиться. Ведь я обязан был вернуться в общежитие до темноты, а мне еще предстояли поиски могилы дедова однополчанина. Спасло то, что кладбище было небольшим. Но поиски могилы заняли у меня приличное время. Я проходил от могилы к могиле, вчитываясь в имена и фамилии, написанные, конечно же на немецком. Некоторые надписи были сделаны каким-то причудливым шрифтом. Лишь даты рождения и смерти читались без проблем. 17, 18 века. Мама дорогая! Как же эти могилы сохранились?! Здесь лежат не просто люди. Это все судьбы, переплетенные с давно минувшим временем и растворившиеся в веках. Солнце перевалило далеко за зенит и клонилось к закату, когда я набрел на небольшой обелиск. Привлекло то, что это был единственный могильный камень, надписи на котором были сделаны на русском языке. Пятиконечная звезда была вделана в центр надписи. Слева и справа от нее шли фамилии, перед некоторыми стояли сокращения «ряд.», «серж.», «кап.». Пробежавшись глазами по надписям, я наконец нашел нужную фамилию «ряд. Сергеев П». Сердце почему-то забилось сильнее, как будто я встретил могилу своего родственника. «Ну теперь, дед, можешь быть спокоен, помянул я твоего однополчанина» — произнес я мысленно. И тут горячая волна ударила мне в голову. Я вспомнил, что не купил, как обещал, цветы. Но тут же стал себя успокаивать, ссылаясь опять же на недостаточное знание и языка и этого города. Где я мог, собственно, найти хоть какой-то маленький цветочный магазин? Не рвать же эти цветы с клумбы? Где-то рядом, совсем близко, хрустнула ветка. Я машинально посмотрел в ту сторону. Тень человека скрылась за большим могильным памятником.
Кровь ударила мне в виски. Мысли натянулись как струна. Голова гудела, готовая вот-вот разорваться от напряжения. Кто это? Зачем? Вопросы, которые я задавал сам себе, сыпались без остановки, оставаясь без ответов. И действительно, откуда я мог знать, кто следит за мной. И судя по всему слежка эта ведется уже давно. На мгновение силуэт человека мне показался знакомым. Где я мог его видеть? Может кто-то из тех особистов, что сопровождали нашу делегацию? Или это местные гэбисты из «штази»? В любом случае нужно быстрее убираться отсюда. Не видя под ногами ничего, я быстрым шагом пошел к выходу. Сзади послышались такие же быстрые шаги. Чем быстрее шел я, тем торопливее слышались шаги позади. Страх овладел мной. Так и до паники не далеко. А вдруг убьют? Что тогда? Скорее в общежитие, там хотя бы наши! Я споткнулся и чуть было не растянулся на одной из могильных плит. Мелькнула мысль укрыться в церкви. Если конечно она открыта. Не оборачиваясь, я почти бегом направился к зданию церкви. Дернул со всей силы дверь. На удивление она оказалась открытой. Я пулей залетел в здание, и плотно прикрыл за собой дверь. Прислонив к ней ухо, я прислушался. Как будто из-за толстого дерева, из которого была сделана дверь, можно было что-то услышать. Оглядевшись, я увидел в центре церкви то ли флаги, то ли какие-то полотна. Чтобы обезопасить себя, я метнулся к ним. Они давали хоть какую-то возможность укрыться. Пульс стучал в висках. Легкие готовы были вырваться наружу. Стараясь не двигаться, я спрятался за один из больших флагов. По крайней мере мне показалось сначала, что это флаг. Присмотревшись, я увидел, что на полотне, прикрепленном к толстому деревянному шесту, помимо рисунка с изображением женщины с желтым кругом над головой, начертаны какие-то фамилии. «Как и на могильном камне» — мелькнула мысль. Но в отличие от холодного гранита, на полотне не было пятиконечных звезд. Под фамилиями, русскими, но не современными, что ли, похожими больше на фамилии каких ни будь белогвардейцев, было начертано «Вечная память и покой в станицах небесных». Как это? Станицы небесные. Какой там покой? Мои мысли прервал скрип открывающейся двери. Чьи-то шаги, сопровождающиеся стуком трости, гулко раздались в тишине церкви. «Так-так-так» — раздался голос. Он был, вроде мне знаком. Но волнение, охватившее меня, смешанное со страхом, отключало логическое мышление. Я машинально взялся за древко флага с именами. Внезапно пространство взорвалось, осветив помещение церкви ярким голубовато-красным светом. Свет закружился, поднимаясь к потолку и тут же снова резко опустился вниз, закручиваясь в спираль. Конец ее коснулся меня. В голове, казалось, начала закручиваться подобная спираль, и я стал терять сознание. В глазах вспыхнули огни, похожие на звезды, причем пятиконечные, замелькали смазанные сюжеты, фамилии. И тут же в ушах отчетливо раздалась пулеметная очередь. Свет внезапно потух, выключая мое сознание.
Глава 5
Едкий дым раздирал горло, глаза слезились.
Я выдохнул горечь, но стало еще хуже. Закашлялся. Пытаясь продышаться. Что случилось? Ничего не видно. Перед глазами клубы черного дыма. Сидеть слишком жестко. Движения скованы. Глаза видят сплошные трещины. Похоже, на лицо одеты большие токарные очки. Значит, угробил новый экспериментальный станок. Что же делать? Паника сразу охватила все тело: посадят или сразу к стенке!
Неужели пожар в цеху? Почему я ничего не слышу? Где вой сирены или крики камрадов? Клубы черного дыма застилали весь обзор, мешая сосредоточиться, и выцепить картину целиком, понять масштабность катастрофы.
Может, я цех взорвал? Сразу от этой мысли стало дурно и голова закружилась. Что же теперь будет? Комсорг из СССР взорвал немецкий цех. Меня же сразу расстреляют, даже оправдаться не дадут.
Это, что же получается?! Меня в любом случае расстреляют?! Да я даже не понимаю, что наделал!
Внезапно прорезался звук. Проник в череп. Нарастающий свист раздирал барабанные перепонки. Откуда-то появился рев сильного мотора. Протяжный.
