будешь проказничать, запру тебя здесь.
Он шутил, но шутка ему понравилась. Он стал часто напоминать об этой комнате дочери, когда она начинала входить в боевое настроение, и однажды она просто не купилась.
— Ты так только говоришь, а на самом деле так не сделаешь, потому что знаешь, что мне там будет страшно.
— Ты думаешь, когда я тебя наказываю, я забочусь о том, будет тебе больно или страшно?
— Конечно. Ведь ты меня любишь.
В тот момент он и понял, как сильно её избаловал своей любовью. Конечно, многого он ей не позволял, но спускал некоторые шалости с рук. Она могла спокойно мять его одежду, порвать его документы или испортить еду. Отец ей это прощал. Раньше.
А тогда он наконец решился и перенёс все вещи из кладовки в подвал. Подлатал комнатку, чтобы она не представляла угрозу жизни и здоровья — за ненадобностью никто не делал там ремонта. Он поклеил тёмные обои и положил ламинат на пол. Постелил грубый ковёр, чтобы в случае чего не ходить по холодному полу. Дочь права — немного он всё таки думает о наказании. Вот например зная, что эта комната будет служить ему службу помощи в перевоспитании, он всё равно заботиться, чтобы она здесь не простыла.
С той поры он иногда запирал дочь в этой комнате. Она достаточно тёплая и неудобств не доставляет. Пусть его маленькая проказница садиться на ковёр и думает. Но нет же, ей надо кричать, как кошке весной до тех пор, пока силы окончательно её не оставят. Обычно это происходит через полтора часа. Потом он сидит со спящим ребёнком у себя в комнате и смотря на умиротворённое лицо, вспоминает Марту и годы с ней. Ни её образ, ни дни, ни голос-ничего не умирает в нём, а живёт сквозь года. Живёт в образе его дочки.
* * *
Я проснулась от знакомых ощущений. Тяжёлое одеяло и такой же взгляд, сосреготоченный на мне. Опять стало неуютно и я распахнула глаза, чтобы через секунду заорать получше, чем в тёмной кладовой.
Передо мной сидел не папа, а незнакомый мужчина с голубыми глазами и кудрявыми волосами. Он застыл и не мигая смотрел на меня, пока я сходила с ума от страха. И наконец, сделала то, что делает адекватный человек при встрече с незнакомцем в своём доме. Вскинула ногу, попав мужчине прямо в челюсть, и тут же активно замахала уже обоими ногами. Живой не дамся, а умирать в планах не было!
Незнакомец отодвинулся, после слез с кровати и приложил руку к челюсти. Но взгляд с меня не убрал, из-за чего я совсем испугалась, заревела и замолотила руками и ногами. Нет, нет, нет! Папа говорил, что дома безопасно! Да в конце-концов у нас закрытый двор и подъезд!
Силы на удивление быстро закончились. Я охрипла, ноги уже было не поднять, а руки вообще лежали вермишелью. Я сдалась так легко, что аж не верится….
Только кудрявый приближаться и делать, что там положено по статусу тем, кто влазит в чужие дома, явно не торопился. Он продолжал сверлить меня синим взглядом, не мигая и сидя уже на стуле неподалёку.
— Вы кто? — прохрипела я.
— Твой телохранитель. Рад, что ты успокоилась. Я,честно, не очень привык к шуму, но работа обязывает. — приятным голосом отозвался мужчина и наконец отмер. Моргнул и слегка улыбнулся задорной мальчишечьей улыбкой. И уже пережив первый стресс, я заметила, что он молод и приятной наружности. Совсем не похож на грабителя или кого похуже.
— Как вас зовут и как вы сюда попали?
— Белов Игорь Юрьевич. Назначен телохранителем по распоряжению Демидова Сергея Леонидовича.
— А вот вы не боялись, что могли получить не только в челюсть? — снова поинтересовалась, усаживаясь на подушки и смотрела на кудрявого шатена.
— Честно, я и в челюсть не ожидал получить. Обычно люди спокойнее реагируют на охрану, но тебе можно простить в силу возраста.
— Вам.
— Что прости?
— Вам можно простить. Меня зовут Екатерина.
— Ой, да брось ты это. Тебе не так много, чтобы обращаться к тебе полным именем.
— Папа называет меня только Екатерина. И я попрошу…
— Можешь звать меня Игорь. Я буду звать тебя Катей и на “ты”. Перейдём к следующему этапу — беспардонно перебил меня кудрявый-Мне нужно знать о тебе как можно больше. Возраст, класс, школа, увлечения. Близкие друзья, любимые места в городе и другое.
— Может вам ещё историю моего детства расписать? — ядовито отозвалась.
— Мы договорились на “ты”, а вообще можешь. Чем больше я о тебе знаю, тем выше шанс, что в той или иной ситуации, где тебе грозит опасность, я правильно выстрою защиту. Нууу, конечно, грубой силой тоже можно, но, как видишь, с моим телосложением лучшая защита-не нападение, а стратегия. Так что можешь начинать рассказ, а я внимательно послушаю.
— Обойдёшься-бросила, встав с кровати. — Папа где?
— Сергей Леонидович? По работе уехал. Обещал вернуться к ужину. — парень просто убивал тоном, который прямо кричал о его пофигизме-ты кстати, что на ужин будешь? Я приготовлю.
— Обалдеть можно. Папа оставил меня наедине с незнакомым взрослым человеком противоложного пола!
— Незнаю, что ты там себе нафантазировала, но я повторюсь: телохранитель, по поручению также могу выполнять домашние дела. Я не делаю это из любви к тебе, это моя работа и мне за это платят. Прими это как данность и ответь на вопрос: что хочешь на ужин?
— Воды и хлеба! — огрызнулась я, со злостью и раздражением глядя на парня. Тот пожал плечами.
— Хорошо. — и вышел из комнаты. Меня накрыло злостью до такой степени, что я подбежала к двери.
— И пряников со вкусом мела!
— Честно, о таком не слышал, но спрошу у Сергея Леонидовича. Отдыхай.
Я едва удержалась от нецензурной брани.
5. Здоровье
Он сидел у себя в кабинете и мониторил сайты о подростках просто чтобы отвлечься от тяжёлых дум. А они были ох какие тяжёлые, ведь через полтора месяца начальник Интерпола нагрянет в Верден. Его отец приедет сюда. И что тогда будет? Он признает свои ошибки или изобьёт его на глазах у дочки? Покажет ей и всему отделу, каким жестоким должен быть тот, кто дошёл до конечной ступени славы. На самый верх, от которого когда-то отказался сын, выбрав между деньгами и любовью-любовь.
Взгляд быстро бегал по психологическим сайтам про трудных подростков, про раннее половое созревание, про незащищённые половые связи и их последствия. И наконец наткнулся на статью, которая ввела мужчину
